Под шашлык шла овощная нарезка, мягкий лаваш ложился в руку, вместо вина – настоящий виноградный сок из стеклянных тар, что привезены из Ближнего Востока. Харламов насыщался неторопливо, наслаждаясь свободной минутой и с двоякими ощущениями поглядывая на рацию на краю стола.

Нет никакого желания прерывать трапезу и мчаться, куда глаза глядят, а чаще куда прикажут. Заслужил он покоя хотя бы на пол часика? Или так и будет бегать всю жизнь?

Даня был в военной форме, без оружия, и тот факт, что приехал в кафешку на джипе «Паджеро», так и подмывал переглядываться пару дорожных инспекторов на том краю дороги. Они так и ждали, пока Медведь сядет в машину, чтобы тут же указать на обочину и проверить документы.

День для работников полосатой палки с утра не задавался – скоростей никто не превышал, водители попадались вежливые, пристёгнутые, с аптечками и трезвые как стёкла. А этот может хоть кваса хлебнёт. Или кефира. Кто потом будет разбираться, откуда взялись промилле?

Один из инспекторов долго чесал палочкой лоб, посматривал на шашлык на тарелке Харламова и, наконец, не выдержал и пошёл к шашлычке также делать заказ. Более молодой напарник нехотя вылез из машины на солнце и заступил на пост за двоих.

Даня почти расправился с шашлыком, когда на трассе молнией пронесся гоночный красный Порш. Молодой инспектор едва шапку не потерял, беспрерывно махая палкой, но гонщик не обратил внимания и промчался мимо. Даня успел заметить, как неровно вихляет машина. Хотя дорога сухая и ровная.

Напарник молодого, как сквозь землю провалился, исчезнув в туалете, а сам молодой инспектор засуетился на месте, не получая приказов и не сразу сообразил мчаться ли с погоней или ждать старшего?

Даниил выплюнул последний кусок и оставив на столе деньги со щедрыми чаевыми. Подорвавшись от стола, помчался к машине. Такую угрозу запускать в город точно не стоило. Не хватало ещё новых сводок о ДТП с массовой гибелью прохожих милостью пьяного ублюдка за рулём.

Махнув перед носом инспектора удостоверением капитана внутренних войск, Медведь рявкнул:

– Чего застыл? Поехали!

– Я на этом драндулете не догоню, – молодой, словно оправдываясь, кивнул на рабочие Жигули, которое выдало начальство в наказание за плохие показатели последнего месяца.

– Тогда я догоню. Жду тебя на трассе, – Даня повернулся к джипу и вскоре уже выруливал на трассу, прибавляя газу.

– Подожди, я с тобой! – напросился в напарники молодой инспектор и без разрешения сел в салон рядом с водителем, запрыгнув почти на ходу.

– Со мной, так со мной, – не стал спорить Даниил и вдавил гашетку в пол.

Десять минут бешенной гонки по трассе понадобилось, чтобы увидеть задний бампер гонщика. Петляя меж потоком машин, водитель Порше нарушал все мыслимые правила. Не всегда его стремление к обгону машины было уместно. Казалось, водитель добавлял газу, ради одной лишь скорости, нимало не беспокоясь о своей или чужой безопасности.

– Вот же дебилов трасса держит! – сказал на эмоциях инспектор. – Там же пешеходки начинаются!

Медведь сам добавил скорости, вынуждено прогоняя по телу ступени, чтобы успевать адекватно реагировать на предельные скорости и все возможные дорожные факторы. Джип начинало вихлять, напоминая о том, что он внедорожник, а не гоночный болид и скорости за сто сорок при таких дорогах ему противопоказаны.

Порш стремительно приближался к серии пешеходных переходов. Очередное стремление обогнать автобус ПАЗик, натолкнулось на встречное противоборство гибрида Тойоты Приуса, успевшего проскочить по зебре до того, как по ней двинется поток пешеходов. Порш воспринял этот успех Приуса, как личный вызов и в последнее мгновение обогнав автобус и уйдя от столкновения с Тойотой, промчался по пешеходному переходу… первая идущая в потоке людей женщина ощутила таранный удар. Тело разбило стекло и подлетело в воздух, упав на асфальт за машиной.

Сам Порш от удара завихлял, и осколки разбитого стекла помешали водителю остаться на дороге. Зажмурился, прикрыв лицо рукой, бросил руль. Ближайший столб радостно чиркнул о боковину автомобиля, затем немотивированный гоночный болид отбросил обратно на трассу. Порш дважды перевернулся посреди дороги, корежа корпус.

