Так и выходило, что на заре своего расцвета эгрегор денег окутал нестатическим полем весь мир. Ему хватило сил, предоставив людям право развивать его или чахнуть, задыхаясь, как рыба на берегу. А сил хватило потому, что солнце вместе со всеми своими планетами пересекло такую грань мира, где магические потоки и без того проявлялись слабо.

Тысячи лет без магии, но кровь помнит Силу.

Гены всё помнят. Потому доступны родовые сны. Скорпиону повезло больше – по праву близкого божественного рождения он мог использовать не только родовые сны, но проникать в «фонд памяти» человечества, в память любого когда-либо существующего существа.

Сами данные поставляли Хроники Акаши, а эмоции информации сам высший астрал, помнящий чувства всех живущих. Вот почему поначалу так часто путал Скорпион астрально-наведённый «сон» со «сном» родовым. Но Родослав своим появлением всё расставил по своим местам. И вправду – какие уж тут родовые сны, когда отец – полубог, дед – бог, а прадед – Творец. Недолгая родовая линия-то. А сны про самые разные времена идут. Глазами самых разных существ, а то и вовсе сторонним присутствием.

Рысь коснулся незримой рукой своей физической головы, нащупывая канал «родничка». Родовые сны и сам видел, но если Скорпиону доступна астральная проекция снов, то разве он, как Отшельник, не в состоянии получить доступ к Хроникам Акаши и всем слоям астрала? Для этого надо лишь увеличить канал пропускной способности, расширить доступные потоки. Чтобы вместе с проникающей и уходящей энергией свободна проходила и информация. У одних она проходит свободно с рождения, осознаёт это воплощённая (рождённая) душа или нет – не важно. Прочим достаётся по праву рождения от достойных, духовно развитых существ-родителей. А остальным и вовсе всего приходится добиваться самому.

Таких людей большинство. Открывать одну за одной тысячи дверей своих скрытых способностей способен каждый вне зависимости от расового происхождения, предков и родового наследия.

Пусть большинство богов покинули мир, предвидев ослабление своей мощи и жалкое существование в закрытом мире, да укор в глазах доверившихся им людей, но ведь можно же саморазвиваться и в этих условиях!

Рысь знал, что из всех божественных семей на Мидгарде-Земле, остались немногие. Например, экспериментатор Велес, создавший новый тип людей из земляного гена, обрётший новые троны власти и создавший достойные для влияния на мир эгрегоры веры. Бог в окружении толп гелов, задавшийся целью смешения генокодов и изначальной сути человеческих начал. Бог, меняющий имена свои чаще, чем посещают косматую голову мысли.

Остался и Перун, приспособившийся под влияние новых религиозных и военных эгрегоров, в разное время человечества успешно сотрудничающий с периодически приходящими людьми-«драконами», коим не страшны отсутствия магических потоков, ибо сами по себе – мощные генераторы энергий.

Все прочие боги либо усыпили себя до определённого времени, когда будет легче дышать, либо ослабли настолько, что стали тенью подобия самих себя в прошлом.

Полубоги, сильнейшие из магов, демонов, легов и аватар надсуществ, поделили влияние над людьми по путям Аватар, Эмиссаров и Отшельников. Создали иллюзию баланса, которая в разбалансированном мире работает из вон рук плохо.

Рысь обратил себя в шар света, коснулся макушки у самого начала канала, проник в него и, раздвинув основание, быстро полетел вверх по каналу, расширяя канал так, как посчитал возможным.

Только бы пробить слабеющий барьер эгрегора денег, опутавший Мать-Землю.

Только бы мир уже достиг такой точки, что магические потоки вновь усилились до такой степени, что вскоре сами сметут этот барьер естественным образом, напомнив человеку и другой путь своего развития.

Шар коснулся барьера, и Рысь ощутил резкий удар по голове.

Осознание помутилось.

* **

Очередь из автомата над головой. Пули впиваются в землю в полуметре. Хриплый крик старшины улетает в небо:

– Лежать!!! Снайпер в окне!!! Работаем по верхним этажам!

