В комнате находились трое. У окна в свете тусклых лампад, заправленных керосином, стоял сутулый, бритый парень в майке с черепами. Он взвешивал на электронных весах с точностью до миллиграмма россыпи белого порошка. Ещё один у старой, зачуханной плиты держал над конфоркой алюминиевую ложку с булькающей жидкостью. Его напарник тут же заряжал этой жидкостью шприцы, аккуратно складывал их рядом на чистые тряпочки. Чуть поодаль возвышались горки наличности: доллары, евро, рубли. Отдельно лежали золотые украшения.

«Плата за проданные души… Но никто не догадывается заплатить даже за свет».

Скорпион без эмоций лишил жизни всех троих, разбивая прямым ударом ладони грудные клетки, «закрывая» солнечные сплетения.

Рёбра хрустнули, кости прорвали лёгкие, волна удара разорвала сердце.

Присмотрелся к газовому баллону, который был подведён к печке, к керосиновой лампе и десятилитровой канистре.

«Что ж, если здесь остались люди, Творец меня остановит. Но почему потянуло в это притон? Что в нём такого, чего не видел в других? Сколько таких закрыла структура?»

Разлил керосин у баллона, повёл, петляя тоненькой струйкой по комнате, к окну. Единственный способ быстро свалить до взрыва – выпрыгнуть в окно, и то ударной волной пошкрябает спину. Но может повезти, и баллон окажется надёжным – сразу не шарахнет. Об этом точно знал Сергий, уже взрывавший газовые баллоны.

Из раздумий вывел едва слышимый плач. Замер с канистрой, прислушиваясь. Звук доносился из-за стены.

«Дверь, дверь, а где дверь-то?»

На противоположной от плиты стене висело старое грязное покрывало. Подошёл, сдернул. Завешанная дверь с жутким скрипом распахнулась. В маленькой комнатушке без окон горели две свечи на полу, всё прочее помещение занимала собой огромная кровать.

У кровати лежало недвижимое тело – мёртвая женщина с исколотыми венами. На самой кровати, свернувшись клубком, дрожала девчушка лет тринадцати, с длинными чёрными волосами. Глаза девчушки в тусклом свете свечей горели искрами, слёзы двумя дорожками давно застыли на щеках, а губы едва заметно дёргались, бормоча едва слышно:

– Сатана, забери меня отсюда. Возьми душу, только дай силу. Забери. Забери…

В руках девочка теребила кусочек мелка. Со стен комнаты на Скорпиона смотрели дьявольские знаки и лики бородатого, рогатого демона. Правдоподобные, словно выполненные красками. В свете огней они казались рисованными самими демонами. Но чувствовалась в рисунках и непосредственная детскость.

«Неужели девочка нарисовала?»

– Сатана, ты пришёл за мной? – Девочка подскочила с кровати, переступила труп женщины и застыла перед Сергием.

Голубые глаза, полные мольбы, застыли в ожидании. Руки теребили медальончик с перевёрнутой звездой. Девчушка залепетала, словно самой себе:

– Они подсадили на наркотики папу, забрали все деньги семьи. Папа умер, оставив нам с мамой большие долги, и тогда они забрали нас… Мама… Её насиловали… а потом дядя что-то вколол… И мама умерла… А мне сказали готовиться и ждать гостей. Сегодня меня должны принести в жертву Сатане… Это ты Сатана?.. Ты пришёл за мной?

– Нет, я не Сатана, – опешил Сергий, растерявшись. Сколько прошёл по жизни – такого не видел никогда.

«Что за мир? Такой не жалко и ядерным грибом».

Девочка отстранилась, вздыхая. Присела на край кровати:

– Тогда уходи. Я жду Сатану, – девочка поцеловала перевёрнутую звезду и сложила голову в ладони. – Утром на меня уже нанесли пентакль. Видишь?

Девочка спокойно подняла майку, оголяя спину.

В свете свечей с левой лопатки на Скорпиона смотрела перевёрнутая звезда в кружочке. Вырезана она была… ножом. Сукровица сочилась до сих пор.

Захотелось воскресить убитых наркобаронов, долго пытать и убить снова. И тут же резко пришла полная апатия. Сергий склонился над девочкой, усмиряя дыхание. Первый раз в жизни хотелось потерять сознание и умереть тут же, никуда больше не стремясь, ничего больше не желая.

«Как такое может быть? За что ей?»

