Я резко сел на кровати, хватая ртом воздух. Сердце колотилось учащённо, но не так, как во сне. Пара минут дыхательной гимнастики и пульс удалось полностью успокоить. Сна уже ни в одном глазу. Я посмотрел на часы, ложиться обратно нет смысла.

Чтобы окончательно привести состояние и мысли в порядок, принял контрастный душ, растёрся полотенцем, побрился и решил оставшееся до завтрака время посвятить книгам. Глаза мозолили те самые три томика. Дайка я хоть одним глазком посмотрю, это же не золотой амулет, не убьёт. Открыл первую попавшуюся книгу в произвольном месте. Здесь в тонкостях расписывался рассчёт направления, искажения и расхода энергии при заживлении переломов трубчатых костей. Это я удачно попал. Даже кое-что понял из написанного.

Примерно также обычный нормальный мужик изучает инструкцию по сборке шкафа. Посмотрел мельком, вроде понятно. Потом что-нибудь не получается на финишном этапе, инструкция читается уже от корки до корки, шкаф наполовину разбирается и собирается снова, но уже правильно. Инструкция она для этого и нужна, чтобы переделывать неправильно сделанное. Читать её до сборки шкафа — удел слабаков. Примерно так же я почувствовал, насколько полезна в итоге информация, которую я вычитал, не изучив основ. Я с досадой закрыл книгу и вернул на место, в стопку на углу стола. Подождёт, всему своё время.

К завтраку я пришёл первым, Настя даже ещё не начинала накрывать стол, на кухне что-то шипело и шкварчало, распространяя божественные запахи. Однозначно она использует магию. Я бы на её месте не одну семью кормил, а открыл бы собственный ресторан. Просто у неё нет для этого денег, так что нам с ней очень повезло. Даже больше, чем с Маргаритой, она хотя бы не вставляла нигде своего никому не нужного мнения.

Кстати, по поводу Маргариты, с родителями она вела себя намного скромнее, чем со мной, например. Я всё думал, чем это обусловлено. Так как прошлую жизнь этого тела я помню лишь единичными короткими эпизодами, то приходится только додумывать самому. Напрашивается вариант, что я был очень шабутным ребёнком и в её обязанности входило ещё и усмирение строптивого. Только такой шаман может угомонить вождя краснокожих.

— Доброе утро, сын, — в столовую вошла мама, поцеловала меня в лоб и села на своё обычное место. — Как спалось?

— Удовлетворительно, — хмыкнул я.

— Что-то не так? — нахмурилась она. — У тебя в комнате сквозняка нет? Угловая всё-таки.

— Не, это мне совсем не мешает, наоборот я люблю свежий воздух, главное в голову не дует. — ответил я. — Слишком много в голове мыслей крутится, вот и отражается на сновидениях.

— Давай сегодня перед сном проведу тебе сеанс, будешь спать, как ребёнок, — улыбнулась она. — Справиться с плохими снами для меня не проблема.

— Мам, а ты умеешь как Корсаков пациентов обезболивать? — решил спросить я. Не слышал о таком за ней, ну а вдруг? Надо проверить все варианты.

— Нет, Саша, это, к сожалению, не моё, — покачала она головой. — Вот Катя подрастёт, доучится и будет твоим ассистентом.

Бинго! Как этой самой (не скажу чем) чувствовал, что сестрёнка может обладать таким даром. Мне достался от отца, а Катьке волшебная смесь, так мне сейчас необходимая.

— Что вы там говорили про Катю? — прозвучал задорный голос сестрёнки. Она впорхнула в столовую, поцеловала в щёчку маму, потом меня и наконец уселась. — Доброе утро! Ну, я вас слушаю.

— Мне нужен анестезиолог, — брякнул я. Да твою де мать, надо избавляться от ненужных и непонятных для этого мира слов.

— Кто нужен? — сдвинула брови сестра и сложила руки на груди.

— Извини, ляпнул не то, — обезоруживающе улыбнулся я. — Мне нужен маг, который будет обезболивать пациентов во время операций.

— Каких ещё операций? — искренне удивилась она. — Хирургия ведь в прошлом, сейчас этого никто не делает. Или ты имел ввиду лечение с помощью дара, это ведь тоже бывает очень болезненно?

