Так вот. Монстры ухаживали за своим панцирем, выравнивали вмятины, убирали сколы, выращивали заново утерянные компоненты, пожирая металлы. И сейчас передо мной стояла какая-то техника, сгинувшая давным-давно и при этом выглядящая будто недавно сошла с конвейера.

Выглядело это посреди разрушенного города уже достаточно странно. К тому же тварь выдавали прижатые к туловищу, но припорошённые бетонной крошкой, а потому различимые, гигантские клешни и десяток лап. Монстра это не смущало, вероятно, из-за размера. Впрочем, понятия не имею, почему он до сих пор пытался прятаться.

— На счёт три — беги, — достаточно громко, чтобы Костя недоумённо обернулся на меня, сказал я, а затем ещё повысил голос. — Раз. ДВА. ТРИ! БЕГИ!

Алабай зло выругался, но послушно рванул в противоположную от меня сторону. А тварь, заметившая, что добыча ускользает, ринулась к ближайшей цели — ко мне.

Молниеносный удар клешнями с такой скоростью вспорол воздух, что щелчок ударной волной сбил меня с ног, хотя я и успел отпрыгнуть. Перекувырнувшись через плечо, я вскочил на ноги и едва смог прикрыться щитом, ведь монстр тоже не замер на одном месте, а понёсся на меня.

Учитывая длину лап и их количество, убежать от подобной твари было нереально. Вместо жвал у неё была настоящая пасть, полная острых, словно иглы, зубов. Эволюционировав, она приобрела не только гигантские размеры и дополнительные конечности, но и лёгкие, так что через секунду меня обдал жуткий рёв, а волна смрада чуть не свалила с ног.

Глаза заслезились, и я едва успел заметить мчащуюся ко мне клешню. Меч появился в ладони почти сам, даже сводившие судорогой пальцы справились с печатью. И золотое лезвие встретилось с чудовищной клешнёй, рассекая её вдоль. Я словно с помощью овощечистки картошку «раздевал». Только вот толстая кожура, состоящая из хитина и металла, отлетевшая от клешни, чуть не сломала рёбра, сбила меня с ног и протащила пару метров. Словно удар ломом получил.

Повезло, что не ожидавшая такого поворота событий тварь взревела от боли и отдёрнула конечности. Но порыв страха был секундным, за ним последовала животная ярость, и монстр бросился ко мне, намереваясь избавиться от надоедливой мелюзги любыми средствами. Раздавить. Расплющить. Перекусить. Сожрать.

Она щёлкала зубами и клешнями, стремительно приближаясь, а я неожиданно понял, что выхода как бы и нет. Мне от этой туши никак не сбежать. И уж тем более не защититься. Единственный вариант — рубить её изо всех сил, слой за слоем, пробиваясь к туловищу.

— Держись! — неожиданно услышал я крик Насти, и перед мордой твари появился плотный белёсый туман. А следом металлический панцирь пробило несколько золотых стрел. Взбешённый появлением новых противников монстр взревел, начал крутиться на месте и очищать лапами морду от тумана, но тот будто прилип.

— Сюда! — позвал Туча, вышедший из-под защиты обелиска, и, больше не раздумывая, я рванул к товарищу по прямой.

Дезориентированная тварь начала крушить всё вокруг, едва не задев меня клешнёй и подняв облако бетонной пыли. А когда вторая лапа оказалась в непосредственной близости от меня, я не удержался и рубанул по самой узкой её части, по сочленению. Да так удачно, что конечность рухнула, а монстр взвыл фальцетом, переходя на инфразвук. В последнюю секунду беснующаяся тварь чуть не затоптала меня, но я успел юркнуть к Тимофею, а он создал купол.

Столкнувшись с непреодолимой преградой, тварь отступила, чтобы напасть вновь. Но когда оставшаяся клешня с грохотом обрушилась на бетон, нас там уже не было. Рванув что есть мочи, мы подбежали к обелиску и чуть ли не прижались к нему спинами.

— Уверен, что тут безопасно? — затравленно спросил Туча, когда паразит всё же избавился от тумана, сдув его своим криком, и уставился на нас.

— Полностью, — как можно убедительнее сказал я, но тоже вздрогнул, когда тварь рванула в нашу сторону. Когда на тебя несётся чудище весом под сотню тонн и размером с дом, у кого угодно начнут дрожать коленки. Правда, я смог этого избежать, но девушек винить не мог. Настя прижались ко мне, не отводя взгляда от твари.

