— Так это получается выпил таблетки и всё? Магия не нужна? — спросил мужчина.

— Теоретически да, — кивнул я. — Когда пациенты чувствуют себя относительно удовлетворительно, я так и делаю, дал таблетки и всё. Но ваше состояние нуждалось в коррекции, поэтому я применил магию, чтобы вы смогли вставать и сами себя обслуживать. Только пожалуйста, пропейте препарат как я сказал, пять дней. Иначе болезнь снова может вернуться.

— Хорошо, я понял, — кивнул мужчина. — Пропью, как вы сказали. И всё равно я зол на этого соседа лекаря. Неужели он не знал, что магия не помогает, когда брал деньги?

— Скорее всего ещё не знал, — покачал я головой. — Его самого и его семью постигла та же участь, что и вас, я сегодня был у него. Если бы мы не приехали, он не дожил бы до завтрашнего дня.

— Ясно, — задумчиво произнёс мужчина. — Спасибо вам, что приехали и скажите пожалуйста, сколько мы вам должны?

— Нисколько, — хмыкнул я. — Спонсором этого культурного мероприятия является казна губернии.

— Не совсем понял, что вы сейчас сказали, — улыбнулся мужчина, — но общий посыл уловил.

— Ну, мне пора идти дальше, а вы выздоравливайте, — сказал я, поднимаясь с края кровати. — Будете всё делать, как я сказал и будет вам счастье.

Завершив поднимать на ноги пациентов в этой квартире, мы попрощались и пошли в следующую. Потом ещё и ещё. Силы уже начали покидать, ноги еле держали, несмотря на достаточное количество энергии в ядре, которое я больше не забывал вовремя подзаряжать. Телефон в кармане периодически напоминал о себе, такое впечатление, что кто-то не теряет надежду, что рано или поздно я возьму трубку.

Выйдя из многоэтажки на улицу, мы чуть не ослепли. С утра было пасмурно, а сейчас светило солнце и, отражаясь от снега, нещадно слепило. Может быть мне показалось, но оно уже начинало немного пригревать. Ну да, день удлиняется, солнышко поднимается выше над горизонтом, скоро весна.

Зверски хотелось снять респиратор и вдохнуть почти весенний воздух полной грудью. Так-то, чисто теоретически можно это сделать. Я немного подумал, достал антисептик из сумки, обработал руки, верхнюю часть костюма спереди оросил аэрозолем, протёр респиратор и наконец-то стащил его со своей физиономии.

— Ох, хорошо-то как! — произнёс я на мой вкус слишком громко, но иначе не получалось, эмоции рвались наружу.

Я оглянулся на Марию, она делала то же самое. Увидев следы от респиратора на её личике, я теперь и сам ощутил жуткий дискомфорт по всему периметру его прилегания к лицу. Первая же ассоциация с работой в красной зоне во время Ковида. Меня самого миновала чаша сия, просто видел фотографии и видео с этими героями, по-другому их и не назовёшь.

— Мне кажется или кто-то шашлыки неподалёку жарит? — спросила Мария, принюхиваясь и водя носом из стороны в сторону.

— Ага, есть такое, — сказал я, когда тоже почувствовал этот манящий запах. — Я только сейчас понял, как хочу есть.

— Ну правильно, время-то уже три, — хмыкнула Мария. — Так что ничего удивительного. И вообще, не заботишься ты о ребёнке, где нормальный режим питания?

— Это кто здесь ребёнок, — хохотнул я. — Ты что ли?

— Хочешь сказать непохоже? — спросила она и сделала такое жалобное личико, что уже хотелось рвануть на запах шашлыка, отнять пару шампуров и скормить ей. Шашлык, конечно, а не сами шампуры.

Не, пары мало, надо брать четыре, чтобы два себе оставить. Интересно, а шестилетний ребёнок осилит пару шампуров?

— Ты о чём это так задумался? — настороженно спросила Мария, глядя мне в глаза. — Из меня что ли шашлык сделать хочешь?

— А что, на наш коллектив вполне хватит, — ответил я и изобразил достаточно маньячную хищную улыбку, Пеннивайз отдыхает.

— Фу, дурак! — фыркнула она и отвернулась.

— Ну так, — хмыкнул я, — есть местами.

Я окинул двор взглядом, наших коллег ещё не было видно, звонить им и спрашивать на каком они этапе тоже бесполезно, трубку никто не возьмёт. А вот я могу и взять теперь, телефон за пазухой снова напомнил о своём существовании. Я глянул на экран, это был Курляндский.

