– Не будешь бубнить, я тебе бонус подарю. Хочешь?

– Бонус? Дай-ка подумать. Предыдущий твой бонус в количестве двухсот зэков работает на полях, на строительстве, в мастерских и в офисах. В принципе неплохо работают. Мне только поначалу было сложно поворачиваться спиной, а потом ничего, привык. Только сначала накормил хорошо, передел, и дал на солнце отлежаться.

– Вась, я серьёзно. Я сейчас на Дмитриевском шоссе застрял, какие из необходимых тебе учёных живут поблизости? Могу заскочить. Лерка всё равно спит.

Послышался грохот, словно кто-то рухнул с кровати. Вася засуетился в поиске адресов, залепетал:

– Кренделёва возьми, Бахмутова и Колдобина. Мне нравятся их проекты. Отказались от зарубежных наград и остались на родине, выживают. Кренделёв – единственный в России кибернетик, Бахмутов – микробиолог, а Колдобин – специалист в семи областях, замечательный техник и инженер. Записывай адреса.

– Запомню. Диктуй.

Василий дважды отчётливо продиктовал каждую букву, цифру.

Сергий отключил телефон, склонился над жк-дисплеем, вводя данные. Схема дорог поменялась. Стрелочка указала искомое, поползли цифры и путь, отмеченный километрами.

«GPS – хорошая штука. Но все хорошее рано или поздно забирают, так что с собственным спутником стоит поторопиться».

Припарковал машину в соседнем с домом дворе. Лера так и не проснулась. Оставил работающий не на полную мощность кондиционер, чуть приоткрыл окна и бодрой походкой направился к дому специалиста в семи областях.

Пятиэтажный понурый, серый дом наверняка не раз намечался столичными службами под снос. Рядом давно высились элитные новостройки, каждая строго выше двадцати этажей. Домофон не работал. Дверь едва висела на единственной петле. По узким ступенькам поднялся на четвёртый этаж, вдавил кнопку звонка.

Никто не отвечал. Прислушался к двери, но шагов не услышал. Странно. Что-то внутри говорило, что хозяин квартиры дома. Проверки ради расширил чувственное восприятие. Проник за дверь, по коридору, дальше, первая комната пуста – однокомнатная квартирка – туалет и ванная пусты… Ага! Хозяин на кухне, за столом, среди чертежей. Работает.

Скорпион снова вдавил в звонок, но это оказалось бесполезно. Учёный и не собирался отрываться от работы. Скорпион вернулся в тело и опёрся спиной о дверь. Под рукой ничего подходящего, что могло бы послужить инструментом. Помимо замка дверь заперта на мощный засов, закрытый с внутренней стороны. Сама дверь стальная, наверное, ещё со времен Союза. Добротно прошита по периметру кусками железа. Выбить без шума невозможно, а при себе нет ни единого удостоверения.

«Дилемма. Но Васька так надеялся на человека под этой фамилией. Отступать? Да никогда!»

Прислонил ладони к двери, уходя в себя и вспоминая ступени.

Всё физическое состоит из атомов. Между самими атомами большое расстояние – пустота. Практически всё физическое состоит из этой пустоты, более девяноста девяти процентов. Теоретически, если взять контроль над атомами, можно пролезть сквозь пустоту между ними.

«Ну почему я раньше не практиковал подобное?»

Ладони обожгло, как огнём, отдёрнул. Вспомнил, что атомы делятся на положительно и отрицательно заряженные частицы. Баланс равновесия удерживает те и другие на своих местах. Вторгаясь на неположенную территорию, резко повышается температура и давление растёт. Непривычно. Так сразу пройти сквозь дверь не получится. Надо много времени на обучение.

Оставил это дело и поднялся на пятый этаж, пролез по лестнице под крышу, плечом вышиб китайский замочек и оказался наверху.

Долго искал, чем привязать себя, подстраховать. Более или менее на роль верёвки подходили телевизионные провода. Во имя науки пришлось совершить небольшую диверсию, лишив абонентов сотни-другой спутниковых каналов. По стенке, придерживаясь за кабели и карабкаясь, как кот, спустился на четвёртый этаж прямо под кухонными окнами. Без зазрения совести пинком кроссовки разнёс старые двойные окна и, разрезав в двух местах шорты, проник внутрь.

«Хвала Творцу, не стеклопакеты!»

