— Я сам только начал её изучать, — сказал я, освобождая от книг последнюю полку. Процесс сортировки подходит к концу, останется теперь только красиво расставить. — Давай так сделаем. Я за выходные её усиленно буду изучать, а в понедельник принесу на работу. Будет лежать здесь на столе. Захотел почитать — приходи и читай. За пределы кабинета выносить не надо.

— Если я правильно понимаю, — Илья вздохнул и с вселенской тоской во взгляде посмотрел мне в глаза в надежде растрогать, — ту книгу, в которой описан чудесный метод, по которому мы теперь работаем, ты мне тем более не дашь?

— Угадал, — хмыкнул я. — Она вообще в одном экземпляре осталась скорее всего. Но тут ты можешь сильно не переживать. Я в ближайшее время собираюсь её переиздать. А ещё планирую сделать по ней брошюры с методическими рекомендациями для лекарей и знахарей отдельно. На методичку тоже можешь рассчитывать, самый первый экземпляр будет твой.

— И копию книги тоже хочу! Друг ты мне или нет?

— Да будет тебе всё, не переживай.

В дверь постучали и в кабинет заглянула Света, моя медсестра.

— Александр Петрович, там вчерашний дуэлянт пришёл.

— Хорошо, Свет, сейчас приду. Пусть пока ложится на стол.

— Что за дуэлянт? — поинтересовался Илья.

— Несчастная любовь со шпагой в пузе, — хмыкнул я. — Я просто не был вчера уверен на все сто, что нет повреждений кишечника, сказал сегодня подойти. Со мной пойдёшь?

— Пошли, я тебя сканировать брюшную полость научу.

Я хмыкнул, покачал головой, надел халат и направился в сторону манипуляционной. Юдин семенил следом. Внешний вид парня мне сразу не понравился. Похоже я вчера что-то пропустил. Обидно.

— Что беспокоит? — с ходу поинтересовался я.

— Живот сильно болит слева, — сказал парень, в голосе явно слышалось внутреннее напряжение. Значит он не преувеличивает, болит конкретно. Эх, будем теперь перитонит ещё лечить.

— Когда начал болеть?

— После обеда вчера совсем немножечко, к вечеру постепенно боль усиливалась, а ночь почти не спал, всё пил обезболивающие травяные сборы, которые мне помогали ненадолго, потом всё по новой.

— Жар был?

— Да, наверное, — кивнул он. — Ночью сначала трясло, потом проснулся мокрый весь.

Хреново, интоксикация пошла. Илюха стоял рядом и молча наблюдал. Живот на ощупь напряженный, нажиму выраженно сопротивляется, при этом пациент начал корчить гримасы. Сто процентный перитонит. Я приложил ладонь на левую половину живота и увидел в брюшной полости свободную жидкость. Магическим сканированием трудно определить, что это за жидкость, но судя по рассеиванию сканирующего луча — это или кровь, или гной. Если судить по жалобам, скорее всего гной. А что там по поводу гноя говорил Гиппократ? Правильно, увидев гной — эвакуируй. Это обязательно надо из живота убирать. Просто выжечь магией можно, но далеко не лучший вариант. По крайней мере не для меня.

— Здесь надо сделать небольшую операцию, — сказал я молодому барону. — Надо убрать жидкость из живота, промыть и оставить дренаж, а завтра снова придёте на осмотр.

— Вы и завтра работаете? — удивился парень.

— Придётся, — улыбнулся я. — Приходите к девяти, чтобы нам друг друга не ждать. Света, зови Бориса Владимировича и готовь инструменты для лапаротомии.

— Да, Александр Петрович, — ответила девушка и тутже начала разворачивать бурную деятельность. Но, в отличие имитации таковой, как у некоторых, всё было чётко и по делу.

— Не хочешь пока ещё раз попробовать просканировать живот? — поинтересовался Илья.

— Вчера весь кишечник двадцать раз пересмотрел, ничего не нашёл, а сейчас на фоне гноя думаешь найду?

— Практически уверен, — хмыкнул он. — Давай, клади свою лапу обратно на живот.

— Ну ладно, попробуем ещё посмотреть.

Илья положил свою руку поверх моей, наподобие, как это делал во время испытания Захарьин. Я начал медленно смещать ладонь сверху вниз, превратив сканирующий пучок в плоскость. Ну почти, как УЗИ. Прошёл всю левую половину, но ничего на кишечнике не нашёл. Ни единой маленькой дырочки. А ведь она есть! Это теперь достоверно известно.

— А ну-ка, убери руку, — скомандовал Юдин.

