Это было уже кое-что, от этого можно было отталкиваться. И сейчас, заканчивая ту часть тренировки, которая посвящалась слаженной работе тела, разогнал духовную энергию и резко взмахнул топором, после чего его лезвие вошло в дерево тренировочного манекена, прежде находившегося в трёх десятках шагов. Ведь ещё один путь к совершенству в постоянном повторении нужных действий, от этого они с каждым разом получаются чуть быстрее и легче.

— Гляжу, делаешь успехи, — раздался на площадке насмешливый голос ПолГлаза.

— Ну раз даже ты заметил, то, видимо, да, — усмехнулся на это юноша. Дразнить одноглазого хольда было опасно, но чувством юмора он был не обделён и хорошую шутку ценил. Так что Тормод продолжал ходить по тонкому льду, не проваливаясь под него.

— Один мой глаз видит больше, чем иные зрят двумя, — ответил на немудрёную остроту Хьялти. — Когда два раза-то скакануть сумеешь?

— Сурт его знает, — досадливо проговорил дренг. — В трактатах об этом тишина, так что тыкаемся с братом, как слепые котята.

— Прям совсем глухо? — поинтересовался хольд. И ему, и самому конунгу нравилась идея получить специальных воинов, что способны прыгнуть к магам врага, что прячутся за чужим строем, снести им головы и вернуться под защиту своей стены щитов, не получив потерь. А потом повторить этот трюк ещё раз и ещё.

— Да нет, — пожал юноша плечами. — Либо я найду, как в эту крепость влезть, либо Альв у сяньцев что-то не купит, так украдёт, либо Зелёный Волк в мудрости своей найдёт подсказку. Это лишь вопрос времени, просто пока не ясно какого.

В успехе парень и правда был убеждён, уж после того-то, как в нём раскрылась эта штука, когда она действительно потребовалась. Всё тут упиралось лишь в подготовку и знания. Он знал, как мгновенно переместиться, тренировался, и в какой-то момент его разум просветлел. Он понял, как всё сделать быстро. А потом разобрался и с тем, как перемещаться без смертельной опасности над головой. Вооруженный этими знаниями, он мог двигаться дальше. Ему не хватало лишь информации о самой дороге, но тут уж либо он нащупает, либо брат карту добудет.

— Ну дай-то боги, — хмыкнул здоровяк. — Хотя я бы больше надеялся на старика, чем на полуэльфа.

— А я наоборот, — усмехнулся дренг. — Этот и попав в Валльхалу может первым делом спросить, как пройти в библиотеку. А уж в нашем мире точно нужный трактат добудет.

— Тебе виднее, — не стал спорить ветеран. — А сейчас бери оружие поудобнее, посмотрим, что ты запомнил.

Отказываться от нового спарринга Тормод не стал и с энтузиазмом приготовился действовать. Хьялти был опытным воином и с той злополучной ночи штурма вольного города южан взял над ним своеобразное шефство. В основном оно заключалось, конечно, в регулярно намятых боках во время поединков, но они шли юноше на пользу, давая бесценный опыт. Вот и сейчас Тормод ожидал какой-нибудь подлянки, а потому вовремя сместился в сторону, когда хольд рванул на него, превратившись от скорости в смазанное пятно в алой дымке праны.

То, что ассоны не могут телепортироваться, ещё не значит, что они не способны перемещаться не многим медленнее на своих двоих. Приём, применённый ПолГлаза, конечно, был не самым простым и жрал энергию жизни как не в себя, но обычно это того стоит. Так ведь чужой строй можно своим щитом расколоть, будто это заряд из катапульты. Но в данном случае удар пришёлся в пустоту, и Тормод попытался воспользоваться тактически выгодной позицией, атаковав врага. Однако его топор наткнулся на щит развернувшегося противника, а Хьялти молниеносно взмахнул уже своим оружием.

Сил старому хирдману было не занимать, сдерживаться он особо не стремился, а потому руку юноши, что держала щит, тут же отсушило, хотя он пытался уйти от атаки, разрывая дистанцию. Хьялти резко пошёл за ним, нанося ещё один удар, отчего зашиту Тормода опустило вниз, но третий взмах рассёк лишь пустоту, а ПолГлаза вынужден был резко уходить в кувырок, вновь становясь размытой полосой. В никуда из-за этого пришёлся уже удар молодого поединщика, впустую применившего духовный скачок. От досады он перехватился и отправил в противника метательный топорик, звякнувший об умбон щита. Упав на землю, оружие осталось лежать примерно полстука сердца, Хльяти поддел его за обух носком сапога, отправив в полёт, а сам ринулся следом. В этот раз Тормод от таранного удара щитом не ушёл и был снесён с ног, а потом условно добит, вполне фактически получив по рёбрам.

