Юноша облокотился на старую оградку, вдохнул тяжелого, горячего воздуха. В голове немного плыло, краска попала в кровь, вызвав эффект лёгкого алкогольного опьянения. Невольно вспомнил японское пиво. Правое плечо саднило, кожу щипало. Там, под тройным слоем бинтов и пластыря, навсегда поселился тёзка – Леопард: голова с огненными пылающими глазами, оскаленный острыми, как бритва, зубами рот. Одна лапа занесена для удара, когти сверкают на солнце.

Блондин нанёс на плечо свой тотем.

Коробочка мобильного легла в руку, вытащил из байкерской кожаной куртки –молился на уроки терморегуляции тела. В жару хоть в кофте, в мороз хоть в фуфайке, но только недолго. А куртка служила надёжным защитником от встречного ветра, когда катался на мотоцикле. До того привык, что носил и просто так, повседневно. Пальцы пробежались по кнопкам:

– Скорп, забери, а… Голова кружится.

– Всё-таки сделал? – раздался насмешливый голос. – Лео, тебе это зачем?

– В целях конспирации. Чтобы никто не догадался.

– Ты прав, глядя на наши татуировки, умному человеку и в голову не придёт, что это наши тотемы. Секрет класса «три нуля» и полная дезинформация противника.

– Скорп, давай без сарказма. Чешется. Давай быстрее, а то почешу!

– Да в трёх минутах от тебя уже. Жди… кстати, через пять минут пойдёт дождь. Смотри, не намочи нового друга.

Леопард поднял глаза в чистое синее небо, на небе только пару облачков, да и то далеко у самого виднокрая, произнёс:

– Ты уверен? Тут скорее, нашествие инопланетян или метеоритный дождь возможен.

В трубке послышалась капля сомнения, как будто Скорпион колебался, донеслось:

– Да жарко, пошептал с утречка. Надоел этот зной.

Мобильник щёлкнул и отключился. Сёма осторожно натянул куртку, не потревожив рукавом кровавой раны на плече, заживающего боевого друга.

Три минуты не успели кануть в вечность, как на дороге послышался рёв стального зверя. «Кава» нёс кожаного рыцаря бережно, хоть и шнырял между машин, как пчела меж цветами. «Конь» вдарил по тормозам, оставив небольшой шлейф на асфальте, вздыбив пыль. Солнцезащитное стекло шлема взлетело к небу.

– Любишь скользкие дороги? – прищурился Скорпион.

Сёма кивнул:

– Да, только мотоцикл не любит, носит как пьяного, колёса в разные стороны, а я в кювете. И инспектору замучился объяснять, что зелёные бумажки и права – идентичные вещи.

– На, держи. Никитин вчера сделал «времянку», – Скорпион протянул водительские права.

– Как так? Я уже и не помню, когда последний раз фотался цветными фотографиями. На паспорт вроде чёрно-белые были.

Блондин поправил куртку, натянул второй шлем, вскочил в седло.

– На нас уже досье, как томик «война и мир», – заметил чернявый.

– Прав был Королёв, когда вместо ядерной боеголовки, как его просили маршалы, запустил в космос первый спутник. Теперь нас можно разглядывать и по бункерам.

– Гений, – подтвердил Скорпион. – Отсидел в лагерях по наговору шесть лет, не сломался. Вышел и открыл человечеству выход в космос. Первый спутник, первые живые существа на орбите, первая посадка с орбиты, первые фотографии обратной стороны Луны, первый человек в космосе, первый выход в открытый космос. Есть чем гордиться. Имена вторых история не запоминает.

«Кава»-зверь взвыл, даже не заметил веса второго попутчика. Пошёл накручивать обороты, нырнул в щели меж машин – проклятье летнего часа-пика для громоздких четырёхколёсных квадратов – под завистливый мат водителей, ловко пробрался дальше по трассе.

Над головой потемнело, воздух сгустился, потяжелел ещё больше, разряды электричества витали в воздухе. На небо в один миг нагнало кипы серой ваты. Поднялся ветер. Зелёные листья с деревьев слетали недоспевшими.

Словно камнем щёлкнуло по шлему. Сёма удивлённо растопырил ладонь, на неё упал кусочек льда – град! – пригнул голову.

– Переборщил, от Рыси по шеи получу, – послышалось сквозь ветер от Скорпиона.

