Удалять слишком много в этом случае не стоит, пациентке здоровье не позволит. Здесь я был просто наблюдателем, лишь изредка корректируя его действия. Подпитывать энергией я его не стал, а когда уровень его энергии приблизился к одной трети, остановил лечебный процесс.

— Достаточно здесь поработали, — сказал я Жеребину. — Старайтесь не опускать уровень энергии до критического уровня.

— А я думал, что вы и сейчас поддержите, — сказал он, улыбнувшись.

— Вы же не будете постоянно с кем-то в паре работать, — ответил я. — К тому же у пожилой дамы не то здоровье, чтобы сразу радикально убрать такое новообразование, вы и так большую часть убрали. А вот завтра лучше мы с этим закончим и заживим рану. Позже займёмся метастазами.

— А у неё их много? — заинтересовался он. — А то ведь я даже не посмотрел.

— У вас будет такой шанс, — заверил я. — Вы их ещё и убирать будете.

— Буду, — обрадовался он. Такое отношение к работе мне нравится.

Стоило только старушке покинуть кабинет, как дверь распахнулась и на пороге стояла дама в соболях. Я с трудом подавил тяжкий вздох. Ведь говорил ей прийти показаться на следующий день, она не пришла. Я с одной стороны начал немного переживать, с другой — радовался, потому что общаться с такими людьми, мягко говоря, неприятно.

Тёща градоначальника, так и стоявшая в дверном проёме, бросила презрительный взгляд на Жеребина.

— Это тоже лекарь, — ответил я на её немой вопрос. — Он из клиники на Рубинштейна, стажируется у нас по онкологии и современным методикам.

— Его присутствие здесь сейчас вовсе не обязательно, — сказала она таким тоном, словно пыталась выплюнуть лягушку изо рта.

Я уже хотел начать возмущаться её неподобающем воспитанному человеку поведением, но Константин Фёдорович коротко сжал мой локоть и направился к двери, остановившись перед носом капризной дамы.

— Разрешите? — невинно спросил он у неё.

Она молча вошла в кабинет и дала ему пройти, потом закрыла за ним дверь.

— Я уже думал, что вы решили не приходить, — хмыкнул я.

— Вот ещё, — буркнула она скривившись, ей не понравилась моя ирония. — Я что, враг себе? Просто у меня были неотложные важные дела, а не просто так.

Ну да, это же мы тут фигнёй занимаемся, а у тёщи градоначальника наверняка дела поважнее. Покупка новых бриллиантов в уши и на пальцы, например, которые я сейчас имел возможность лицезреть.

— Вы будете смотреть мой живот или так и будете на мои перстни пялиться? — процедила дама, а мне очень захотелось опустить ей металлический табурет на голову. Но нельзя. Впрочем, её зять мне наверно только спасибо скажет, даже в тюрьму будет передачки регулярно носить с трюфелями и чёрной икрой.

— Снимайте ваших пухозавров и ложитесь, — ровным тоном электронного ассистента из навигатора сказал я.

— Кого снимать? — вскинула женщина брови, услышав непонятное слово.

— Меха снимайте, — пояснил я тем же тоном. — И ложитесь, буду смотреть ваш живот, всё ли там в порядке. Демоны выходили? Стул чёрный был ещё?

— В тот день вечером и на следующий, — неохотно ответила женщина. — Потом больше не было, нормальный стал, как обычно.

Она улеглась наконец на манипуляционный стол, и я незаметно подмигнул Кате. Сестрёнка поняла меня без слов и положила пациентке пальцы на виски. Через пару минут она похрюкивала, как сытый молочный поросёнок.

Я просканировал для начала желудок. Никаких следов от опухоли не осталось. Немного дополнительно укрепил рубец и перешёл к сканированию всех органов брюшной полости, чтобы быть полностью уверенным в отсутствии метастазов. Оказалось, что не зря я ей сказал ещё раз прийти показаться. Небольшой узелок спрятался в основании брыжейки поперечно ободочной кишки. Перепроверил всё ещё пару раз. Больше ничего нет. В сальнике и воротах печени я убрал метастазы полностью ещё в прошлый раз.

Узел в брыжейке я убрал быстро, процесс лечения был полностью завершён, но давать команду будить дико не хотелось. Пусть лучше лежит похрюкивает.