— Да пожалуйста, — хмыкнул я, убрал свою ладонь и сделал шаг назад.

— Ты далеко не отходи, сейчас найдём, — заверил Илья.

Он положил теперь свою руку на левый фланг и закрыл глаза. В отличие от меня он не водил рукой по поверхности, она так и оставалась на одном месте. Не прошло и минуты, как он открыл глаза и довольно улыбался.

— Ну вот, а ты говоришь, что нет дырочки, — он довольно улыбался, как кот незаметно и безнаказанно укравший сметану. Радовался, что хоть в чём-то меня переплюнул. Убрал ладонь и ткнул пальцем в определённую точку. — Она здесь, смотри ещё раз.

Я положил ладонь на то место, которое он указал и начал его более детально сканировать, теперь уже тонким пучком. Бесполезно. Что-то на мгновенье мелькнуло и на том всё, я даже не успел сфокусироваться. Юдин снова положил свою руку сверху и предложил повторить сканирование ещё раз.

— Ты когда проверяешь, что там где, почему не меняешь спектр? Это ведь тебе не почка.

— В смысле спектр? — удивился я. В этот момент вошёл Корсаков. — Здравствуйте, Борис Владимирович! Нам очень повезло, что вы сегодня работаете. У парня перитонит, будем оперировать.

— Да погоди ты оперировать! — раздражённо брякнул Юдин. Пробуй сканировать ещё раз!

Это прозвучало, как приказ, которому я решил подчиниться. Он пояснил мне, что надо сделать с лучом, чтобы лучше видеть. Сначала у меня не получалось. Илья выдавал новые инструкции по ходу пьесы и через несколько минут мытарств я наконец увидел эту чёртову дырочку. Там всего делов-то, а уже столько проблем устроила. Я смог её заживить меньше, чем через минуту.

— Так, ну допустим, рану кишки нашли и устранили, — начал я размышлять вслух. — Но ведь перитонит-то остался, надо оперировать.

— Не надо оперировать, — с нажимом и чуть ли не по слогам сказал Илья.

— Как так, не надо? — возмутился я, моё терпение медленно приближалось к точке кипения. — Гной и излившееся кишечное содержимое из брюшной полости надо убрать, всё промыть, поставить дренаж и зашить рану.

— Опять ты за своё! — шлёпнул себя по лбу Юдин.

— Тогда хватит загадок! — уже повышенным тоном сказал я. Ещё немного, и я этому сказочнику и любителю загадок леща дам, познает прелести рыбалки. — Говори, что там у тебя на уме, пока я тебе больно не сделал.

— Ой прям боюсь-боюсь! — хихикнул Илья, но встретившись со мной взглядом сразу сошёл с лица и сделал шаг в сторону, чтобы я до него не дотянулся. — Ну ладно, не нервничай, сейчас объясню всё.

Я уже не стал ему говорить, что ничто так не бесит, как фраза «не нервничай».

— Вот сейчас мы как раз испытаем твой дар в его классическом проявлении, — начал он, с опаской поглядывая на меня. — Это всё можно убрать и привести в порядок двумя способами. Первый — тот, который ты предлагал, но так делают только знахари в лечебницах для бедных. Лекари просто заливают очаг воспаления потоком магии, а не тонким пучком, в этих условиях он не сработает. Или ты будешь делать это всё до самого вечера.

— Ясно, — кивнул я, потихоньку остывая. — Так бы сразу и сказал, а то водишь за нос.

— Я думал, что ты знаешь, — пожал он плечами.

— Наверно знал когда-то, — буркнул я и снова положил ладонь на живот дуэлянта.

В общем и целом-то я понял, но уже порядком отвык это делать именно так. А точнее и привыкнуть особо не успел. На всякий случай на пару минут погрузился в глубокую медитацию прямо стоя, напитывая ядро до предела. Ну что, Саня, с Богом! Усилием воли я усердно собирал потоки магической энергии со всего тела, даже с мизинцев на ногах. Потом по центральному протоку перенаправил в левую руку, дополнительно подпитывая запасами ядра. На мой взгляд поток получился достаточно мощный. Подобного я пару недель ранее сделать не смог бы.

Казалось, ещё чуток поднажми и рука начнёт светиться. Результата я пока увидеть не мог, сначала просто лил очищающий поток энергии жизни по всему левому флангу живота. Отдельный акцент нижней части и тазу, куда всё стекало пока пациент находился в вертикальном положении. Одновременно старался следить за наполнением ядра, которое стремительно пустело. И почему я раньше не догадался заглядывать туда на ходу? Несколько раз мог бы избежать истощения.