– Чтобы подумали на ритуал и каких-нибудь сатанистов, если с зятем-художником версия не прокатит. Те бы со своим ножом пришли, а не надеялись, что в доме найдется подходящий. Правда, избавиться от ножей сразу Лессер побоялся. А потом они неожиданно пригодились.

– Как под раздачу попала Вика?

– По глупости… – Паша откинулся на спинку кресла. Привычное самодовольное выражение исчезло с его лица, в глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление. – Карьера у Вики стояла на первом месте, но излишнее внимание она не любила. Завела роман для прессы с каким-то актером, а отношения с Лессером держала в секрете. Чтобы никто в душу не лез. Вика была девушкой наблюдательной. Перемены в его поведении заметила и быстро смекнула, что к чему. Об общих делах Лессера с Реусовым она знала, но с трудом верила, что он способен на убийство. Поступила гениально. В кавычках, само собой. Устроила Лессеру допрос с пристрастием. Он все отрицал, Вика не купилась. Вышел фееричный скандал. Она хлопнула дверью, позвонила тебе из подъезда и назначила срочную встречу. Видимо, чтобы ты проверила, правдивы ли ее подозрения. Да вот незадача – Лессер из квартиры вышел, чтобы Вику успокоить, и этот разговор услышал. Угадай, что подумал?

– Что она его сдать решила, – грустно ответила я. – Зачем еще срочно звонят своему юристу посреди ночи?

– Именно. Лессера сильно перемкнуло. Очень сильно. Его не так давно жена бывшая довела, а Викино предательство добило. Почему ее в тот дом понесло – теперь не спросишь. Скорее всего, выбрала тихое место поближе, чтобы поговорить без посторонних ушей. Потому и охранника будить не стала. Дверь оставила для тебя открытой, и подписала себе смертный приговор. Лессер расслышал адрес, что Вика диктовала, подоспел раньше тебя и… Как он ее на кусочки кромсал, во всех деталях расписывать?

– Спасибо, обойдусь.

– Кстати, той ее кровавой фотосессии Лессер в глаза не видел. Совпало.

– Лучше скажи, для чего Вика обзавелась недвижимостью в глуши?

– Проект у них был благотворительный с Анфисой, – неохотно пояснил Паша. – Жутко секретный. Что-то насчет помощи бедным обманутым девочкам, которым предлагают работу моделей, а в итоге… Ну, ты понимаешь. То здание стало бы центром помощи.

– Серьезно?! – В жизни бы не поверила, если бы не была уверена, что он говорит правду. – Вика и благотворительность? Фантастика какая-то.

– Анфиса умеет быть убедительной, – мягко улыбнулся Паша.

Почему он так спокойно о ней говорит? Она бросила его в день свадьбы, а на следующее утро умотала в Европу, подписав контракт с известным международным модельным агентством. Прыткая девушка, недолго слезами подушку заливала. По идее, Паша должен быть в бешенстве.

– Наберт подставился, – тут же сменил он тему, – когда позвонил Лессеру и полез с соболезнованиями. Того чуть удар не хватил. До злополучного звонка Лессер считал себя в безопасности – после всех игр в конспирацию никто не мог связать его и убитую модель. А тут такой сюрприз. Если Наберт без задней мысли проболтается еще кому-нибудь, у следствия могут возникнуть очень неприятные вопросы. Значит, от него надо избавиться. На банкете у Зорьевых Наберт легко согласился уединиться: обсудить что-то якобы срочное и поговорить о Вике. Сам предложил Лессеру подняться в библиотеку, и дверь открыл.

Сердце сжалось, перед глазами встал несчастный мопс Наберта. Нет, ну какой же Лессер гад… Никому бы Наберт не проболтался, раз сразу полиции не выложил. Две недели прошло.

– Кристина пострадала только из-за меня?

– Лессер хотел привязать серию к тебе, – подтвердил Паша. – Где подкараулить Кристину – толком не придумал, отправился в подъезд на разведку. Время выбрал позднее, чтобы лишнего внимания не привлекать. Нож на всякий случай прихватил, вдруг повезет. Повезло. Едва собрался с Кристининого этажа уйти, как она на лифте приехала. В наушниках, на своей волне, и что ценно – одна. Идеальный шанс! Лессер догнал Кристину, огрел по голове, пока та дверь открывала и потащил в квартиру. На этом везение кончилось. Из коридора доберман выпрыгнул и намертво вцепился в руку. Пока отбивался от злобной псины, лифт загудел – кто-то ехал наверх. Заниматься Кристиной было уже некогда. Да и плевать ему было, жива она или нет. Цели он достиг.