— Слушаю, дядя Гот, — ответил я.

— Ну это просто кошмар, Саша! — на повышенных тонах начал он. — До тебя дозвониться просто невозможно! Ты почему трубку не берёшь?

— А здесь ответ простой, — спокойно ответил я. — Противочумный костюм на мне есть, а противочумного телефона у меня нет.

— Ах да-а-а! — протянул Курляндский. Мне показалось, что я услышал, как он хлопнул себя ладонью по лбу. — Я об этом что-то не подумал, там чума же. Ну и как там показали себя в деле мои таблетки?

— Просто замечательно! — довольно эмоционально ответил я. — Ампульной формы маловато, но мы её за сегодня даже не тронули, так что это не страшно. А вот что бы мы делали, если бы не было таблеток, я себе просто не представляю. Магия эту иерсинию не берёт. Так что честь вам и хвала, дядя Гот, можно сказать, что это вы всех спасли.

— Ох, Саня, что ж ты со мной делаешь! — протянул Готхард Вильгельмович таким елейным голосом, как кот после поедания банки сметаны. — Это ж как бальзам на душу, но слишком уж много, кажется, у меня передозировка. Ну а таблеток-то хватает?

— Пока есть ещё, — сказал я, заглянув в незастёгнутый в спешке большой торцевой карман сумки, где у меня находился стратегический запас. — Хватит ли на всех, сказать не могу, мы ещё не закончили.

— Ещё не закончили? — удивлённо протянул Курляндский. — Ты же вроде там ни свет ни заря начал свою деятельность, да ещё и ребята с Рубинштейна с тобой, и до сих пор не справились?

— Так тут заражён чуть ли не каждый второй, — сказал я, пожав плечами. Я в принципе вообще удивлён, что не все.

— Надеюсь, что здесь в городе такого не будет, — пробормотал Курлянский.

— А что, в Питере уже появилась? — насторожился я.

— Появилась, — вздохнул он. — Но по всем средствам массовой информации сообщили, чтобы никто не выходил из дома и пользовались только кипячёной водой. Очень надеюсь, что это поможет. Я всё равно на всякий случай таблетки выпил и прислугу заставил.

— Так, а в пригородах вспышки есть? — решил я проверить свою догадку.

— Ну да, — немного удивлённо подтвердил Курляндский. — А ты что, не в курсе?

— Я придушу этого Обухова, — пробормотал я, когда моя догадка подтвердилась.

— Зачем? — спросил дядя Гот. — Хочешь занять его место? Так это вряд ли получится, сначала тогда и Гааза придуши. А что тебе такого сделал главнейший лекарь?

— Это он специально так сказал, что других вспышек нет, чтобы я домой не рвался, — выдохнул я, чувствуя себя несколько оскорблённым этой ложью.

— Ну а с другой стороны, Сань, — начал меня успокаивать Курляндский. — Ты его тоже пойми, ты нужен сейчас там, где ты находишься, и зачем нужно тебя лишний раз дёргать и волновать? Так что это он, наоборот, молодец. А за нас не волнуйся, я, например, могу месяц как минимум ни с кем не контактировать, у меня запасов хватает. А что я из дома не выхожу, ты и так хорошо знаешь.

— Понятно. Дайте-ка я проверю, как там моя родня себя чувствует.

— Ладно, проверяй, — одобрил мой порыв дядя Гот. — А если таблетки ещё понадобятся, ты только свистни, я найду способ их тебе доставить.

— Так ведь небось они в городе будут нужны.

— Я же тебе говорю, город весь сидит по домам, — вздохнул Курляндский. — Я смотрю на улицу в подзорную трубу, пока деревья не распустились. Улицы пустые, словно вымерли.

— Не дай Бог, — сказал я, отреагировав на последнюю ассоциацию.

— Тьфу на тебя, Саня! — воскликнул дядя Гот. — Ты же знаешь, что я не это имел ввиду.

Я положил наконец трубку и набрал отца. Он не отвечал, такого раньше я не припомню. Кажется, я теперь понял, почему он не отвечает. Решил позвонить матери, не особо уже надеясь на ответ, но та трубку взяла сразу.

— Ну наконец-то Саша! — раздался в динамике её голос. — Я уже палец отбила тебе звонить! Как там дела у тебя?