Меченый пошёл первым в темноту, вернув фонарик. По всей видимости, он в нём не нуждался и вначале пути взял лишь для того, чтобы спутнику было комфортнее пробраться внутрь. Его голос донёсся из темноты:

– Хочешь сказать, им не хватает общения со сверстниками?

Андрей пересилил в себе внутренние жалобы, сконцентрировавшись больше на диалоге.

– В какой-то мере.

Туннель резко пошёл на снижение. Некогда ровный пол был в выемках, словно по нему, как по ступенькам, бродили тысячи ног. Бродили не одну сотню лет.

– Не обманывай себя, – донеслось снизу. – Им просто не о чём будет говорить с ровесниками. В лучшем случае этих новых детей не поймут. А если крепкая воля и дух есть, такие как твои воспитанники быстро выбьются в лидеры. Именно они двинут новые типы группировок на протест, на вызов системе. За идиотами люди никогда не идут, как бы это не пытались показать в истории, за скучными тоже. А вот за тем, кто с изюминкой собирали за собой толпы. Твои в эту категорию вписываются идеально!

Туннель сделал изгиб, появились огромные лестницы, уходящие винтом вниз в глубины подгорного мира. Андрей прислушался. Шаги Меченого пропали. Отдав себя слуху ещё секунд двадцать, Кот поспешил со спуском по лестнице. Вдруг просто отстал?

– Не спеши! – донеслось издалека. – Я с ловушками работаю. Пара-тройка для любопытных осталась. Разоружаю.

– Помочь?

Ответа не донеслось. Кот и сам расценил свои слова как глупость. Застыл, высвечивая обоими фонариками стены, пол и потолок. Всё сухое. Ни сырости, ни плесени, ни грибка. Словно своды хорошо проветриваются.

«Системы вентиляций? Не приметил», – подумал Кот.

– Идём, – донеслось снизу. – Ничего больше нет. И никого.

Кот стал спускаться по большим ступенькам. Шаги получались широкие, иногда приходилось прыгать с одной на другую, если одна меж ними затёрлась временем или пришла в негодность, обломилась.

Спускались минут двадцать в довольно быстром темпе. Фонарик иногда высвечивал плечи Меченого, после чего тот ускорял ход и ненадолго исчезал, затем шаги замирал. Ждал, пока снова фонарик уткнётся в спину.

Ступеньки закончились, вновь широкий, высокий туннель. Через триста шагов он раздвоился. Один ход повёл вверх, второй углубился в горы.

– Подожди здесь, – обрубил Меченый и исчез.

Пять минут ожидания. Вновь мощные фонарики гуляют по сводам. Андрей даже постучал по стенам, попытался отколупать кусочек ногтем. Не удалось. Слишком твёрдые породы. Попенял на себя, что предводитель не дал времени на подготовку. Так бы хоть литературу по горному делу почитал, подготовился ко всем неожиданностям со всех сторон.

– Спелеолог, блина, – буркнул Андрей.

Меченый возник перед глазами внезапно, заставив сердце затрепетать. Не давая опомниться, отвернулся и зашагал в направлении туннеля, ведущего вверх.

– Внизу ещё десятки коридоров, ходов, лестниц, пустые комнаты. Есть совсем мелкие комнатушки, есть большие, просторные помещения. Ниже спуститься не удалось – один ход затоплен, второй завален. Я бы предположил, что специально. Очень аккуратный завал. С расчётом на то, что можно разобрать и вернуться.

– Два хода, но один затоплен, а второй нет? Вода не на одном уровне что ли?

– Не на одном.

– Значит, воду тоже могли специально подвести?

– Не знаю, я не особый любитель под горами лазить. Это ваши проблемы лазить и смотреть что здесь и как. Не мой интерес.

– Но именно ты указал на эту «базу». Структуре она ни к чему. Разве что занять под Тень, но баз под Хабаровском и Новосибирском пока хватает. Да и плотность этих пород говорит сама за себя. МЫ не сможем её углубить или расширить. Не нашими инструментами по крайней мере.

– Это верно. Но простора здесь и так хватает. В прошлом году база стабильно функционировала. Туннелями ещё пользовались, а на нижних ярусах, где своды ещё шире и выше, летали аппараты, там же стояли генераторы защитного и энергогенерирующего свойства. Сейчас я их не ощущаю. Разобравшись с водой и завалами, возможно докопаетесь.

– И сколько наших людей поляжет по этим туннелям в оставленных сюрпризах? – попытался оценить угрозу Кот.

