– Это как Гитлер пришёл в Рейнскую демилитаризационную зону, постоял, посмотрел – никто вроде не против. Ни одного солдата, ни выстрела. Ну и остаёмся. Чего им жалко земель что ли? А нам надо. Ибо интересы собственной страны он ставил выше общественного…гм, мнения, – договорил Макс и развалился на диване, вытягивая гудящие ноги. – Казаки не для того наши земли собирали, чтобы правительство выкраивало себе дополнительные лета с правом на власть, откупаясь островами, договорами о ненападении и прочими совместными с «союзником» предприятиями, что из брата на век очень скоро стал лишь партнером, когда мы потеряли его уважение. Покупая его, словно пролонгируя, мы поставляем им газ, нефть и лес. В ответ на нас рано или поздно наведут оружие и заберут остальное. Без новой колонизации и расселения, это неизбежность. Проще забрать то, что под рукой, чем устраивать новый мир в негостеприимных мирах.

Василий присел рядом, добавил:

– Система устроена так, что автоматчику без патронов дают патроны с взятым с него честным словом, что тот не будет стрелять. Дают и поворачиваются спиной, тут же проверяя не столько его честность, сколько показывая свою глупость, надеясь на противовес надломленного после падения тирании доллара мира.

– Я помню тот договор, полный безнадёжности, – сказал Идеолог. – Хорошо, что Иномирье пуповинами своими десантными отвлекло не только нас, но и ребят поюжнее, которые могут мандарины без теплиц выращивать. Но что-то наши ребята задерживаются. Сколько там уже? Второй месяц Иномирье успокаивают?

– Седьмую неделю, – поправил Василий, любящий точность в цифрах в отличие от теоретиков-идейщиков. – Но ты не забывай, что время там течёт не так, как у нас.

– Медленнее? – переспросил Максим. – Быстрее?

– Да чёрт ногу сломит, – честно признался Василий. – Разное во всех проявлениях, напрочь вышибающее моё представление о физике. То пошлёшь человечка на разведку, он тут же возвращается, рассказывая, что плутал по тем землям месяц, то нет человечка несколько месяцев, шлёшь за ним другого, а первый так удивлённо говорит: «Я же только санитарный кордон преодолел минут пять как». И как после этого мне «в законы Ньютона» верить?

– Вася, всё равно это не дело, – вздохнул Макс и добавил. – Надо забирать народ. Горюют на чужбинушке. Мы только окраину Державы успокоили, людей мало. Запад неспокоен. Троек реагирования не хватает. Провокаторы же напротив, пышным укропом растут на благодатной земле. Не мы сажали семена на грядки, но теперь у всего огорода только два хозяина.

– Да забирай ребят. Я что, против? Верни бойцов структуре, детям папок, а жёнам мужей. А то оставшаяся физическая линейка на грани пашет. Без выходных и отпусков. Вот-вот начнём допускать ошибки. Что СМИ о нас подумает? Хватку теряем?

Идеолог прикрыл глаза, сосредотачиваясь на линии вероятностей. И только начал влиять, создавая линии вероятностей с наиболее подходящим вариантом развития, как лифт оповестил о госте коротким рингтоном.

Идентификатор голоса довольно засветился зелёной лампочкой и двери распахнулись… Сказать, что Василий обрадовался Скорпиону, значит, ничего не сказать.

– Ну, вот и наш серый кардинал структуры, – хихикнул Василий, обходя стол. – А то всё портреты, образа, голограммы, чтобы не забывали… Мы же чуть бюст во весь рост коридоре не поставили, чтобы единомышленникам показывать.

– Здрав будь, Вася, – Сергий обнялся с другом детства, кивнул Идеологу. – Исполать, Максим.

– Так, погодите, – Разумовский подскочил, не забывая подать руку и ощутить, как легко можно сломать пальцы стальным рукопожатием собеседника. Но что пальцы? Васе меньше повезло – он с этим монстром обнялся! – Я же только начал плести нити! Если ты появился так скоро, то не только мы заждались. Многие тебя «призывали», выходит. Задумайся, Сергий.

– О чём он? – спросил Скорпион и глянул на Ботанникова.

Гений махнул рукой, буркнул:

– Да не обращай внимания на сумасшедшего. У нас здесь давно психиатрическое отделение пора открывать. Одни в облаках летают, другие с физикой борются. Досконально все темы разговоров слишком долго разбирать. Ты где сам был?

