С воздуха этого не оценить, но подойдя к пенькам, лишь немного торчащим из земли и, проведя по идеально гладкой поверхности, я ощутил оставшуюся на пальцах влагу и холод. И дело тут было совсем не в упавшей температуре.

— Все к Тиму, ставь ежа, как устанешь, предупреждай, Настя поставит купол, — оценив степень приближающегося, приказал я, потому что такой срез могло оставить лишь одно известное мне заклятье — морозный серп луны. Как раз трёхметровый диск, стихии льда, способный срезать и дерево, и камни.

И если появление одного заклинателя такой силы ещё было допустимо, маловероятно крайне, но допустимо. То вот и архимаг огня, и архимаг воды, в одном месте, это либо мы стали свидетелем появления двуединого гения, либо мою мать похитила целая команда очень сильных магов. Настолько сильных, что без особых проблем справилась со всеми посланными штурмовыми группами.

— Дерево расколото, — заметив чёрный ствол, проговорил Костя, и я не стал обращать внимание, что рядом, буквально в паре метров, валяется обожжённый труп в полной экипировке.

— Борт на связь! — потребовал я, и через секунду получил отбивку с кучей помех. — Угроза дивизионного уровня. Если сигнал пропадёт, уходите в порт, и пусть обозначенный квадрат забросают кабами с сушек.

— Уверены? — через несколько секунд послышался угрюмый голос пилота.

— Абсолютно. Отбой, — сказал я, вновь сосредоточившись на дороге.

Потому что расколотое молнией дерево — это уже триединый маг огня, воды и воздуха, как наша Настя. Это не просто уникальный случай, это локальный апокалипсис. И если мы повстречали триединого, или того хуже, неделимого стихийного мага — это может стать нашими последними часами.

И обнаружение жизни мне тут не поможет просто потому, что он сумеет скрыть своё присутствие или создать обманки в стволе любого дерева или луже.

Знаки? Да, пожалуй, лишь на них была надежда. Ведь наша личная волшебница пока даже близко не была на нужном уровне. Хорошо, если она пару ледяных копий в сторону уведёт, лавовые шары — вряд ли, а ведь это базовое атакующее заклятье.

— Что-то долго нет никого… — прошептал Алабай, и одновременно с этим произошло два события. Первое — Тим устал держать купол и тот развеялся, а второе — в тут же поставленный Настей конструкт впился дождь из ледяных игл.

— Каркало прикрой, — цыкнул я, облачаясь в форму Воина.

— Прочь! — полукрик, полувопль раздался словно со всех сторон одновременно. — Убирайтесь!

Не успел я ничего сказать, как Настин купол рассыпался золотыми искрами под огненным дождём. Хорошо, что я успел раньше, заслонил собой товарищей и принял удар, который изжарил бы их до хрустящей корочки. Алабай безуспешно пытался вглядываться в густой лес, Хана раз за разом создавала щит, но она даже не начала тренировать этот символ, так что у неё ничего не выходило.

А невидимый противник и не думал останавливаться. Миг, и вокруг нас начала бушевать метель, в которой кружили бритвенно-острые льдинки размером с ладонь. Бронежилет такую выдержит, одну, может, две-три. Но тут их были тысячи. А потому не было иного шанса кроме как самому… нет, Тим очнулся и поднял защиту раньше.

Золотые иглы начали, вращаясь, дробить лёд, подключившаяся Настя создала обжигающий туман, и всего через минуту ничто не напоминало о метели. Маленькая победа, которая чуть не обернулась поражением. В воздухе осталось слишком много влаги, а спустя секунду она навалилась на купол сплошной пеленой, начала давить, будто мы на дне океана, а потом стала быстро затвердевать.

— Не могу! Слишком тяжело! — выкрикнул Тим, воспринимающий работу со знаками чересчур буквально.

— Все в центр и на колени! — приказал я. — Настя, готовься, самый малый купол, только чтобы захватить вас. Мне нужно место для манёвра.

— Готова! — звонко ответила девушка.

— На счёт три, раз, два… — приказал я, и они сработали одновременно, без задержек. Туча убрал свой шипастый конструкт, Настя поставила, и ледяная тюрьма, выстрелившая сотнями смертоносных сосулек, обломала клыки о золотой купол. Ну и об меня, ведь находясь в форме воина, я тут же нанёс встречный удар. Лёд, сколь бы прочен он не был, не выдержал натиска и раскололся, а я выпрыгнул наружу, мгновенно получив порцию лавы в лицо.