Видимо, на лифте как раз Ромин оперативник поднимался, поэтому Лессеру удалось уйти из подъезда незамеченным.

– Ясно. – Я затолкала в рот последнюю булочку с сыром, обняла тарелку и промычала: – Зачем ему понадобился Зорьев? Закрепить результат?

Паша замолчал и посмотрел на меня со странной усмешкой. Чувствовался подвох.

– Ты нравилась Лессеру, – вдруг заявил он, и я чуть не подавилась булочкой.

– Издеваешься?! Он меня ненавидел!

– Но убивать не хотел. Лессер злился, что ты подвинула его в «Перспективе». Однако признавал, что сам поступил бы так же. Он тебе не мстил, просто ты удобно подвернулась под руку. Ничего личного. Хотя, когда вы познакомились, он был очень даже не против…

– Позволь мне и дальше пребывать в неведении. Я видела, что остается от его девушек.

– Как хочешь, – ухмыльнулся Паша. – На этом про Лессера все.

– А как же Зорьев? – опешила я. В голове зародилась ужасная догадка. – Стой… Лессер его не убивал, да?

– Умница! Сказал бы взять с полки пирожок, но тебе и с булочками неплохо.

Дурное предчувствие обжигающим ядом разлилось внутри. Я судорожно сжала тарелку. Ритуал существует? Лессер по воле случая помог кому-то замести следы?

– Кто? – задала я вопрос, которого Паша, несомненно, ждал.

– Ты его знаешь лучше всех, – ответил он, не сводя с меня сосредоточенного взгляда.

Захотелось вскочить и убежать, но я прекрасно понимала – рыпаться бесполезно. Попалась. Вот зачем Паша меня позвал! Вовсе не мое любопытство собирался удовлетворить, а расспросить про Славика. Зато теперь разговор в больнице заиграл новыми красками. Не моя игра, да? Конечно, не моя.

– Это был ритуал? – поинтересовалась я.

– Не суть важно. Ты ведь ездила к дяде перед его смертью. Счета из больницы оплачены тобой. О чем вы говорили?

Вдох-выдох. Отщипнуть кусочек от квадратной булочки, убедиться, что там по-прежнему яблочная начинка.

– Кира? – нетерпеливо напомнил о своем присутствии Паша.

– А круглых больше нет? – Я встряхнула тарелку. – Другие мне не нравятся.

– Прости, что?

– Круглых булочек с сыром. Они закончились.

Паша демонстративно закатил глаза, встал с дивана. Хлопнула дверь, и я осталась одна. На минуту, не дольше.

– Скоро будут, – доложил он по возвращении.

– Отлично.

– Так о чем вы со Славиком говорили?

Я поставила бесполезную тарелку на столик, собралась с мыслями.

– Дословно не помнишь? – ласково спросил Паша. – Помочь?

– Помню! – рявкнула я. – Славик сказал, что ловушка его до сих пор не сожрала, потому что ищет другое. Хранителя времени он под этим именем не знал. И добавил, что с кем-то там вечные проблемы – их постоянно убивают.

– Это все? – уточнил Паша недовольно.

Похоже, услышанное ничуть его не обрадовало.

– По делу – да. Остальное вас не касается.

– Ты его в связи с Хранителем подозревала еще осенью, когда Вениамин взбесился, – продолжил допытываться он. – На то были причины?

Начинается…

– Я тогда проверяла любые варианты, – пожала я плечами, молясь, чтобы он не стал развивать тему.

Не сработало. Паша обошел кресло, сел рядом со мной на диван и вдумчиво заговорил:

– Я долго думал, почему ты никому на него не пожаловалась. Полгода терпеть – совсем не в твоем духе. У тебя не было ни непомерной гордости, ни чрезмерного смущения, ни тяги к геройству. Стремления изображать великую мученицу – тоже. Ты же просто не могла сказать, верно? Это был какой-то блок?

– Что ты несешь? – саркастично улыбнулась я. – Вениамина невнимательно слушал? Нельзя заставить человека сделать то, чего он не хочет.

– Он не формулировал это в столь категоричной форме. Ходил вокруг да около и убеждал, что нельзя. Хотя некоторым говорил прямо – «вы никогда не сможете». Но у них бы силы не хватило. Вениамин добивался того, чтобы никто и не пытался проверить.