— К сожалению, мой младший брат тяжело пострадал во время мятежей, — Даари покачала головой. — Сейчас лекари еще опасаются за его жизнь… Мы даже не успели с ним поговорить! И за это те, кто успел спрятаться, ответят передо мной отдельно, — добавила Даари холодно. — Так будет.

Она снова подумала: не слишком ли? И сама себе ответила: а плевать.

Владыка тоже одобрил, отдельно похвалив это ее интервью.

«Тебе все-таки надо было выбрать фиолетовый для коронации».

Для коронации Даари выбрала красный.

Она помнила, какой простой и удивительно ненапряжной ей показалась церемония Сплетения Уз — эквивалент брачных клятв для Владыки, который не мог пообещать девушке того, что обещают обычные подданные (а именно: любить, защищать и чтить память ее предков, если у них не останется потомков мужского пола). Защита у Дракона такая себе, чужих предков он почитать не будет, а любовь… уф, тут лучше даже не начинать. Вобщем, участия свежеиспеченной супруги там почти и не требовалось, церемониальные одежды представляли собой нечто свободное и воздушное, пусть и в старинном стиле.

Иное дело — коронация.

В ней сошлось все то, чего Даари смутно ожидала от становления старшей супругой. Это оказался долгий, длинною в целый день спектакль, только часть которого снималась и транслировалась. Проходил он не где-нибудь, а в столичном Ло-Саароне — что означало, с одной стороны, долгожданную встречу с Инге， с другой — долгую поездку и необходимость либо вести девочек с собой, либо оставить их на несколько дней.

После долгих колебаний Даари решила все-таки их оставить. Очень хотелось взять — тем более, что с рождения девочек прошло уже два месяца, девочки догнали доношенных новорожденных и проводили все больше времени в человеческом облике. Но — слишком много логистических трудностей, а главное, трудностей с охраной! Поэтому Даари оставила с ними Гешвири и Санару, а сама чуть ли не каждый час названивала по видеосвязи.

Утешало одно: все детские психологи в один голос уверяли ее, что если ребенок в этом возрасте получает любовь, еду и ласку, больше ему ничего особенно не требуется и формированию контакта с родителями ее отсутствие впоследствии не помешает.

Но все равно до чего больно было видеть их личики на экране — даже коснуться нельзя!

К счастью, Гешвири и Санара прониклись ее чувствами и делали множество снимков: вот Тая лежит в такой позе, вот в такой, вот Юси в первый раз не просто машет ручками, а попыталась что-то ими ощупать…

«Зато тебе не надо волноваться о том, кем ты будешь работать после декрета, — сухо сказала себе Даари. — И вообще, об обычной спокойной жизни надо было подумать до того, как ты отрезала женщине голову ее же магией… и, если уж на то пошло, до того, как ты стала воровать редкие лекарственные субстанции, которые предоставлялись тебе по работе!»

Еще коронация включала в себя принятия присяги от всех старших и младших супруг Дракона — и ой-ей, вот без этого бы Даари точно постаралась бы обойтись, будь ее воля!

Разумеется, на публике все вели себя исключительно вежливо и почтительно, несколько человек попытались даже выйти на контакт за кулисами и предложить дружбу и сотрудничество… но бесы-демоны, насколько холодными, расчетливыми — и куда более опытными, чем она! — показались Даари все эти дамы.

Младшие жены еще ничего — их было слишком много, чтобы всерьез их опасаться. Просто безликая толпа. К тому же в положении Даари они уже не могли представлять для нее серьезной угрозы, этот этап она благополучно проскочила (Сиара Салагон — исключение, только подтверждающее правило; она и по своему влиянию превосходила многих старших жен).

А вот старшие действительно подавляли. Не в последнюю очередь тем, что и впрямь были старше. Некоторые годились Даари в матери, двое — даже в бабушки, а старейшая супруга Саалания Утренняя Лилия — даже в прабабушки.

Дело осложнялось тем, что с большинством Даари раньше не была знакома лично: она должна была засвидетельствовать почтение другим старшим супругам после церемонии Сплетения Уз, но дело было отложено из-за ее беременности, так что реально она встретилась только с теми, кто проживал во Флюоритовом дворце.