Кто бы против нас ни сражался, дело он своё знал на отлично. Лава, даже не причинив мне никакого прямого вреда, тут же начала застывать вокруг головы, блокируя зрение и слух. И не обладай я опытом прошлой жизни, тут бы и остался. Попробовал бы снять форму воина, получив тепловой ожог или замер, сдирая с головы лаву, и очутился в каменной клетке. Увы, мне приходилось сражаться и с такими противниками.

Отпрыгнув в сторону, я буквально вонзился головой в землю, прокатился по ней, скидывая вязкую огненную массу, и вскочил, уже восстановив зрение. Только вот то, что я увидел, мне категорически не понравилось.

Вокруг поднимались десятки фигур. Глиняные големы из земли и воды, лавовые и ледяные элементали. В них отдалённо угадывалась антропоморфная структура, две руки и ноги, туловище с головой. Можно было с уверенностью утверждать, что создавший подобное — крайне силён.

Но для меня это значило другое: элементаль — это не только финальная форма владения стихиями, но и уровень мастерства, которого точно, сто процентов, не было в этом мире и в это время. Даже в будущем, несколько наших архимагов, героев с зарождающейся божественной искрой, получивших силу в бесконечных испытаниях, получили её только перед финальной битвой.

И мне совершенно не хотелось думать, что это значит. Ведь вариантов не было. Есть лишь одно существо подобной мощи, но оно должно быть в гробнице. И точно лич не может иметь ничего общего с моей матерью. Не должен был её похищать.

Я же, уворачиваясь от десятков снарядов, летящих в мою сторону, сосредоточился на другом. Элементали — это не только море силы, вытянутое из окружающей стихии. Ещё это частица души волшебника. Заклятье, которое буквально осушает твой резерв и саму твою сущность.

А значит, уничтожив их, я ослаблю создателя.

Рывком приблизившись к ближайшей твари, я без затей снёс её ледяную голову кулаком. Да, форма Палача подошла бы здесь куда лучше, но используем что имеем. Поднял тело и бросил его в лавового монстра, тут же уйдя в сторону. Вовремя, ведь столкнувшиеся стихии создали взрыв пара, закрывший всё вокруг плотной пеленой, и обварили деревья в пяти метрах вокруг.

Метровая сосулька прилетела мне в плечо, заставив пошатнуться, но концентрацию я удержал. Отпрыгнул от двух перекрещенных снарядов и, попав в объятья грязевого голема, вместо того, чтобы сопротивляться, нырнул в него, разрывая изнутри. Это действие далось мне с большим трудом, и на золотой броне остались ошмётки, тут же схватившиеся ледяной коркой.

Их было слишком много, чтобы успевать бороться со всеми разом. По крайней мере, кулаками. И в этот момент я вспомнил о гранатах и висящем под воплощением автомате. Кувырок в сторону, под защиту толстого древесного ствола, и, сбросив конструкт, я вооружился, а в следующее мгновение чуть не умер.

Каменные шипы выпрыгнули со всех сторон, грозя растерзать меня на части, а один шёл вертикально вверх, подомной. Прыгнув на ствол, который уже трещал и рвался в щепу, я едва разминулся со сталактитом и избежал участи быть посаженным на кол. А потом активировал Воина и выпрыгнул обратно на просеку, но уже с оружием в руках.

Гранату в грязевого, очередь в голову ледяному, пропустить лавовый шар над головой и всё по новой. Меньше минуты у меня ушло на то, чтобы израсходовать весь боезапас, и ведь не сказать, что я стрелял в молоко. Пять из десятка големов было развеяно. Три получили критические повреждения и сейчас медленно восстанавливались, и лишь два лавовых полностью игнорировавших и пули, и гранаты оставались реальной угрозой, с которой я ничего не мог сделать.

Они наступали, расходясь в стороны и ни на секунду не останавливаясь в своих попытках зажарить меня. А потом один из них резко раздулся и лопнул от прямого попадания золотой баллисты. Тут же ледяная тюрьма окончательно разлетелась на сотни осколков, и золой раскромсал её своими шипами. А следом загрохотал пулемёт.