– База брошена, – повторил Меч, остановившись. – Если сами не наделаете глупостей, возможно, будет что поизучать. Эта Тень станет особой, секретной.

– Тень-зеро, – согласился Кот. – Нулевая.

– Лишь бы не минус первая.

Ещё несколько минут прошли в полном молчании. Коридор сделал изгиб. За поворотом оказалась комната. Широкий проход из неё вёл в помещение попросторнее. Андрей шагнул в него следом за Меченым. Фонарики высветили округлый потолок. До него было не меньше тридцати метров. Гладкие стены со странными непонятными углублениями у пола, в потолках и по всей длине. Ровный твёрдый пол из светлого камня. Свет донёсся до противоположной стены, утонул вдали, снова коснулся стены, утонул. Андрей завертел фонариками, не понимая.

Приблизившись, обнаружили уходящее под потолок прямоугольное возвышение, которое Кот принял за стену. Мурашки пошли по коже, когда свет фонариков прошёлся по сидящему… телу!

Сердце застучало быстрее. Андрей поднял фонари повыше, и свет коснулся большой головы. Сначала показалось, что фигура каменная, (больно кожа была светлая и без признаков растительности), но, выхватив безупречное лицо с закрытыми глазами, понял, что это тело. Когда-то живое, ныне высохшее. Застыло в позе медитации. Ноги под себя, руки на коленях. Широкие ладони раскрыты. Пальцы (каждый как рука человека!) растопырены.

– Кто это? Титан?

– Нет, не похож, – подумав, ответил Меченый, забродив вокруг возвышения. – Тех я встречал. Возможно, лемуриец… Хм, какой глубокий сон. Уже не проснётся. Иссох. О, там, в углу саркофаг. Так-то они пошерстистее будут.

Андрей обошёл возвышение, даже причёска «ёжиком» позволила ощутить, как шевелятся волосы. Затылком ощущая взгляд уснувшего навсегда истукана, пошёл на голос спутника. За возвышением прямо на полу лежал большой, каменный гроб, наглухо закрытый. Углубления на стенках тянулись по всему периметру гроба.

«Провода? Системы жизнеобеспечения?» – Мелькнуло в голове.

Меченый приблизился к каменному гробу, приложился лбом, вздохнул.

– Он там. И ещё пару часов назад был жив. Они отключили саркофаг.

– Они? Кто они?

– Кто-то обслуживал помещение.

– Серокожие?

– Нет, это не их база. Да и размеры не соответствуют. Оппоненты покрупнее. Или симбиоз существ.

– Атланты? Гиперборейцы?

– Нет их давно, смирись. Даже в параллельном пространстве нашей Земли нет. Вырождение есть вырождение.

– Но если этот лемуриец есть…

– Они давно здесь. Но их оставили, едва мы взорвали вход. Добровольные рабы или кто бы там не был, ушли глубже в землю, не успев прихватить всех. Только оборудование растащили.

– Хренова быть последним, да? Но как бы они успели зачистить базу от своего присутствия?

– Может быть, здесь оставалось только самое необходимое?

– А это не гномы? – неожиданно для себя спросил Андрей.

– Ммм? – Меченый повернулся, отодвигая фонарики. Глаза горят в темноте. Свет мог причинить ему боль.

Кот покорно перевёл фонари в другую сторону.

– Ну… «подгорные духи»? – вновь сделал предположение собеседник.

Послышался смешок, глаза сбоку мигнули.

– Фэнтази начитался?

– Больше по работе, чем по любопытству, – немного обиженно буркнул Андрей, рассматривая покинутый саркофаг и затылком ощущая взгляд спящего исполина. Пришли мыли на тему легенд о вампирах. Эти странные глаза спутника пробудили внутри много предположений. Как он видит в полной темноте?

– Глаза открой. Видишь, какие ходы? Ты видел когда-нибудь гномов под три-четыре метра ростом? Великоваты для обслуги.

– Я вообще их не видел. Но если ты так говоришь, то тебе есть с чем сравнивать. Значит, их видел ты.

– Я их уничтожил, – спокойно добавил Меченый.

– Что? Зачем?

– Тогда всех уничтожали, – неопределённо ответил Меч и отвернулся. – Людям нужно было пространство для расселения. С кем мы только не дрались. Каких только монстров не помнила земля… Хотя нет, монстрами тогда нас называли, а они все вокруг были идеалами красоты. Шипастые, клыкастые, крылатые, хвостатые, шерстяные. Один другого краше.