Девочка опустила слабую ручку на плечо, горячо прошептала:

– Уходи, мальчик, а то Сатана и тебя заберёт.

Глаза загорелись таким огнём, что позавидовал бы и Сатана. Ущипнул себя, тяжело дыша и возвращаясь к этому проклятому миру. Прошёл взглядом по руке девочки – следов от уколов не было. На изнасилованную тоже не походила.

«Жертва сатанизма? Почему постоянно твердит про демонов? Надоумили? Сколько дней сатанисты промывали мозги? Сколько дней видела насилие над матерью? И целые сутки провела с трупом в комнате? И живая, не свихнулась и не сломалась. Сильная… Таким стоит жить».

– Сатана не придёт, – твёрдо пообещал Сергий, снимая с запястья девочки цепочку с пентаклем. – Никогда больше не придёт. А это носить нельзя. Я запрещаю.

Девочка вздрогнула, когда металлический пентакль сплющился в кулаке вихрастого парня. Погнулся, став обычным куском железа. Брякнулся на пол с металлическим звоном.

– Почему не придёт? – глаза девочки полыхнули огнём надежды. – Правда?

– Правда, – пообещал Сергий, прислоняя ладонь к лопатке девочке. – Замри.

Через минуту окровавленные рубцы разгладились, слились с кожей и исчезли.

– Ой, больше не больно, – отметила она. – Спасибо.

– Ты хочешь никогда больше не думать о Сатане и уйти отсюда?

– Уйти? Куда? Он всё равно… нагонит.

– Нет, – твёрдо прервал Сергий. – Не нагонит.

– Почему? – спросила девочка и невольно оглянулась на труп мамы.

– Потому что ты со мной, – Сергий подхватил её на руки и понёс прочь из комнаты. – Я не позволю. Если даже поедет за нами вслед, я разряжу в него весь боезапас.

– Ты ангел? – шепнула на ухо девочка.

– Нет.

– Тогда демон?

– Я выше, – ответил Сергий, улыбнулся и переложил её на плечо. Почти ничего не весила. Но нужна свободная рука.

Подхватил канистру и вышел в коридор, плеская из канистры, в том числе и на всю ту чернь, что лежала вдоль коридоров. Ничего человеческого в них не осталось. Аннигилировались души, оставив лишь мрачные оболочки.

– Кто? – требовательно спросила девочка, глядя на мир сверху вниз.

– Человек, – обронил Сергий, дойдя до окна второго этажа.

Керосин кончился. Отставил канистру, открыл раму, вылезая на козырёк.

– Человек выше ангелов и демонов?

– Человек выше всех, кроме Творца, – Сергий достал из кармана зажигалку. Никогда не курил, но всегда носил с собой. – Мы его детища.

– Кто такой Творец?

– Я сам задаюсь этим вопросом. Давай найдём ответ вместе.

– Давай, – улыбнулась девочка. – А меня Владленой зовут. А тебя?

– Сергий. Но ты можешь звать меня Скорпионом.

– Скорпион, – повторила девчушка, так и вися на плече безвольной куклой.

Сергий чиркнул зажигалкой, воспламеняя керосин. Огненная змея перебежала с козырька за окно, поползла по коридору, без разбора кусая пол, стены и нарков. Стремительно поднялась по лестнице на третий этаж.

Сергий, перехватил девчушку в обе руки и шагнул с козырька. Падение словно замедлилось. Девушке показалось, что Сергий расправил крылья, как ангел и парит.

«Он действительно ангел, только скрывает», – подумала тогда девочка, совсем не чувствуя отдачи в его руках от прыжка на асфальт.

Лера опешила. Скорпион появился на козырьке с ношей на руках, шагнул навстречу ветру, но законы гравитации словно кто-то немного отменил.

Едва Сергий коснулся земли, по зданию прокатилась волна взрыва. Огонь объял его чуть позднее. А затем небо закоптил чёрный дым.

Скорпион, не поворачиваясь, поставил ребёнка на асфальт, представил:

– Лера, это Владлена. Несостоявшаяся жертва сатанизма. Влада, это Лера. Знакомьтесь, девчонки.

– Она тоже ангел? – тут же сориентировалась девчушка.

Лера посмотрела на неё: в рванье, синяки под глазами, бледная, исхудавшая. Только глаза одни живые.

Рыжая хотела сказать много, но потеряла дар речи.

– Ещё какой, – улыбнулся Скорпион, уводя обоих прочь. – Только рыжий.