– Зачем много то так?

– Сколько было. Задачу надо было конкретнее ставить.

Сёма подошёл со свитком, протянул Сергию.

– Вот я этому сенсею и говорю по-русски. Чего это у тебя так много участников, некрасиво количеством брать! Надо всем шанс давать. А он Дане в «дыню» хлоп! Даня и… разозлился немного. Я даже сделать ничего не успел. Ты же знаешь, когда Медведь серчает, то один удар – один нокаут. Вырос он уже из нокдаунов как из детских штанишек.

На периферии послышались свистки полицаев.

– Все в здание!

Четверо бойцов попали на соревнования, быстро исчезая в здании.

Успели вовремя. Едва зайдя в помещение, показали пропуска и отдали, и разулись, так как вся обувь стояла рядами на полках. Дальше пришлось идти босиком по тёплому, мягкому настилу. Пришли туда, где толпился народ, и лилась непонятная, забавная японская речь, ни слова из которой не понимали.

К ним подошёл человек с дублирующей надписью «организатор» на майке. Сергий протянул ему приглашение, а Сёма на ломаном английском попытался объяснить, где их тренер. После короткого совещания организатора с дядьками в черных кимоно, он записал их имена в листик, безбожно коверкая инициалы.

– Ладно, пацаны. Занимай очередь. Пиломатериалы принесут – придётся ломать, – пояснил Сёма, тяжело вздыхая о неправильном распределении мировых ресурсов. – Растут себе в Дальневосточной тайге, никому не мешают, а потом катайся по миру, ищи их, ломай, чтобы врагам не достались.

– Мд-я-я, могли бы и на что-нибудь полезное оставить. У самих дефицит всего подряд в стране, а они последнее доламывают, честно вывезенное с нашей границы, – добавил Андрюха.

– Какой нашей? Ты вообще кореец, – напомнил Сёма.

– Я русский кореец, – важно поправил Ан. – И ни слова не понимаю по-корейски.

В огромном зале толпились по кучкам несколько сотен участников. Большинство было в белых боевых кимоно с разными цветами поясов. У некоторых были вышиты иероглифы над сердцем.

– А наши иероглифы где? – Даня прощупал свой наряд, но ничего не нашёл.

– Сэкономил, старый хрыч, – протянул Сёма. – Или язык забыл. Русифицировался. Вон как этот самый кореец, ратующий о наших общих невосполнимых ресурсах.

– Не, я думаю, эти нашивки надо заслужить. Это титулованные бойцы, – прикинул Скорпион. На его черное кимоно большинство японцем смотрели с подозрением. Вдобавок, у него не было пояса, и он как можно незаметнее придерживал полы куртки. Без пояса среди всех опоясанных, он привлекал лишнее внимание.

– Да не обращай внимания, – похлопал по плечу Сёма. – Этим всё знаки отличая подавай: пояса, нашивки, цвет боевого одеяния, кто как кричит, у кого трусы с резинкой. Я что-то не подумал у того сенсея и поясок заодно захватить. Сделает ещё себе харакири ненароком после потери чести. Да не горюй, сейчас что-нибудь придумаем.

– Не надо ничего придумывать! Мне просто неудобно, что распахивается постоянно. Им можно соски показывать или примут за вуайеризм?

– Скорп, ну чего ты о таких мелочах беспокоишься? Хочешь мы им отвлекающую драку прямо сейчас устроим? – протянул Даня, «успокаивая».

– Нет.

– Или незаметно, «по-спецназовски» поясок стащим, – любезно добавил Сёма.

– Тоже нет. Забудьте, говорю! И так уже шума наделали. Шпионы с парашютами за спиной. Лыжи бы хоть сняли. Сейчас полиция приедет. Надо всё быстро делать.

– Ты прямо как майор Никитин говоришь, – хмыкнул Андрей. – Закрою глаза и как один человек. Ему так же сверху говорят. И каждый торопится пониже передать. Вот и получается: ни быстро, ни чего путного.

Помощники организатора тем временем активно заносили в зал дощечки, доски, кирпичи, куски льда, подставки и крепежи.

– Чёрте что, – воскликнул Даня. – Почему просто предварительные бои не сделали?

Для драки нужна совершенно другая сила. Детский сад какой-то. Это же как грушу бить. Не ответит, а ты победитель.