А то это значит: с Улианой Небесной Орхидеей, обитательницей Опалового дворца (чисто номинально, на самом деле она в основном обитала в других своих резиденциях, а в Таальской могла не показываться месяцами); с Маирой Ганеш, пожилой немногословной дамой, которая едва удостоила Даари тремя-четырьмя словами, положенными по регламенту — она занимала самый большой Халцедоновый дворец; и все. Топазовый дворец пустовал, Флюоритовый отдали Даари, а Цоизитовый числился за Драконом， буде ему захочется пожить в этой резиденции （на самом деле как и большинство резиденций Владыки он не то чтобы стоял пустой， скорее использовался в основном в административных нуждах или для каких-нибудь его личных проектов).

То есть из всех старших супруг Дракона двенадцать были ей совершенно незнакомы — только по именам и фотографиям. Правда, двух старейших — Сааланию и Гешвири Териат — можно было особенно не принимать в расчет, так как они не занимались политикой； но все равно － даже десяток этаких прокачанных с точки зрения магии и административного ресурса зубрих не мог не вызвать у Даари… скажем так, здоровых опасений.

Тем более еще перед церемонией Владыка сказал ей:

— Теперь официально, по своему положению ты выше их всех. Но фактически — другое дело. Тебе не достает ни возраста, ни влияния. Поэтому соблюдай декорум.

— То есть ты даешь мне формальный статус, но не даешь никакого реального рычага，чтобы справиться с этой кодлой? — кисло спросила Даари.

— Добавь: кодлой, которую я сам выпестовал и вырастил, — жизнерадостно уточнил Владыка. — Типа того.

Даари давно уже поняла, что стравливать подчиненных (и жен в том числе) между собой — любимый стиль руководства Владыки. И не только это поняла, но и кое-что еще. Это раньше Даари думала, что ее жизни в любом случае ничего не угрожает: мол, пока она верна Дракону и пока ее дети еще малы, в самом худшем случае ее ждет отстранение от дел и комфортабельное, пусть и глубоко подконтрольное, прожигание жизни. Теперь она поняла, что то была успокоительная сказочка для свежебеременной мамаши. На самом-то деле, как показала эпопея с ООЧР, даже Владыка не мог стопроцентно гарантировать безопасность своим близким. И тем более если речь идет о подготовке к какой-то неведомой катастрофе. Если Даари налажает, это может косвенно — а то и прямо! — повлиять на судьбу всей Цивилизации.

То же самое подтвердила и Гешвири, но в более конкретных выражениях: “Оступишься — тебе конец!” (это если подвергнуть ее слова цензуре).

Даари ощущала это очень остро, поэтому ей непросто далось изображать царственное достоинство во время коронации. Особенно когда остальные супруги Владыки приносили ей присягу. Она старалась выкинуть из головы все лишние мысли и не думать, как справится со словесными шпильками и откровенным вредительством, если они последуют.

Однако все прошло без сучка без задоринки. Все эти важные дамы с холодными лицами, безупречно одетые, накрашенные и причесанные, исправно склонялись в низком поклоне перед Даари, одна за другой, и клялись ей в почтительном служении.

За ними то же самое действие повторили министры, потом — губернаторы провинций. Все — в роскошных, местами откровенно устаревших костюмах, кому что полагалось по обычаю и регламенту. Потрясающей красоты цирк, Даари подумала даже, что слишком потрясающий. Как бы Дракона ни обвинили в том, что он пытается перебить этим цирком негативные последствия нападения Есуа на Точчикону!

Впрочем, Даари тут же представила себе реакцию Дракона: “Пусть обвиняют, — фыркнул бы он. — Тем более что это правда!”

Церемония тянулась невыносимо долго и невыносимо нудно (одно и то же по кругу, по кругу и по кругу) и закончилась торжественным молебном в храме-Пантеоне — том самом, где огромные изваяния основных божеств и духов Цивилизации подпирают потолок. Огромный ряд колонн-изваяний, уходящих в темноту, специально созданный, чтобы подавлять, продолжал служить своей цели века спустя. Даари была тут на экскурсии в школе, и в жизни не могла бы себе представить, что будет участвовать в реальном жертвоприношении!