– Так, детишки, пора вас разлучать.

– Хорошо, ушёл сворачивать горы, – кивнул Витя.

Вернув Браславского базе номер четыре и попросив координатора загрузить того работой по уши, мы с Юлией попали на космодром Свободный.

Притихший космодром был обманчиво пуст. Все работы кипели в ангарах и под землёй, и на бетонированном поле было лишь двое существ: Лада и Слава. Странная компания для космодрома. Нашли место.

Аватары о чём-то увлечённо беседовали, спорили, засыпаемые валящим на голову снегом. Вроде как Слава пытался чему-то учить Ладу, но непокорный нрав первого паранорма отдела, не давал той держать рот на замке и слушать учителя. А это было лишь мне в укор – сильной и волевой-то вырастил, но не привил в воспитании сестрёнке дисциплину. Недоглядел во время переходного подросткового периода. Считал, что только у меня трудности. И пока сидел в тайге, мир стремительно развивался. Как и некоторые люди в нём.

Впрочем, прочие лишь деградировали.

–… создаёшь волну и выбрасываешь её намереньем на пространство, раскачивая его, создаёшь нестабильность и взрываешь пространство, влияя на все вокруг и попутно заряжаясь высвобожденной энергией, – говорил меж тем Слава.

– Да проще замедлить намереньем пространство! – стояла на своём Лада.

– Да? А силы ты как восстановишь?

– Ага, проще взорвать пространство!

– Так это наступательная тактика!

– Да какая разница? Не надо шутить с пространством, – тоном наставника ответила Лада.

– Это просто техника! То, что предлагаешь ты – одноразово. А если противников много?

– Значит с ними надо покончить одним ударом, – тут же нашлась Лада.

Юля ткнула меня локтем, прошептала едва слышно:

– Ты бы слышал, что у неё в голове творится.

– Да представляю.

– Не представляешь. У неё нет конкретных знаний. Она добывает их сейчас словно из ниоткуда.

– Это называется Хроники Акаши. Библиотека, в которой есть всё, если это когда-то существовало.

Юлька открыла рот, но тут же закрыла, переваривая услышанное ушами.

А я представил уровень Лады. «Фонила» она изрядно, забывая про самоконтроль всякий раз, едва концентрировалась на чём-то другом. Порой её эмоции проявлялись вокруг её головы вполне зримо даже для случайных людей.

А что мы от неё хотели в тринадцать лет? Гением можно родиться, но, чтобы стать уникальным индивидуумом, надо много работать. Трудиться, забыв про всё и собственное эго в первую очередь. Но это понимают Аватары, а не ребёнок.

На нас, наконец, обратили внимание. (Слава упорно делал вид, что не замечает нашего присутствия, и ждал, пока среагирует подопечная). Лада, увидев меня, сразу посветлела, глаза заискрились.

– Братик!

Прежде чем прыгнула на шею, едва не сбила с ног ментальным ударом. Ей невдомёк, что с её возросшими возможностями и порядком увеличившимися в размерах тонкими телами она стала опаснее танка для любого чувствительного существа со сколько-нибудь развитой психосферой. Я как хороший апперкот в челюсть получил. Вот что значит открываться миру по старой привычке, снимая все типы защиты от родни или близких друзей.

На Совете столько открытых чувств не проявляла, да и некогда нам было поговорить по душам. Всё дела, дела, дела… Такое впечатление, что мир состоит из суеты. Но надо же поторапливаться, когда на тебя охотится сама Единица?

Обнявшись, я долго не мог её отпустить. И она не спешила опускать рук. Видимо так глупо компенсировали упущенные годы в разлуке. Она развивалась в недрах структуры, развивая и её саму из всех сил. Я отходил от душевной травмы в тайге, не в силах думать о тех, кому я был нужен.

– Ты очень быстро растёшь.

– Есть с кого брать пример.

– Да брось. Всё-таки ты Светочь, а я даже не лег.

Лада отстранилась и, глядя прямо в глаза, ответила:

– Нафиг тебе лег? Ты будущий демиург… ты просто забыл, что значит расти вверх. Нацепил на себя слишком много груза, и он мешает тебе взлетать. А мне ничего не мешает. Даже временные наставники, которые считают себя учителям, – она недвусмысленно посмотрела на Аватара.