Наверху словно раскрыли сотни холодильников. Из этих морозильных камер посыпались градинки размером с хорошие перепелиные яйца. На город обрушилась настоящая бомбардировка. Град застучал по шлему, отскакивал от байка, пришлось резко сбавить скорость. Колёса в любой момент могли увести с трассы. Езда стала совершенно невозможной.

– Сворачивай, экспериментатор. Мой мотоцикл тут, – Сёма ткнул пальцем в сторону от дороги. – Только заправил. С этими ценами на топливо уже совсем страх потеряли. Скоро с пипетками будем заправляться. И то по праздникам. Альтернативные виды топлива сильные мира сего все похерили. Нефть и только нефть! А при случае и уголь сбагривают.

На уютной, огороженной стоянке стоял такой же норовистый коник, только сине-красного цвета. Угнать пытались неоднократно, но каждый угон завершался переломом рук. А потом и вовсе слух пошёл, что угнать такую вещь невозможно, заговорённый. Смирились.

Скорпион свернул, подкатил к цепи у входа. Дедок в металлической каморке усмехнулся, опустил цепочку.

– Новая система охраны, – хихикнул Сёма. – Огромный трёхметровый забор с заострёнными штырями, подпирающими небо и древний дедок на посту, опускающий верёвочку. Классика.

Скорпион спрятал улыбку, поставил байк под козырёк. Забежали к деду в каморку, тот приветливо открыл дверь, посочувствовал:

– М-да, Армагеддец!

Под градом над городом нависли сумерки. Солнце скрылось, растворилось в густом покрове. Тут же сумерки озарились вспышкой света, молния разрезала небо белой веткой. На смену граду пришёл дождь. Капли били об асфальт с такой силой, что можно было всерьёз испугаться за побитые дороги. Ливень уплотнился до «канатиков», «канатов», почти «морских тросов». Природа в один миг решила наполнить тазики метеорологов, по которым мерились уровни месячных осадков.

Небо бушевало, грохот оглушал, словно гигантский великан стучал дубиной в паре метров от каждого. Ветер принялся за работу с тройным усилием, струи воды наклонились, тучи погнало на запад, вглубь материка, в сторону Сибири или северного Китая, а то и вовсе в Монголию.

Ливень иссяк так же быстро, как и начался. Он закончился, тучи умчались прочь. Серую вату облаков разметало в клочья и робко выглянуло полуденное светило. Обновлённое, свежее, чистое, доброе. Как сама мать-природа. Огромные лужи исчезали с поразительной быстротой, раскалённая ссохшаяся земля впитывала быстро, мощно. Изголодалась по влаге.

– Всё, город немного остыл. Поехали за девчонками. Мало мы им что–то время уделяем. – Сергий поблагодарил деда-охранника и направился к мотоциклу.

Верный конь на царапины не жаловался, отозвался под ладонью приятной прохладой, завёлся от одного щелчка ключом, готовый в бой до последней капли бензина.

Скорпиона калёным железом жгли мысли, что действительно с Лерой гуляет очень редко. Она все больше лечит во время частых травм, кипами таскает фрукты, заботится, а он вместо того, чтобы букет цветов принести, вынужден бегать за маньяками, убийцами, ворами, ежедневно рисковать жизнью. Подростковой жизнью спецагента.

– Ага, совесть проснулась! – прищучил Сёма, поймав мысли друга в широкий ракурс. Сам, вроде как, и не замечал движения пальцев. Те проворно набирали номер Маши, который мог рассказать без запинки, даже если резко разбудить поздно ночью. Руки уже крутили ручку газа, очнулся, спросил. – А ты Леру не собираешься предупреждать о прогулке? Позвонил бы. А то снова полезешь через окно? Маму её пожалей!

Скорпион натянул шлем, пробурчал:

– Я же говорю, пошептал утром малость. Переборщил только чуть-чуть. Ждёт уже. Кстати, Маша у неё. Более того, нам приготовлена приемлемая для прогулки одежда.

Сёма с лязгом, словно задвигал рыцарское забрало на шлеме, опустил стекло, печально вздохнул:

– Плановой конспиратор, блин. Не мог раньше сказать.

– А ты не спрашивал!

– А ты не намекал!

– Я подмигнул!

– Я думал, ты подмигнул той блондинке по трассе!