— Даже самый верный пёс цапнет, если его пинать и морить голодом, — заметил один из министров. — А человек — если пытаться убить его или навредить его близким.

— Ваша правда. И всё же, к пропаже матери этого молодого человека я не имею никакого отношения, — продолжила настаивать Серебряная.

— Упорствуете, — проговорил император, и от этого его спокойного тона женщина вздрогнула. — Что же, как верно заметил юноша: как я скажу, так и будет. А раз вы продолжаете гнуть свою линию, в то время как Святослав исполнил моё указание, мы поступим следующим образом. На колено.

Я на секунду замялся, не поняв сначала, что это был приказ мне, а затем, подумав и вспомнив, что от этого зависит, опустился перед троном. Его величество, наоборот, поднялся и сплёл пальцы в печати меча. На мгновение захотелось активировать хотя бы доспех, но я понимал, что это лишь иррациональный страх.

— Властью, данной мне от рождения, силой в моей крови, предками, что смотрят за нами с небес, я признаю тебя, Святослава Ивановича, потомком Древних, — громко объявил он, опустив клинок поочерёдно на оба моих плеча. В отличие от полоски стали, которую можно спокойно положить на живую плоть и ничего не произойдёт, конструкт из золотого света, едва коснувшись одежды, глубоко прорезал её, чуть не достав до плоти. — Встань же, князь Рюрик!

— Благодарю вас, ваше величество, — проговорил я в замешательстве, когда весь зал разразился аплодисментами.

— Закрытие испытания — само по себе достойный награды подвиг, — отмахнулся правитель, вновь заняв своё место на троне. — То, что несмотря ни на что, ты не отказываешься от предков — уважаемо. А сила, которую ты продемонстрировал, достаточна для получения княжеского статуса и без родственных связей, которая у тебя есть. Однако помни, род Пожарских распущен, и всё, что было в прошлом, осталось в прошлом. Забудь об этом.

— Моя мать. Покушение, — проговорил я, взглянув в глаза императору.

— Да, любви между вашими родами нет и вряд ли когда-либо наступит. Но война мне тут не нужна. Ни сейчас, ни через полгода, — строго проговорил император. — Посему, между вашими семьями должен быть мир, или, по крайней мере, вооружённый нейтралитет. А чтобы его обеспечить… у тебя же в команде пять человек?

— Пять одарённых, ваше величество. А что?

— Для закрытия испытаний нужно шесть. Так что последней станет княжна Юлия.

— Ваше императорское величество, молю, не надо! — рухнув на колени, произнесла Наталья. — Мы ни при чём! Мы в похищении не замешаны.

— Сейчас это не важно. Вы покушались на его жизнь, глупо это отрицать. Вы создавали угрозу там, где её нет. За что и поплатились, — спокойно ответил государь. — Недаром издревле существовал институт почётных заложников. Заодно это станет для вас прекрасной мотивацией поучаствовать в расследовании и отыскать следы как можно быстрее. После того как вернёте ему мать, сможете вернуть дочь. Если она захочет.

— Что? — ошарашенно пробормотала Наталья и перевела взгляд с правителя на меня.

— Дальше. Так как твой отец, будучи ещё простым человеком, а не князем Пожарским, участвовал в создании фирмы, семья Серебряных выплатит полную компенсацию в размере тридцати процентов от стоимости акций, которая была пятнадцать лет назад.

Княгиня, которая аж пунцовой стала от начала фразы, к концу ощутимо выдохнула.

— Это будет, как выразилась твоя подруга, справедливо. Ведь он не принимал участие в развитии бизнеса, а лишь заложил его основы, — продолжил государь. — Подготовьте оценку, все документы на передачу и не забудьте о налогах при дарственной.

— Конечно, ваше императорское величество, — склонилась Серебряная.

— Ну и последнее. Раз род Пожарских угас, их фамильные земли освободились и должны быть переданы в казну. Но не пустовать же им? Как раз достойная награда и надел для нового княжеского рода Рюриков, — уже откровенно усмехнулся Михаил Романов, и тут Наталье крыть было нечем. — На этом закончим.