— Понял, в чём ошибка? — поинтересовался старый воин.

— Да, — буркнул его молодой визави. — Ты, как всегда, можешь лучше использовать против меня то, что я использую против тебя.

— В этом суть драк с теми, кто тебя превосходит, — ухмыльнулся ПолГлаза. — Хочешь победить — сделай что-то, чего я никак не могу ожидать.

Тормод мог бы сказать, что как раз грамотное применение того же духовного скачка уже заставляет Хьялти просто улепётывать на новое место, но он промолчал. Всё равно наткнулся бы только на насмешки о том, что удивить он может как раз грамотным попаданием, но пока лишь подтверждает, что умеет двигаться ненамного быстрее сонной улитки. Что поделать, старый воин любил подначивать своего протеже. Иногда по-доброму. А иногда по-злому с трещинами в рёбрах и матом-перематом. Правда, этот уровень мотивации не дал ему новых просветлений, как в ту ночь, а потому, видимо, был признан Хьялти бесперспективным. Несмотря на грозный вид и суровый нрав, мучать людей в своё удовольствие он всё-таки не любил.

Спарринги же продолжались до полного изнеможения «жертвы», которая еле доползла потом до бани, где две служанки смыли с неё пот. В иной ситуации Тормод бы обратил внимание на симпатичных девиц, но не сейчас. ПолГлаза если уж гонял кого, то гонял от души. После спаррингов уже вообще ничего не хотелось, пока очаг праны не вернёт безвольное тело к жизни. Да и у него уже был амурный интерес не чета банщицам. Ингрид была родственницей ярла, чертовски красивой девушкой и занимала мысли Тормода с тех пор, как он вернулся из похода. С одной стороны, она ему безумно нравилась, а с другой — порой столь же безумно бесила своей недоступностью.

Белокурая красавица оказывала удачливому дренгу знаки внимания, но практически не принимала их в ответ, была никогда не против его компании, могла прогуляться с ним на тот же торг, но только в сопровождении пары хольдов. Нет, Тормод понимал меры безопасности близь причалов. Кто его знает, что там у гостей Берна на уме, но уж в чертоге конунга-то можно было не выказывать ему недоверие так рьяно? К тому же в посторонней компании было почти невозможно поговорить на интересующие парня темы… Как вообще сказать девушке о своих чувствах, если рядом мнутся два хмурых мордоворота и внимательно всё слушают? Вот и приходилось общаться на различные темы, от драккаров, оружия и кузнечного дела до детства в Ландсби, семьи и отношений с братом. Но тут хоть всё в порядке было, а Ингрид не стесняясь делилась историями из собственной жизни.

Её собственный отец был младшим братом конунга и долгое время ходил в вики, как свободный ярл, привозя детям, в том числе и одной из младших дочерей, многочисленные гостинцы. Чего там только не было, от сяньских поющих кристаллов до эльфийских изящных драгоценностей. Хотя ситуация в семье, к сожалению Ингрид, была далека от идеальной. У славного Ингвара было три жены и пять наложниц, которые родили ему немало детей. Но, как и их матери, они не очень любили друг друга. Тормод тут мог лишь порадоваться тому, как всё сложилось в его семье, и решить ограничится одной спутницей жизни, если только она сама не пожелает себе подругу или подруг. Всех девок всё равно под себя не загребёшь, а спокойствие едва ли не самая важная штука в доме. Это же дом! К тому же ему вроде как по-настоящему как раз одна и нравится, зачем ещё-то?

Добавляло пущей уверенности в таком решении то, что, когда отец Ингрид не вернулся из очередного вика, его потомки растащили имущество ярла. Кто-то из сыновей сам теперь с тем или иным успехом бороздит моря; иные управляют доставшимися им земельными наделами в Ассонхейме; часть дочерей замужем; а она и две её сестры остались при дворе дяди. Будь у Ингвара обозначенный им старший наследник, было бы проще, но мужик, зная отношение того же своего первенца и прочих детей от первой жены к иным своим отпрыскам, специально постановил, что все равны. А потому решение о замужестве свободных дочек брата принимать конунгу.