– Вот же сука, – буркнул Медведь, быстро сбавляя скорость и останавливаясь возле ДТП.

Оба выскочили из машины. Инспектор побежал к женщине, Даня рванул к перевернувшемуся автомобилю. Разбитый вдребезги, тот грозил колёсами небу, но – о, чудо! – молодой водитель висел на ремнях, почти не пострадав. Более того, посмеивался странным смехом. И, казалось, что произошедшее его совершенно не интересует. Скорее забавляет.

– Дядечка, я больше не буду, – хохотнул он и посмотрел несвойственным трезвому человеку взглядом. Не пьяный, но под дозой. Наркоман. Элитный. Из тех мажоров, кто сидят на героине.

«Золотая молодёжь», – сразу понял Медведь: «Как только сумел проехать так долго? Грёбанный гонщик».

– Не будешь? – обронил Даня, приближая руки к шее водителя.

– Нет.

– А больше и не надо, – обронил сухо Харламов и легко переломил стальными пальцами тонкую шею. Спецназ научил убивать, не оставляя следов. Экспертиза подтвердит свёрнутый позвонок наркомана результатом аварии.

Инспектор тем временем склонился над истекающим кровью телом жертвы, в безуспешной попытке стараясь нащупать на шее пульс. Даниил, расправившись с героинщиком, присел рядом с пострадавшей, стараясь без бури внутренних эмоций смотреть на бледное личико цепляющейся за жизнь девушки. На вид ей было лет семнадцать-восемнадцать: худенькая совсем, русые прядки прилипли ко лбу, слипнувшись с кровоподтёками. Торчащие кости и раздробленный череп, алые лужи, перепачканные кровью джинсы и топик – всё это было нелепым и лишним на хрупком тельце. Даже прожжённого боями Медведя стало мутить. Шашлык, казавшийся таким вкусным в придорожном кафе, стал в животе лишним и запросился обратно. С большим трудом удалось взять себя в руки.

– Пульса нет, – обронил инспектор.

Даниил, восстановил нормальный ритм дыхания, успокоился и приложил ухо к груди жертвы, усилил слух.

– Есть. Нитевидный. Сердце бьётся. Слабо, но бьётся.

– «Скорая» пока с города доедет… эх, не жилец девка, – печально добавил инспектор.

Не слушая, Даниил насколько возможно бережно приподнял тело, стараясь, чтобы голова была неподвижна. Внутренний протест заставил подняться и идти к машине. Ну не должны молодые девушки умирать так нелепо.

– Инспектор! – обронил через плечо Даня. – Ты за рулём. Я с ней на заднем сиденье, – Харламов хотел добавить «постараюсь продлить ей жизнь», но не стал. Не поймёт.

Молодой, ещё не привыкший к официальным инструкциям гаишник, не стал спорить, сел за руль. Джип погнал к городу.

Даня держал пострадавшую как новорожденного ребёнка, особое внимание уделяя голове. Военную форму быстро залило кровью. Бледное лицо в россыпи веснушек на руках казалось своим, родным и настолько близким, словно где-то уже встречались прежде. Но нет же, не встречались? Может, это было в прошлой жизни?

Даня вздохнул, ощущая, как перехватило дыхание. Почему так щемит в груди? И ощущение близкой потери шагает рядом, совсем близко.

В голове набатом застучало, что нельзя ей умирать! Никак нельзя!

Если это была интуиция, то только её голос.

Тело Харламова объяло холодом. На лбу выступил холодный пот. Так организм отреагировал на резкую и внушительную потерю внутренней энергии. Конечности похолодели, сердце в панике заметалось, усиливая кровоток, чтобы всё согреть, всё спасти. Только мозг никак не мог понять, почему тело морозит среди лета?

Гипоталамус, разбираясь с ситуацией, спешно попытался поднять температуру тела, помогая телу разобраться с проблемой, а, по сути, заняться уничтожением возможных вирусов, переизбытком бактерий. Ведь кто ещё мог заставить организм мёрзнуть, если кожа явственно ощущает тепло внешнего мира?

Даня вздохнул, давая волевой рапорт мозгу не заниматься ерундой. Он де жив-здоров и так будет и впредь, а сконцентрироваться лучше на ощущениях тела той, что покоилась на руках.