Мёд вновь полился, а за ним продолжился поток откровений, только слово взяли ушастые близнецы:

— Удача переменчива, и нам тоже не повезло. Обучение оплачено, но до конца жизни будем за него должны благодетелю.

Последнее слово было явно произнесено со злой иронией, так что я не мог не поинтересоваться:

— Это что за благодетель такой, что в кабалу на всю жизнь загоняет?

— Вюлдан, бургомистр Мердана. Наша мать у него служанкой работала и приглянулась одному из эльфов, что со свитой герцога Амфи путешествовал. Папаша поехал дальше, мать умерла родами, а мы остались на попечении господина. Теперь будем служить, раз на улицу тогда не выкинул.

— Ничто не вечно, и особенно непостоянны люди. Сегодня ваш Вюлдан жив, а завтра нет. У нашего остроухого племени-то срок отмерян подлиннее. Ну или схитрить как можно, чай в законах о статусе магов ох как немало пунктов, может, оскорбит где, а может потребует чего, что против чести уважающего себя волшебника идёт. Или ему жить не быть что-то понадобится, за что он будет готов вам вольную дать, да ещё приплатить сверху. Головами думайте, они вам не только для того нужны, чтобы в них есть и пить. Хотя пить сегодня надо, — усмехнулся я напоследок, качнув бочонком. Бургомистр, по всем признакам, был хитрым типом, сделавшим долгоиграющее капиталовложение, но добрым или заботливым опекуном его точно не назвать. Хотя другой и правда мог бы избавиться от детей, тут не то что у младенцев проблемы случаются, что без материнского молока умирают вполне естественным образом, а порой кого постарше навсегда в лес отвозят и забывают, что такие были. Впрочем, и на Земле так бывало. Привет вам, Гензель и Гретель.

Дальше парад признаний продолжился, но уже не казался таким унылым, потому что тональность сменилась на злую. Проблемы имелись у всех. Мамаши Брана и Джулии тоже дали ушастым, отчего у нас и было аж шесть полуэльфов вокруг костра, включая меня. Причём у девчонки мать уже была замужем… Тут был мрак. Чудо, что у меня здесь обозлённый на весь мир хорёк не сидит. Остальные были из мелких дворянских или небольших купеческих родов. Всех пропихнули в академию родичи, и всех этим попрекали. В самом же учебном заведении они были по определению аутсайдерами, потому что имели слишком низкое происхождение и слишком мало денег, как и Иви. Можно было смело констатировать, что новому работнику академии и бабе, пролезшей в старшие наставники через койку, доверили тех, кого не жалко. Графских и герцогских детишек на практику водили совсем другие люди, причём, наверно, ещё и с сильно другой охраной. Тут уж больше удивительно, что у нищебродов есть хоть и небольшая, но надёжная стена ассонских щитов.

— Херня всё это, — прервал я поток словословий, пока тот снова не начал скатываться с ругани на всяких козлов в сторону меланхолии. — Я в самом начале вам сказал, что мне плевать, кто ушастый, а кто нет, кто мальчик, кто девочка, даже кто ученик, а кто преподаватель. Также мне плевать и на то, сколько у вас денег, много или мало, кто ваши родичи, графы с герцогами или бедные бароны с купцами средней руки. Мне плевать вообще на всё это. Но вот что важно. Мы с вами стояли в одном строю, против врага. Никто из вас не показал себя трусом там, где у какого-нибудь в зад зацелованного сынка высокого аристократа всё мужество бы по ляжкам в сапоги стекло. Никто не показал своей спины врагу! Никто не подвёл моих хирдманов, что закрывали вас своей грудью. Вот единственное, что имеет значение! Это и то, что о вас думают воины, которые готовы были платить своей кровью за лишнее мгновение, давая вам кинуть во врага на одно заклятие больше! Встаньте, мать вашу!

Командный голос я ещё не растерял, как и парни со студентами да студентками не утратили под хмельком способность подчиняться, так что вскоре мы заключили костёр в круг, а я продолжил, надеясь, что никто ничего не забыл:

— Аудун, поднимешь ли ты опять свой топор за Шанти?

— Он готов вкусить крови её врагов! — громко и чётко ответил парень.

— Готов ли ты вновь поднять щит в её защиту?