– Я точно не уверен, – изобразил тень улыбки Сергий. – Но сдаётся мне Гёте совсем не прав. Там всё гораздо интереснее. И только одно незыблемо – грешные души страдают. С этим как раз полный порядок.

– Понятно, – продолжил Василий, приняв как шутку. – Партеечку в теннис? – И улыбнулся, взглядом показывая, какой у них тут красивый спортивный стол и все удобства для отдыха.

– Какой теннис?! – встрепенулся Сергий. – Где Лада, Сёма, Даня, Дюха и все прочие?

– Так в Иномирье ещё, – ответил Василий. – Пуповины как пошли отрезать, так и не было.

– Вы тут совсем распустились?! Заняться больше нечем? Устроили турбазу!

– Пенсионерим, – хихикнул Макс.

Вася опустил ракетку. Партия отменялась.

– Конечно, пенсионеры! Конечно, распустились! Ты только скажи, как выглядит небо.

– И каков он на вкус свежий неконденсированный воздух, – быстро протараторил Максим Леонидович вослед.

Скорпион хмыкнул, не спуская глаз с погрустневших ребят. И так пашут на пределе с его прошлых пинков, а он ещё и новыми подгоняет.

– Ладно, не серчайте. Но медлить нельзя. Позже отдохнём… Если получится. А где прочий народ?

– А, ну тут всё вообще просто, – хмыкнул Гений. – Конечно, если под «прочими» ты подразумеваешь сотен пять старших офицеров и половину генералитета структуры, а не Аватаров и остальных непонятных мне существ, то проявляющихся в Совете, то исчезающих на неопределённое время… Вот толку то от таких временных князей? Что за существа, прыгающие с места на место? Усиделись бы уже, устаканились.

– Нет больше этих существ, Вася. Миромир убит Меченым, Родослав ушёл за старшими видами, доказывая полезность человечества, Лилит этот мир тоже больше не держит, а сам Меч скоро поднимется оттуда, куда я его закинул. Обиженный поднимется. Долго падал – видно больно ударился.

– Ага, понятно, – кивнул рефлекторно Вася. – Хотя, вру – ничего не понятно. Но намёк на то, что вновь менять руководящий состав и вычёркивать исполнителей высшего ранга из игры, понятен.

– Да, помощники такого уровня нам больше не светят, – посуровел Сергий. – Рассчитываем только на себя.

– На себя? Наши люди в Иномирье. МП отрубили голову, но оно как гидра, вскоре отрастит новую. На место старых Эмиссаров придут новые, только и всего. Да и проекты их старые сами по себе не закрываются. Понимаешь, когда ты в очередной раз исчез, а последний раз тебя, кстати, видели на Луне, мы немного удивились. Спасибо, конечно, за возможность строить базу на лунных поверхностях. Это следующий пункт общей программы развития человечества под эгидой космонавтики, но… Нет, стоп, слишком в частности ушёл. Ты же слишком долго отсутствовал и много не знаешь.

– Кстати, а что ты вообще о нас знаешь? Хоть вкратце? – вклинился в речь Василия Макс.

– Достаточно, чтобы понять, что мы не успеваем с балансировкой, – обронил Сергий.

– А, ну тогда я спокоен, – побледнел Василий Васильевич.

– Вася, спокойнее, – заявил Макс и поднялся с дивана, положив руку на плечо друга. – Не ускоряйся… Ребят, давайте сконцентрируемся на том, что нам надо вернуть наших с чужих земель. Что для этого у нас есть?

– Я есть, – коротко обронил Скорпион и, улыбнувшись, исчез…

Макс остался с приоткрытым ртом, не привыкнув к проявлениям Легкоступа. Линии линиями, но своими глазами не так уж и часто видишь результат мгновенного перемещения человека с места на место. И вроде никаких фокусов. Кабинет же на глубине трёхсот метров под землёй в горах. Тут не до иллюзий.

– А как они это делают? Что-то связанное с эфиром?

Василий почесал лоб ракеткой, хмыкнул, не забывая прикрыть отвисший рот коллеге, и обронил:

– Расслабься, привыкнешь. Давай, доигрываем последнюю партию и за работу. Кстати, можешь снова забыть про мягкие тапочки и спокойный пятичасовой сон.