Я подошел ближе.

— Не видели Витька? — спросил я, перекрикивая музыку.

— О, Хирург! — Лиса обернулась, и ее глаза сверкнули. — Ты как раз вовремя! Этот джентльмен, — она кивнула на одного из хлыщей, — хотел заказать нам самое дорогое шампанское! Представляешь?

— Где Витек? — настойчиво повторил я.

Шпилька, отхлебнув из своего бокала что-то ядовито-зеленое, пожала плечами.

— Куда-то свалил. Сказал, что ему надо «подумать о вечном». У него было такое лицо, будто он только что проиграл в карты собственную печень.

— И даже пирожки есть отказался! — добавила Лиса, округлив глаза. — Представляешь? Отказаться от пирожков! С ним точно что-то не так.

Я понял. Он не просто ушел «подумать». Он ушел зализывать раны.

Я оставил девчонок наедине с их поклонниками и их шампанским. И направился в сторону служебных коридоров. Я нашел его в одном из боковых ответвлений, где он нервно курил, выпуская облака вонючего дыма. Я жестом подозвал его, и мы зашли в ближайшее помещение. Им оказался мужской туалет. Запах здесь был таким, что перебивал даже аромат Витькиных сигарет.

Витек не был похож на себя. Его обычная развязная бравада куда-то испарилась. Он стоял, ссутулившись, и его малиновый пиджак, символ его успеха, казался сейчас жалким и неуместным.

— Эй, братан, ты чего раскис? — я подошел и положил руку ему на плечо. — Что случилось?

Он не сразу ответил, лишь глубоко затянулся и выдохнул облако дыма.

— Да так… — пробормотал он, не глядя на меня. — Задумался о тщетности бытия и курсе валют.

— Витек, я тебя знаю с детства. Ты о курсе валют думаешь, только когда надо бабки отжать. Колись.

Он тяжело вздохнул и с досадой швырнул окурок на пол.

— Проигрался, Сеня, — тихо признался он. Голос был глухим, полным горечи. — Как последний лох. После твоего боя с Искрой и Молотом я почувствовал себя королем мира. Решил, что Фортуна мне улыбается во все тридцать два… Поставил крупно. Очень крупно…

Ясно.

— И сколько? — спросил я, хотя ответ уже не имел значения.

— Почти все, — он виновато посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы. — Дурак я, Сеня, знаю…

Но тут же он тряхнул головой, пытаясь напустить на себя привычную маску.

— Да ладно, херня! — он криво усмехнулся. — Не такая уж и большая сумма! Деньги — дело наживное! Мы еще с тобой вдесятеро больше поднимем, правда?

— Правильно. Только с этого момента ставь только на меня. Это надежнее, я проигрывать не собираюсь.

Витек снова криво усмехнулся, но в его глазах все еще плескалась тоска. Он полез за пачкой сигарет, но рука его дрогнула.

— Да это все… ерунда, братан…

Я перехватил его руку с сигаретой и заглянул ему прямо в глаза.

— Перестань. Мы с тобой с пеленок в одном дерьме барахтаемся. Ты думаешь, я не вижу, когда ты готов в петлю лезть из-за проигрыша?

Я дружески тряхнул его за плечо, заставляя посмотреть на себя.

— Так что соберись, тряпка. Ты Витек Кастет, король Нижних, или просто фифа в малиновом? Проигрыш — это просто плата за опыт. А теперь забудь про эти копейки. Потому что то, что я тебе сейчас расскажу, перевернет всю игру. Мы с тобой не просто отобьем твой долг. Мы сорвем такой банк, что Дядя Герман будет просить у тебя в долг на сигары.

Витек недоверчиво уставился на меня. Отчаяние в его глазах медленно сменилось искорками азарта и любопытства.

— Что ты задумал, Сеня?

Я убедился, что в туалете никого нет, и понизил голос до шепота.

— Слушай внимательно, времени мало, — я перешел сразу к делу. Я быстро, сжато, без лишних деталей рассказал ему про договорняк c Технархом, про аристократов и про то, что весь этот турнир — один большой спектакль.

Лицо Витька вытягивалось всё сильнее с каждым моим словом. Ещё пара сантиметров — и обгонит лошадь.

— Братан… ты… ты совсем с катушек съехал? — наконец выдавил он, когда я закончил. — Ты хочешь пойти против этих… шишек? Да они тебя с дерьмом смешают и не заметят!