Слова размыло. Волной взрыва оглушило.

На зубах скрипит песок. Губы целуют землю. Стоило приподнять голову в каске-«сфере», оторвать лицо от земли, пытаясь разобраться в происходящем и прижимая к груди ненавистное оружие, как пуля снайпера раздробила переносицу.

Жизнь покинула тело.

* **

Снаряд от пушки снёс с десяток людей, вогнав в дрожь линейных пехотинцев. Ружья передней линии отряда дали одиночный залп, и тут же пришла команда от командира к рукопашной:

– На штыки!!!

Дрожащие пальцы прицепили к ружью штык-нож и перед глазами замелькали синие формы.

Бег. Короткий бег по полю под дружные крики соратников. Вот и заграждения, вот и окопы с противником. В кого бы первым воткнуть остриё?

Вот и пуля в живот. Вот вторая в лёгкие.

Вот и кровь на ладонях перед глазами.

Вот смерть.

* **

Ладонь скупо отмерила драгоценного пороху, засыпала в пищаль, следом легла в дуло свинцовая пуля.

Сердце застучало быстрее, когда конь помчал по полю к лесу. Стрелять на бегу с седла – то ещё занятие. Рука дрожит, цепкий взгляд пытается поймать перекрестье прицела, но всё бесполезно, неудобно, неумело.

Мало опыта.

Сильный ветер сводит на нет всё долго выверенное прицеливание. Конь ещё споткнулся о норку суслика, да на скорости оступился так, что едва из седла не выкинуло.

В седле наездник удержался, а вот пищаль улетел в траву. Потеря, за которую голову снимут. Но товарищи уже близко, не остановиться, не слезть с седла, да и враг стреляет из кустов умело, прицельно, бьёт почти в упор из укрытия. Он на земле. Ему прицеливаться ничего не мешает.

Рука лишь схватила эфес шашки. Вознёс над головой и без всякого желания помчался в атаку, не имея задора ни кричать, ни быть здесь.

Шальная пуля пронзила горло, и шашка выскользнула из ослабевших пальцев.

* * *

Поле боя горело, обжигая землю. Горел урожай, отдавая восходы зрелой пшеницы богам или богу, что в один день заявил о своей исключительности. Дым взвивался до неба, заслоняя солнце. Два войска сошлись на равнине ещё на восходе и к обеду бой превратился в сплошную мясорубку.

Тетивой едва не срезало мочку уха, после бега и пережитого боя на мечах с утра, уставшие руки творили, что хотели. Стрелы носились по полю лишь бы лишь бы, уже едва ли забирая жизни врагов.

Вот и новая попытка натянуть лук закончилась тем, что по пальцам стрелка потекла кровь – содрал кожицу до кости. Отложив ненавистный лук, Рысь ударил кулаком по дереву в бессильной ярости и вытащил из-за пояса небольшой метательный топорик, полный решимости хоть сегодня забрать ещё одну жизнь, отомстить захватчикам. Одинокий лучник противника, забежавший слишком далеко вперёд, показался хорошей мишенью.

Выскочив из-за дерева, «Рысь» махнул топором, целясь в шею. Топорик пролетел десяток метров и забрал жизнь лучника. Попал не в шею, в грудь, но противник свалился на землю и отдал небу душу. Он и не уклонялся ничуть.

Но тут из-за соседнего дерева выскочил бронированный рыцарь со щитом и мечом. Рысь повернулся, понимая, что бежать некуда. Зашли с тыла. Облако пыли от приближающейся конницы обрекало на уничтожение. В следующий момент рыцарь взмахнул мечом и умело вонзил в незащищённый живот остриё. Щит с единорогом застыл перед глазами в посмертии.

* * *

Солнце палило нещадно, выпивая из тела все соки. Соратник толкнул в левое плечо. И копьё, вместо того, чтобы вонзиться в грудь противника, скользнуло по щиту.

– Держать строй! – повелел из последних рядов один из ветеранов.