Князь улыбнулся, не став спорить. Спорить с подростками себе дороже.

Действительно слишком много на мне груза, раз та, которой менял пелёнки, теперь учит жизни. И ведь слушаю же. Никто не разобрался в ситуации, а она разобралась. Потому ещё жив после заседания Совета.

– Кстати о грузе. Ты видела Серокожего?

– Конечно. Только долго он один не протянет, наши биологи подобрали ему необходимый комплекс питательных веществ, поддерживающий его жизнь, но, судя по моим ощущениям, он чахнет. Ему требуется что-то ещё. Мы вряд ли этим располагаем. Распадается сама его структура. Так человек умирает без солнечного света, недополучая не вырабатываемый витамин.

– Полагаешь это связано с их генной недостаточностью? Им требуется некий процесс для реструкурирования?

– Папа говорил, что они бесполы и размножаются банальным клонированием. Возможно в этом проблема.

Папа. Да, порой она вспоминает, что Космовед её отец.

– Эффект «копирки»? – спросил я.

Лада кивнула.

– Идём, покажу.

И мы побрели по космодрому, ловя недоумевающие взгляды техперсонала. На дворе стоял январь месяц, температура была порядка минус тридцати, а мы все вчетвером были одеты достаточно легко. Одежда, как для бабьего лета. Разве что я, Слава и Лада сами обеспечиваем себе необходимый минимум для нормального существования при низких температурах, а Юлю я просто взял в кокон жизнеобеспеченья. Это понятно. Ей ещё со мной прыгать, а я не изучал влияние Дальноступа на спутников в зимний период.

Неприметный лифт в одном из ангаров опустил нас на нижние этажи. Едва створки отворились на самом нижнем этаже, в грудь уткнулись дула автоматов. Я давно не был на космодроме, Юля никогда, а Слава привык проникать везде напрямую, благо Рысь показал «дорожки».

– Стоять, кто такие? – спросил один, но стоило охранникам увидеть недовольный взгляд Лады, как дула автоматов уткнулись в потолки, и вся охрана вытянулась по струнке вдоль лифта.

Проходя вдоль этого «почётного караула», я увидел только белые одежды с нашивками на плечах в виде орла, феникса или берёзы. Сплошь старшие офицеры: Ветераны, Мастера и даже Старейшина. Соображают быстро. Дмитрий Александрович выставил вокруг серокожего самую надёжную гвардию, запросив у структуры лучших воинов. Даже Вася так лемурийца не охранял. Значит, эти люди наслышаны о князьях.

«Космовед» так же, как и Василий лицезрел величайшую для себя загадку воочию. Как Михалыч влюбился в технологии Иномирья, а Василий в разгадку Лемурийцев, так и второй отец пытался хоть сломать мозг, но достучаться до всех хранимых в хрупком тельце пришельца тайн. И потому от усердия уткнулся лбом в бронированное стекло, вглядываясь во все глаза на Серокожего.

Как намекнула по пути Лада, отец стал меньше времени уделять другим своим трём любимым детищам: кораблю, который структура собиралась отправить на Марс, ракетам, которыми хотели доставить на Луну детали первой базы и даже летающей тарелке, которую спёр у заграничных коллег по исследованию космоса при удобном случае Сёма.

В комнате помимо Космоведа и двух учёных находился Саныч. Один из двадцати пяти представителей генералитета сидел за столом в белоснежной форме с нашивкой на плече в виде багрового скорпиона. И в отличие от отца он буквально засиял от радости от неожиданной встречи.

Ностальгия, чего поделать.

Ещё рассматривая последние сводки, когда входил в курс всех дел в структуре, я приметил, что в последние два года Сан Саныч облюбовал себе территорию в Свободном и далеко от неё не отходил, взяв на себя координирование охранных систем космодрома и всегда держа под рукой несколько боевых соединений на случай любых угроз. Мало ли кому что понадобится? В одном месте скопилось слишком много ценных для человечества технологий. Не всё же взгляд любопытных на Восточный переводить.