– Слушайте, пацаны, а что это Серёга – «Скорпион», а мы всё Дани, Андрюхи, Семёны? Даня вон давно медведь. Даже – Медведь! А ты, Сёма, у нас сильный и быстрый как… Ммм… – Андрюха задумался.

– … леопард, – подсказал Сёма, пряча улыбку. Тайком глянул на Скорпиона, тот кивнул. Рано ещё про Посвящение. Не все могут принять большое количество возможностей и информации разом.

– Ну, леопард – это как–то не по-славянски, – смутился Даня-Медведь, почёсывая широкой пятернёй лоб.

– Почему же? – встрепенулся Сёма, спешно вспоминая, что из разговора Рыси можно сообщить, а чего не стоит. – А дальневосточный? Их правда, мало осталось, что-то около пятидесяти особей, но они ещё есть! Потом, леопардов использовали на охоте ещё в период Древней Руси. Их подвозили на коне за спиной, на специальном седле к самому месту охоты и они, как говорится, в мгновение ока… раз и всё! Понял? – Сёма ввёл в краткий исторический курс.

– Ну, Семён Леопардович, спорить не буду. На следующей неделе в «Альфе» так с позывными удобней будет. – Ответил Даня. – А то всё «тополь» и «берёза». Достали эти растения. А «цветов» нам и на оружии хватает.

Часы на руке пикнули, обрабатывая позывные. Даниил спешно прикрыл встроенную рацию рукавом, надавил кнопку отмены. Игрушки с базы после переполоха старшего в группе на трассе Владивосток-Хабаровск выдали всем. Боялись потерять уникальных исполнителей. Денег после очередной поимки наркокурьеров майору Никитину на особый отряд выделили неплохо. Берёг, как зеницу ока. Сверху нашлись ценители. Накидали крох.

Вчетвером вошли в зал, продвигаясь в поисках своих посадочных мест.

– А я чё? Я тоже хочу новый позывной! Слышь, славяне? – Андрюха, растерявшись, наступил на ногу обширному дяде в кожаной куртке с рисунком рыси на спине. – Прости мужик, не хотел.

Дядя повернулся, окинул взглядом молодняк. Андрюха приготовился к чему угодно, внутренне собрался. Но дядя прохрипел:

– Ну, ты не лёгкий, но и не затоптал вроде. Прощу на первый раз. Проходите, ща начнётся уже, – дядя, оказался неожиданно добрым.

Скорпион пропустил друзей вперёд, сам спросил:

– А вы случаем не из «Рысей Амура» будете? – Скорпион имел в виду хабаровских мотоциклистов.

Дядя более пристально присмотрелся к подростку:

– Ну, оттуда, а чего?

– Да раздумываю, как к вам пробиться на своём стальном коне.

– А хороши ли у коня копытца?

– Подкованные.

Дядя тут же усадил Скорпиона рядом с собой, потекла беседа, из которой Медведь, Леопард и Андрей едва вытащили новоявленного мотоциклиста за уши.

– Тут понимаешь, Андрей-всё-ещё-Андрей, а ты лясы точишь, – укорил Даня–Медведь. – Идём думать вместе. Мы же команда. Один мозг на четыре задницы.

– А кто это был? – поинтересовался Сёма-Леопард.

Скорпион уселся в кресло:

– Да так, президент, – Скорпион задумался. – Или лучше «голова»? Точно – голова. Голова ассоциации хабаровских мотоциклистов, иже – байкеров.

Леопард поднял бровь. Брат продолжил:

– Ну, чего смотришь, Лео? Да, нас с тобой взяли в байкеры. Завтра, кстати, открытие сезона. В этом году очень ранняя весна.

– А это ничего что у меня мотоцикла нет? – обронил Леопард.

– Дык это только за-а-автра будет. У тебя ещё есть куча времени, – Скорпион посмотрел на часы. – Что-то около пятнадцати-семнадцати часов. Даже выспаться успеешь.

Сёма вздохнул, пробурчал:

– Опять придётся пропустить школу. А сколько там суеты в госавтоинспекции? А это ничего, что я без прав? В четырнадцать лет с ними не особо, только паспорт получил.