— Кать, а ты случайно не вспомнишь, что ты такое с ней сделала в прошлый раз, что она чуть ли не душкой стала?

— Я попробую сейчас, — пожала она плечами. — Но гарантировать нужный результат не могу.

— Пусть будет хоть какой-то результат, — вздохнул я. — Иначе я её убью сейчас здесь.

— Ха-ха, я тебя прекрасно понимаю, — ответила Катя. — У меня у самой уже желание появилось.

Она снова приложила ей пальцы к вискам, сосредоточилась и закрыла глаза. Меня начало напрягать, что воздействие затягивается. Я положил руку поверх ладошки сестры и очень вовремя, запас её энергии уверенно рухнул ниже четверти. Я направил мощный поток прямо в ядро, пополняя запас. Ещё через пару минут Катя открыла глаза.

— Спасибо, братишка, выручил, — вымученно улыбнулась она. — Надеюсь, что у меня получилось. Будить?

— Буди, а я пока табурет возьму, — сказал я. Поймав сдобренный смехом вопросительный взгляд сестры добавил: — Да шучу я, лучше из трости молнией шарахну, чтобы наверняка.

Катя покачала головой, вздохнула и снова вернула свои пальцы на виски пациентки. Похрюкивание прекратилось, и женщина открыла глаза, растерянно разглядывая бестеневую лампу.

— Где это я? — спросила она голосом обычного человека, не ненавидящего весь мир.

— Вы в госпитале Склифосовского, — спокойно ответил я. — Я только что удалил последний метастаз опухоли, которая поселилась у вас в желудке и не давала покоя. Теперь у вас не осталось ни опухоли, ни метастазов, лечение завершено. Надо будет показаться теперь через три месяца, то есть в конце мая, чтобы я всё проверил.

— А что проверять? — всё также растерянно спросила она.

— Что у вас не выросло ничего нового. Может сейчас где-то есть крошечные метастазы, которые будут расти.

— У меня будут расти метастазы? — спросила она. Растерянность теперь сменилась испугом.

— Не факт совсем, — ответил я. — Но на сто процентов в таком случае быть уверенным нельзя, надо обязательно наблюдаться, чтобы вовремя подлечить.

— Понятно, — пробормотала она несколько успокоившись. — Я могу идти?

— Да, конечно, — сказал я и поддержал её под локоть, когда она вставала со стола. В этот раз она даже не отбрыкивалась.

— Не забудьте прийти в конце мая, — напомнил я, когда она напялила на себя своих соболей и направилась к выходу.

— Да, хорошо, — сказала она. — Спасибо, до свидания.

Тёща градоначальника вышла из кабинета, дверь закрылась, мы выдохнули и вошёл Жеребин, который, по-видимому, ожидал за дверью.

— Что это было, Александр Петрович? — удивлённо спросил Константин Фёдорович.

— Тяжело блатная на голову больная, — хмыкнул я. — Но Кате похоже удалось найти нужный рубильник в её голове. Проверять, насколько это помогло, желания нет никакого. Ушла и слава Богу.

— Крайне неприятная дама, — кивнул Жеребин. — Не хотелось бы с ней ещё раз столкнуться.

— Никому бы не хотелось, — ухмыльнулся я. — А что делать. У нас с вами остётся ещё полчаса, зовём пациентов, вы работаете, а я наблюдаю.

— Идёт, — кивнул он и я позвал следующего, у мужчины оказался гайморит, вылечить который Жеребину не составило труда.

Следующим практикантом был мой временный заместитель. Ему как раз повезло на метастазы в костях у женщины с меланомой. Катя погрузила пациентку в операционный сон, и я приступил к обучению.

Магической силы моему пожилому практиканту хватало, но сфокусировать её в тонкий пучок у него никак не получалось.

— Может я удалю их так, как привык? — спросил он после третьей не совсем удачной попытки. — Зачем это всё?

Я обречённо вздохнул и принялся ему заново объяснять, что это за метод такой загадочный и с чем его едят. А ведь человек пять лекций прослушал, где я достаточно подробно всё это излагал, он даже вопросы задавал по теме. Когда в его глазах мелькнуло понимание, я предложил ему попробовать снова. На этот раз намного лучше, метастаз удалён полностью, достаточно быстро и с малыми энергозатратами. Воодушевившись первым успехом, он продолжил.