— Благодарю и прошу прощения, ваше величество, — склонил голову я, и правитель недовольно нахмурился, но махнул ладонью, чтобы я продолжал. — У меня есть сведения, что техника, принимающая участие в зачистке Краснодарского прорыва, была заражена паразитами. Если Железная Чума затронет танковые войска или авиацию, это может быть причиной падения фронта.

— Железная Чума? Почему я впервые об этом слышу? — недовольно обернулся к министрам Михаил Романов.

— Пока были лишь единичные случаи, ваше величество, ничего серьёзного, — проблеял один из чиновников в мундире с эмблемой внутренних войск. — Пропало несколько десятков человек, обнаружено и уничтожено под сотню устаревшей техники, в которой так называемые паразиты пробовали спрятаться. Всё под контролем.

— Пятьсот человек только в Краснодарском крае, — поправил я министра. — А в технике они не прячутся, они врастают в неё и через несколько дней начинают преобразовывать под себя. Они не разумны в привычном нам понимании, но могут использовать любые механизмы, включая танковые орудия, ракеты и пулемёты.

— Пятьсот. Ну слушайте, у нас от поножовщины в бытовых ссорах умирает больше. А по поводу техники, это же полный бред. Где это видано, чтобы насекомое срасталось с машиной? Ну будут они использовать как панцири, ничего страшного, обнаружим и изведём.

— При всём уважении, министр, вы не были в том испытании и не видели того, что видел я и моя команда. Да и среди ликвидаторов уже есть сведения об отрастивших клешни и пасти бетономешалках и грузовиках. Это не единичные случаи, и нам повезло, что пока нет заражённой армейской техники.

— Оценить угрозу, выявить все возможные источники, провести полный осмотр всей техники в военных частях. Тотально, а не выборочно, — немного подумав, начал отдавать приказы император. — Как раз перед бедствием, лишним не будет. По готовности докладывать. За выявление и предоставление видеодоказательств премировать… в размере шести месячных окладов. Вопросы?

— Никак нет, ваше величество, — ответило сразу несколько военных чинов.

— Хорошо. На этом… погодите. Князь Рюрик, скажи мне, ты можешь закрыть Испытание, или нет? Без увиливаний, — прямо посмотрел на меня Михаил Романов.

— Пройдём любое, ваше величество. Закроем всё, что сможем, — честно сказал я. — Последнее зависит не от нас, а от Испытания и моей совместимости. Но Железная Чума, на мой взгляд, угроза куда серьёзнее, чем кажется. И обычные люди с таким справиться не смогут. Разве что изобретать что-то на коленке.

— Не надо ничего выдумывать. Просто вверить эту задачу ликвидаторам в частях, — высказался молчавший до этого Александр Серебряный. — Они сумеют справиться с любой угрозой. Не в одиночку, так отрядом. А до тех пор, пока идут проверки, достать все снаряды и ракеты из техники. Держать их отдельно. Танк без снарядов и патронов не страшнее бульдозера. Разве что броня крепче, но знакам древних это безразлично.

— Здравая мысль, генерал, — кивнул правитель, и я с ним был совершенно согласен. — В таком случае оставляю это на ваше усмотрение. Свободны.

— Прошу прощения, князь, на пару слов, — не успел я отойти, как меня подхватила под локоть Наталья Серебряная. — Понимаю, приказ императора, ослушаться нельзя. Но наш род и в самом деле не имеет никакого отношения к похищению вашей матери. Можно сказать, что нас, наши ресурсы, просто использовали, да ещё и попытавшись навредить как нам, так и вам.

— Вы же не удивитесь, если я скажу, что не верю вам.

— Нет, не удивлюсь. И говорю я с вами не потому, что хочу переубедить. По большому счёту мне ваша судьба уже безразлична, его императорское величество в мудрости своей решил все наши возможные разногласия одним росчерком пера, — не без сарказма в голосе проговорила Наталья.

— Если вы вдруг решили, что я по какой-то глупой причине забуду, что вы пытались меня убить, пусть и чужими руками — сильно ошибаетесь. Я знаю, что Филькин не просто так врезался в остановку, где стояли мы с мамой. После чего она впала в кому, а я на месяц потерял память. Также я видел вашу переписку с судьёй. И к слову, я его не убивал, его сожрал один из монстров, захвативший внедорожник. Так что доверия между нами нет и не будет.