Колдобин поднял осоловелые глаза на отряхивающегося от мелких стёклышек вихрастого парня с широкой улыбкой. Хмуро обронил:

– Я же сказал, я не поеду в Израиль! То, что моя покойная мать была еврейкой, не даёт вам право приписывать меня в иудаизм. Я вырос под знаменем пятиконечной, а не шестиконечной звезды. Я атеист! И фамилия у меня не еврейская! Я таки просто прошу оставить меня в покое! Мне ни к чему ваш бизнес. И терроризировать меня не получится! Я один, у меня нет семьи! Убейте, но никуда не поеду! Как вы достали со своими фондами! Ради бога, оставьте меня в покое.

Скорпион отряхнул с плеча последние осколки, оглядел маленькую пыльную кухню, грязную посуду, россыпи пустых кружек и десятки, сотни чертежей, бумажек, скомканных листиков. Хмурый и тощий еврейчик с залысиной на половину головы, метал карими глазами молнии, ждал ответов.

Скорпион стряхнул пыль с табуретки, сел напротив. Молча смотря глаза в глаза.

– Вы-таки что-то ещё мне хотите сказать? Если нет, уходите. Или, может быть, вы не масон? Ха, очень смешно. Посмеялись, теперь стреляйте или уходите.

Сергий осторожно взял один из чертежей, присмотрелся – двигатель в разрезе. Интересная конструкция.

– Да что вы всё время молчите, как хороший собеседник? Уберите руки от чертежа. Я вас не боюсь. Или вы-таки глухонемой?

– Скажите, Самсон Андреевич, – осторожно начал Сергий. – Вы любите свою работу?

– К чему этот бессмысленный вопрос? Или это прямая угроза? Учтите, я припомню ваш вопрос в суде.

«Нет, гениям определённо стоит общаться между собой на своём языке».

Достал сотовый, набрал номер Васи.

– Убью звонящего, – быстро отреагировал Вася. В его часовом поясе ночь давно вступила в свои права.

– В следующий раз, Вася. Я у Колдобина дома… Да, ворвался… Я не знаю, что ему говорить… Да, нервный… Всю семью вырезали за отказ? Чего ж ты раньше не сказал?.. Нет, это меняет дело… Сам поговори… Хорошо.

Скорпион протянул трубку Самсону Андреевичу, кивнул

– Это-таки ваш подельник? Учтите, я запишу разговор…

Через пятнадцать минут оба спускались по лестнице с охапкой чертежей и схем. Ими пришлось загрузить весь багажник. Из вещей Самсон Андреевич не взял ничего.

– Лера, пересядь на переднее сидение. Нам ещё двоих субъектов стоит забрать – и в гостиницу. А завтра на поезд.

Валерия потянулась забрать сумку на переднее сиденье, но Скорпион оборвал ее взглядом. Она отстранилась и молча села рядом с водителем.

Через семнадцать минут припарковались в другом дворе. Сергий не стал глушить мотор, оставил ключи в замке зажигания.

– Нам здесь подождать? – подала голос Лера, косясь в зеркало на странного, дерганого дядьку.

– Нет, ты пойдёшь со мной.

Самсон Андреевич всплеснул руками:

– Подождите! Вы уходите вдвоём, оставляя меня в машине с ключами и сумкой. Странной-странной сумкой. Это таки подозрительно. Я бы даже сказал похоже на испытание. А чего меня испытывать? Я давно рабочий!

– Спокойно, господин Колдобин. Мне достаточно вашего слова, что вы дождётесь нас, не тронув сумки с миллионом евро и не уехав на машине с открытой страховкой в бардачке, – улыбнулся Сергий, подавая Лере руку.

– Слово, молодой человек, нынче ничего не стоит. Но хорошо. Я-таки даю вам слово, – сказал Самсон и затих, погружаясь в раздумья. Уплыл в страну схем и чертежей.

Лера дождалась, пока они войдут в подъезд, и обрушилась с вопросами:

– Почему ты всё это ему сказал и оставил одного?

– Для ортодоксальных иудеев, нарёкших себя на всякий случай богоизбранным народом, клятвы или слова, данные гоям или акумам, как они называют всех не иудеев, действительно не имеют силы. Они могут клясться только друг перед другом, так завещали их священные писания – Талмуд и Тора.

– Тогда тем более почему? Он же просто пересядет на водительское сидение и уедет. Поминай, как звали.