– Но получил же. Уже на человека похож.

Медведь ткнул Андрюху в бок, хмыкнул, загибая пальцы:

– Мало им, видите ли, тайги, экстремальных видов спорта, охот, тренировок с сенсеем и без него, занятий в Альфе, борьбы на мечах и предстоящего турнира. Ещё одна заморочка.

– Ты ещё про школу напомни, и про экзамены… – Андрей помог Дане загибать пальцы, добавляя варианты. – Хотя, на мотоцикле я бы погонял. Всё, начинаю откладывать с призовых.

– Хорош ныть. На соревах и вам на мотоциклы заработаем, а связи не бывают лишними. Ну, поубегаем от гаишников недельку-другую. Потом всё равно права получим. – добавил Сёма.

– Ну да, года через два вы. А мы чуть пораньше. Кто вообще возраст считает? Мы все могли просто сидеть и компов и играть в стрелялки. Там призовые выше. Так не же, сами стреляем.

Разговор прервал потухнувший свет. Зал взревел возгласами. Из динамиков на сцене полилась музыка-заставка, демка симфонического оркестра. Зал взорвался, когда на сцене зажегся свет, выхватил сначала фигуру солиста, потом гитаристов и барабанщика. Музыка умолкла, по залу прокатились бряканья тарелок, слух вспороли гитарные струны.

Началось!!!

Переливы струн смешались с басами, растворялись в барабанных дробях. Чистый голос, без фанеры, поплыл по залу высокими нотами, захватывая дух. По залу словно прокатилась волна энергии, народ повыскакивал с кресел, чтобы больше до самого конца концерта не присесть. Вверх взлетели «козы».

Группа исполнила первую песню, солист поздоровался с залом, поприветствовал всех собравшихся. Зал одобрительно зарукоплескал. Песни пошли одни за другой. Почти каждый собравшийся знал их всех наизусть. Стоило только гитаре начать вступление к песне, как зал начинал петь вместе с солистом. Не было нужды говорить названия песен. Едва солист пускал в зал микрофон, припев пели хором. Все как один.

Я навсегда только Твой! [1]

Её губы не тронут моих.

Замечтавшись, отдёрну её.

Не касайся, я слышу

совсем другой смех.

И твой взгляд никогда не пронзит,

И улыбка твоя перед Ней – горький яд.

Отойди, я не твой!

Не вернуть прошлых дней нам назад.

Просто повстречал ту,

Что живёт во мне.

Просто прошлый мир сгорел,

на Ней сошёлся белый свет!

Просто разум мёртв,

А душа поёт.

И любовь сильней меня

нас опять сведёт.

Ей Тобою не стать никогда.

И дыхание моё не замрёт.

просто снова отдёрну её.

Пусть тепло,

что сберёг для тебя, не крадёт.

Мне Твой запах милей всех духов.

И улыбка мир перевернёт.

Да, я снова с тобой!

Пусть вокруг все

не верят в любовь.

Просто повстречал ту,

Что живёт во мне.

Просто прошлый мир сгорел,

на Ней сошёлся белый свет!

Просто разум мёртв,

А душа поёт.

И любовь сильней меня

нас опять сведёт.

Следующая лирическая песня зажгла в зале огни сотен зажигалок и сотовых. Огоньки поплыли из стороны в сторону, как маленькие факела. Зал стал единым целым. Аура энергии, жизни, силы била через край. Часы прошли незаметно. Драйвом захватило и тех, кто пришёл впервые и тех, кто никогда не пропускал ни одного подобного концерта.

Я не верил в разлуку [2] –

грудь сдавило тисками,

И холодное сердце

каменеет ночами.

Злая ведьма-старуха

предсказала всё верно:

Ты и я. Между нами

Только смерть и Инферно.

Не совместимы пламя и лёд.

Линия жизни берёт в оборот.

Миг расставанья – мир на куски.

Наши желанья в прах и мечты.

Разлетелись осколками

Грани старого мира.