— Другого выхода нет, — твердо сказал я. — Если сбежим — будут охотиться. А так есть шанс сорвать куш и выйти чистым в глазах общественности. Но мне нужна твоя помощь.

Я достал из кармана две маленькие капсулы.

— Вот. Это главный приз. Самая ценная хрень в этом городе. И твой шанс вернуть себе мораль. Мне нужно, чтобы ты подержал их у себя до конца турнира. Я не могу выйти с ними на ринг. И спрятать куда-нибудь под коврик тоже не могу. Если меня убьют, пленят или что-то пойдет не так — бери их и сваливай как можно дальше.

Витек смотрел на капсулы, как на две гранаты без чеки. Его руки дрожали, когда он брал их.

— Сеня, ты мне доверяешь… это?

— Я доверяю тебе свою жизнь, придурок. Не подведи.

Он судорожно сглотнул, его лицо стало серьезным, как никогда.

— Я… я защищу их, братан. Ни одна падла не найдет. Клянусь своим пиджаком. И мамиными пирожками.

Я кивнул. Когда Витек отошел на пару шагов, чтобы спрятать капсулы, я обратился к своей невидимой спутнице.

«Юки, — мой мысленный голос был твердым и четким, словно команда по закрытому каналу. — Новая миссия. Приоритет — максимальный».

Невидимая фигурка рядом со мной замерла. В голове раздался ее мелодичный, но теперь абсолютно деловой голос:

«Слушаю, Семпай».

«Видишь этого парня в малиновом пиджаке? — я не сводил взгляда с Витька, который судорожно пытался найти потайной карман. — У него сейчас самый ценный груз в этом городе. Твоя задача — стать его тенью. Его личным ангелом-хранителем с катаной. Защищай его и капсулы. Любой ценой».

Наступила короткая пауза. Затем ее голос снова прозвучал, на этот раз с нотками аналитического недоумения:

«Семпай, простите, но… я провела экспресс-анализ. Этот органический юнит… его показатели надежности ниже среднего. Высокий уровень эмоциональной нестабильности. Плюс повышенный уровень кортизола. Коэффициент принятия нелогичных решений — восемьдесят три процента. Доверять ему артефакт… это неоптимально».

«Он мой друг, Юки, — просто ответил я. — Иногда самые ненадежные люди — единственные, кому можно по-настоящему доверять. Просто… сделай это. И оставайся невидимой. Не вмешивайся, если не будет прямой угрозы».

Снова тишина. Я чувствовал, как ее ИИ-мозг пытается обработать это совершенно иррациональное человеческое понятие — «дружба».

«Хорошо, Семпай, — наконец ответила она. Ее голос снова стал решительным, но в нем промелькнули новые, хищные нотки. — Если этот… „друг“… попытается вас предать… я очень вежливо объясню ему, в чем он неправ. Например, аккуратно нарежу его на суши».

«Без этого, пожалуйста, — усмехнулся я. — Просто защита».

«Есть, Семпай! — весело отрапортовала она. — Миссия „Малиновый Пиджак“ принята к исполнению!»

Я вернулся в зону для бойцов. Витек, спрятав капсулы в какой-то потайной карман своего пиджака, вернулся обратно на нашу галерку. Там его дожидались Лиса и Шпилька, отвязавшиеся от ухаживаний своих поклонников.

Я проводил его взглядом, чувствуя, как нарастает тревога. Я только что отдал ключ к могуществу в руки человека, чьим главным талантом было умение влипать в неприятности. В этом мы были схожи. Но другого выхода не было.

Я прислонился к стене, пытаясь собраться с мыслями перед следующим боем. И тут…

Аргента.

Она подошла бесшумно, с грацией хищной пантеры, вынырнув из полумрака зоны для бойцов. Ее серебряный костюм тускло поблескивал в свете клубных огней, а непроницаемая маска была повернута прямо ко мне. Она остановилась в паре шагов, скрестив руки на груди.

— Хирург, — ее голос, искаженный модулятором, был спокоен, но в нем слышался звон стали. — Я впечатлена.

— Рад, что тебе понравилось шоу, — безразлично ответил я, не поворачиваясь. — Надеюсь, не пропустила момент с пиксельной цензурой? Говорят, это был гвоздь программы.

Она проигнорировала мою иронию.

— Я имею в виду другое шоу. То, что разыгралось в серверной, — продолжила она тем же ровным тоном. — Не каждый день увидишь, как всемогущего Смотрящего загоняют в угол шантажом, достойным лучших аристократических домов.