Где-то метров в трёх от нас, когда монстр вот-вот уже готовился нас раздавить, неожиданно перед ним встала золотая преграда и послышался жуткий скрежет и хруст ломаемой плоти, ведь паразит не успел затормозить. Увы, он всё равно выжил, хоть теперь и хромал на половину лап.

— Я могу расстрелять его, издали, — неуверенно предложила Хана.

— Без толку. Он слишком большой, — отмахнулся я, позволив себе выдохнуть. — Осмотрите друг друга на предмет ранений. А мне нужно с этой каменюкой разобраться.

— Разобраться с чем? — выгнув бровь, поинтересовалась Хана. — Я, конечно, знала, что ты задрот и отличник, но не слышала, чтобы ты ещё и доктор-археолог. У нас на курсах про обелиски говорят лишь то, что это реликвии древних…

— Символы которых мы носим на своей душе, после инициации, — продолжил я заученную фразу, а затем повернулся к гигантскому камню. Всё же они захватывали дух, даже если видишь в тысячный раз.

Уходящий к небесам шестигранник, словно пронзал их золотым лучом. По чёрному монолиту медленно текли яркие, неувядающие символы, проступающие будто из глубин. Волшебный, невозможный артефакт древних, служащий одновременно маяком, стражем и защитником.

— По сети гуляет слух, — тихо начал я, — что Древние, бывшие прошлой цивилизацией, уходящие из нашего мира на ледниковые периоды, создавали подобные карманные миры для развлечения и демонстрации собственного величия.

— Какое может быть величие на развалинах? — недовольно фыркнула Хана.

— Целый мир, проигравший горстке древних и павший к их ногам, — прокомментировала Настя, так и не отошедшая от меня дальше, чем на шаг. — Вот примерно такое величие. Они как британцы, что тащат в свой музей ценности со всего мира, а потом выставляют словно трофеи.

— Ага. Ирония в том, что пирамиды, которые они не смогли спереть из Египта, сами к ним теперь пришли, — поддержал шутку Алабай. — Хотя вроде пару обелисков они до этого вывезли.

— Именно, — кивнул я, продолжая осмотр.

— Ой, какая прелесть! — неожиданно восхитилась Хана, но она стояла вне поля моего зрения, а специально обходить и смотреть, что именно она посчитала милым в этом мире, я не стал. Захочет — сама покажет.

— Собираешься вытащить нас раньше срока? — поинтересовался сидящий рядом Тимофей. Он с трудом восстановил дыхание после марш-броска.

— Да, попробую, — кивнул я, не став говорить, что цель у меня куда глобальнее.

Нужно было перекрыть выход из этого мира, раз и навсегда. Чтобы ни один придурок не мог открыть врата повторно и выпустить местных паразитов вначале в пирамиду, а затем и в наш мир. Задачка не тривиальная, тем более что Хана была правда: я ни разу не профессор истории, алфавит древних я знал и даже читать на нём худо-бедно умел, но всё, что касалось инженерии утерянной цивилизации — не мой профиль.

— Если не поторопимся, он умрёт от кровопотери, — напомнил Костя, склонившийся над Филькиным.

— Придётся его разбудить, — тяжело вздохнул я, ловя глазами символ «дом». Успел положить на него ладонь, до того как золотой значок погрузился в глубину чёрного камня. Символ вздрогнул и замер.

— Так! Слушаем меня! Видите символ, который я держу? Он есть на каждой грани. Встаньте, положите на него ладонь и держите.

— Филя не встанет. У него только одна нога осталась, и он слишком слаб, — покачала головой Настя. — Его придётся держать.

— Не выйдет, расстояние между гранями большое, — возразил я, держа знак пальцами. — Хотя есть другой способ. Тащите его сюда. Филин! Подъём! Открой глаза, ты нам нужен!

— А-а! Нет… нет, прошу! Просто дайте мне умереть… — простонал парень, которого подтащили к моей грани и задели одну из разломанных и обглоданных костей.

— Послушай меня! Хочешь умереть — твоё право. Я тебя останавливать не буду. Но неужели ты хочешь остаться здесь, чтобы твари медленно пожирали тебя, кусочек за кусочком? — спросил я, и его лицо исказилось гримасой природной паники.