— Нет, Кать, именно операций. Мой дар пока слишком слабый и мне приходится работать по старинке, используя магию лишь на финальном этапе.

— Понятно, — сказала она и задумалась, разглядывая вышитую скатерть. Потом добавила, — но я пока только учусь. Если хочешь, можно попробовать на выходных.

— Потренируемся на кошках? — хихикнул я. Потом спохватился, но уже поздно.

— В смысле? — выпучила она глаза. — Ты пошёл работать в ветеринарку?

— Не обращай внимания, — махнул я рукой, — это из очень старого анекдота. Мы с Виктором Сергеевичем работаем сейчас в лечебнице «святой Софии» для бедных. По сравнению с их знахарями мы творим чудеса.

— Здорово, — обрадовалась Катя, потом улыбка ушла с её лица. — С другой стороны грустно. С разных сторон. Если ты с едва начинающим заново просыпаться даром в этой лечебнице находишься в ранге «кудесник», то на что вообще способны местные знахари?

— Мази, микстуры, примочки, пиявки, приговоры, — начал я загибать пальцы. — Может ещё что-то, о чём я не знаю. Ну, наверное, и операции простенькие делают. Но, когда появились мы, все пациенты стараются попасть к нам на приём. Наша помощь им нравится гораздо больше.

— Была бы моя воля, — торжественно заявила сестрёнка, — я бы научила всех этих знахарей, как надо работать.

— У них нет дара, Кать, они не могут также лечить, как я, даже с таким зачатком, который имеется в моём распоряжении.

— Да это понятно, — протянула она. — Всё равно людей жалко. Они же не виноваты, что у них нет денег.

— Все аристократами не рождаются, — пожал я плечами. — Суть строения цивилизованного мира в неравномерном распределении благ и материальных ценностей у населения.

Катя окончательно сникла. Я не собирался портить настроение сестрёнке, да я в общем-то и не виноват, суровая правда жизни. Настюха уже начала метать тарелки на стол, умудряясь ничего не разбить, не просыпать и не пролить. За пару минут перед нами появилась творожная запеканка, яйца пашот и жульен из курицы с грибами. После такого завтрака впору снова идти ложиться спать, а не ехать на работу.

Под звон посуды в столовую вошёл отец. Сегодня он казался особенно мрачным и тихим. Едва слышно поприветствовал всех присутствующих и принялся ковырять вилкой жульен в кокотнице.

— Дорогой, что-то случилось? — встревожилась мама.

— Не обращай внимания, всё нормально, — отмахнулся он, как от надоедливой мухи.

— В смысле, не обращай внимания? — мама вскинула брови и положила вилку. Такое поведение отцу было не свойственно. — Ты что-то не договариваешь.

Она выжидательно смотрела ему в глаза, а он упорно молчал, не поднимая на неё взгляд. Брови в кучу, желваки играют на висках. Он слишком явно, хотя возможно и невольно, демонстрирует свои эмоции, чтобы потом всех убеждать, что их нет.

— Да так, небольшие неурядицы на работе, — наконец сдался он, но мне казалось, что сейчас он выдаст несколько дежурных фраз, а истинную причину так и не озвучит. — Из коллегии прислали проверяющих, они шерстят журналы регистрации случаев оказания помощи в поисках косяков.

— Так они сказали, что будут проверять, если у нас снова будет летальный случай, зачем же они тогда пришли сейчас? И почему ты мне не сказал? Я же тоже весь день была на месте, просто занята пациентами.

— Не стал тебя беспокоить, — неохотно буркнул он, продолжая лениво ковырять жульен. Потом отставил его в сторону и переключился на творожную запеканку, которая источала настолько манящий запах, что невозможно было устоять. Но и здесь у него инициативы не прибавилось.

— Глупости какие, — тихо возмутилась мама. — Подождали бы мои пациенты. А вообще, не вижу поводов для переживаний, у нас ведь не было никаких проблем, значит и нет причин так расстраиваться по этому поводу.

— Ещё не выспался совсем, всю ночь кошмары мучали, — пробубнил он.

— Хм, и Саша тоже жаловался, прямо поветрие какое-то, — покачала она головой. — Буду сегодня всем колыбельную на ночь петь. Если сегодня придут эти хорьки из коллегии, позови меня пожалуйста, тоже хочу с ними пообщаться.