– Ты спортивную часть с боевой путаешь. А есть ещё время для выступательной программы. Только Токаява нам её не показывал. Стеснялся, видимо, – любезно пояснил Сёма.

– Не выступательной, а… – поправил Андрей и завис на полуслове.

– Так, бандиты, расслабились все. Выдохнули, – тут же успокоил всех блондин. – Сейчас дощечки дохляков отсеют. Потом будут вам предварительные бои. Останется сотня каратеков, которая конкретно будет участвовать в соревнованиях: бои, полуфиналы, финалы. Что у вас с терпелкой вообще происходит?

– Кстати, Токаява про приз не говорил? Что там будет? На мотоцикл хватит? – спросил Андрюха и замолк.

Организатор как раз выкрикнул пару слов и из толпы вышел один из сенсеев со своей группой учеников.

– Блин, надо срочно японский выучить. Что там говорят? – спросил Сёма и вытянул шею.

– Я знаю только то, что мы сейчас в городе Саппоро. А это на самом северном острове в японском архипелаге, то есть на Хоккайдо. И я не думаю, что все бои будут в одном городе. – поразмыслил Скорпион, глядя, как организатор показывает на дощечки, кирпичи и глыбу льда.

Первый участник японской национальности подошёл к дощечке, которая лежала меж двух подставок, долго примерялся. Наконец, с громким криком сломал дощечку ребром ладони. Его место сразу занял другой, а первый каратек подошёл к другой дощечке. Её уже держал ассистент на вытянутых руках.

– Даже колючему обитателю леса понятно, что стоит сломать ногой, – пробурчал Сёма.

Каратек снова долго мерился, поправлял ассистента на нужную высоту. Наконец, подпрыгнул и сломил хлипкое сопротивление поперечно-полостной дощечки.

– Мы такие на трудах в школе пачками ломали, – добавил Сёма. – Потом, правда, трудовик сквернословил. Я тогда столько новых слов узнал. Куда там учителю русского языка. Хотя, однажды ей на ногу стул упал, и мы слышали даже больше.

– Сёма, умолкни! – шикнул Скорпион.

Затем пошли кирпичи. Сначала один, потом два, три. Организатор кричал непонятное после того, как участники ломали первый кирпич. Посовещавшись, ребята решили, что после этого участник уже зачислен, а дальше можно разрушать по желанию. Большинство так и отказывалось ломать стройматериалы дальше. Три кирпича – максимальный результат, который увидели молодые бойцы из России.

И тут организатор выкрикнул первые понятные слова:

– Токаява Кебоши!

Зал заулыбался, стал тыкать пальцем на четверых воспитанников и даже улюлюкать.

– Что-то мне это не нравиться, – заявил Андрюха, показывая знаками увеличить количество дощечек сразу до пяти штук. Едва их положили, Кот кулаком проломил хлипкую преграду. Удар нанёс не ребром ладони, а костяшками, что было сложнее.

– М-дя, не очень что–то у нашего сенсея с репутацией, – Даня также заказал пять дощечек и, не мудрствуя лукаво, пригнулся и сломал их лбом, как и подобает будущему вэдэвэшнику.

– Может, поэтому его тут и нет? Стыдно.

– Ну, чего стыдиться? Может у него учеников способных не было? – Сёма взял шесть дощечек и, имитируя предыдущих спортсменов, покривлялся. Наконец поднял ногу вверх, посмотрев вопросительно на организатора, мол «можно ли так?». Организатор, кивнул. Сёма, показывая отличную растяжку, тут же опустил пятку на доски, ломая их с сухим треском.

– Ладно, пацаны, сенсей хоть всё-таки наш тренер, наш воспитатель. Не опозорим его. Хватит на сегодня приколов. За дело! – Скорпион заказал десять дощечек. Когда поставили, встал перед ними и быстро разбил.

Даня поставил ассистента с тремя досками и с разворота разбил доски. Ногами он работал не столь интенсивно, как руками.

Андрей стоя заказал шесть. Ноги у него работали даже лучше, чем руки. Попросив ещё одного ассистента с таким же количеством дощечек, встал между ними и в один прыжок, показав эффективную вертушку, аккуратно раздробил две пары дощечек.

– Слушайте, а может, как мастер Ояма[1] подерёмся? Помню, были у него такие приколы, как бой одного с сотней. А их тут в зале как раз… – Сёма поставил семь дощечек, заставив ассистента вытянуть руки перед собой, поставив дощечки параллельно полу.