— Мы с ней встанем спина к спине, и весь мир не сможет одолеть нас! — с оскалом отозвался он.

— А поднимешь ли ты кубок в её честь? — задал я финальный вопрос.

— Когда в медовом зале будут говорить о её деяниях, мой голос будет громче всех прочих! За Святую Шанти! — поднял он в конце кружку и опустошил её до дна.

А я повернулся к следующему ассону, питая надежду, что он ничего сильно не переврёт:

— Барди, поднимешь ли ты свой клинок за Силталя?

— Он готов рубить плоть его врагов! — ответил новый «поручитель»…

Мне было неизвестно, как принимают в дружины на севере, то было тайной самих дружинников, а мне быть одним из них как-то не пришлось. Не уверен, что даже Тормод расскажет, тут уж раз не положено, то не положено. Но у меня были воспоминания из прошлого мира и самая капелька воображения. А ещё желание отхватить в свою команду хоть кого-то ещё из магов. Нет, я и Иви это уже немало, не на всех кораблях ярлов свой вирдман есть. Но три это лучше, чем два, а четыре лучше, чем три. И когда надо ветер в парус направлять, и когда из-за спин бойцов надо заклятием бахнуть, и когда вытащить бедолагу из лап смерти. Так что я надеялся, что кого-нибудь удастся сманить так или иначе. Всё-таки теперь своими глазами видел дружину, в которой на каждого бойца приходился один чародей, и это было хорошо.

Ну а ещё я немного удивлялся менталитету южан. Нет, понимаю, на Земле часто встречается ситуация, когда родители своему ребятёнку оплачивают обучение в вузе и тыкают в это отпрыска носом при каждом удобном случае. Но маг это вам, блин, не какой-то там бухгалтер или даже целый экономист. Маг молнией в харю может зарядить просто в воспитательных целях! Или жизнь спасти, излечив почти от чего угодно! Не представляю, что там за надмозги в родичах у тех же Астры с Шанти, девки-то реально в медицине талантливы, уж можно было бы им последний курс оплатить.

Хотя тут шутка может быть в том, что закончивший академию маг приравнивается к безземельному рыцарю, имея схожие привилегии. То есть это уже будут не просто две молодые девушки, а две магини с определёнными правами. Они тут ничего не сказали, однако может статься так, что в Храм девчонки намылились сами, а их после практики домой вызывали. Только вот от жрецов уже семья послушниц фиг выцарапает. Этим палец дай — руку по самую башку откусят. Во имя Света, конечно.

Как бы там ни было, настроение и двух целительниц, и всех остальных импровизированный обряд поднял не меньше, чем мёд, и дело дальше пошло веселей, пока народ не расползся по палаткам, с трудом находя дорогу. Нежные студенческие организмы не привыкли к алкоголю, они ж в академии не папочкины деньги пропивали, а жёстко ботанили, поглощая знания. Я же был поустойчивей, как и Иви, к тому же пили мы поменьше, так что остались в карауле.

— Думаешь, оно стоит того? — поинтересовалась моя подруга, положив голову мне на плечо.

— Ещё как, — отозвался я. — Они ведь запомнят. Даже если никого не сманим, у нас будут маги, с которыми мы имеем хорошие отношения, а жизнь штука длинная и противоречивая, никогда не знаешь, что пригодится. У моего учителя, вон, чуть ли не в каждом порту либо друг, либо должник есть. Не вижу повода не брать с него пример.

— Может, тогда стоит денег кому из них подкинуть? — задала она новый вопрос.

— Думал об этом, но решать подобное буду на трезвую голову. Кто ж знал, что у них всё так запущено? — проворчал я.

— Ну не только бы гонял их, как проклятых, но и слушал, так может и знал бы, — слегка толкнули меня локтем в бок.

— Меньше бы наседал, и кто-нибудь бы мог и дрогнуть, — не согласился я.

— Тоже верно. Но о деньгах подумай, я и свою долю могу добавить — сообщила Иви.

— Какая ты щедрая, — донеслась в ответ моя усмешка. — Это всё понятно, но нам надо как-то эти деньги легализовать, чтоб вопросов не было. Вообще, можно попробовать всей толпой за водорослями нырять. Ну или сдать тут всё, передохнуть несколько дней, да в новый поход отправиться уже своей волей. Правда, не факт, что опять такая добыча будет.