— Чудовища повредили артефакты-генераторы! — задыхаясь и с трудом держась на ногах, прокричал он. — У нас не больше трех-четырех минут, чтобы покинуть корабль! Потом он взорвется, а все, кто не успеет спастись, погибнут!

Правитель, дослушав, опустил голову и сказал:

— Хорошо. Тогда нам ничего не остается, кроме как прыгнуть в воду и добираться до острова вплавь. Это единственный шанс выжить…

Вскоре первые маги, обороняясь от напирающих тварей, прыгнули за борт. Правитель старался прикрыть каждого, беспрестанно вращаясь на месте и разя чудовищ заклинаниями. Корабль дрожал все сильнее, из дыр вместе с паром поднимался угрожающий гул.

— Вот и случилось самое худшее… — пропищал стоявший рядом Ари. Он и остальные, кто вдохнул выпущенный тварями серый дым, перестали кашлять, как только Правитель очистил палубу от отравляющего облака. — Ну что, надо прыгать. Давай вместе?

Страд хотел было кивнуть, но замер, вспомнив, что Лори и Дролл находятся внизу — одна в своей каюте, другой в карцере.

— Прости, Ари, — пробормотал Страд, — но мне нужно еще кое-что сделать. Так что прыгай один. Встретимся на острове.

— Хорошо, — пискнул малорослик, и Страд сорвался с места.

Дрожала под ногами палуба, перед глазами то и дело мелькали маги и гигантские уродливые фигуры порождений Червоточины. Никогда раньше путь к узким корабельным коридорам не казался Страду таким далеким, тяжелым и опасным.

Наконец он оказался у цели — и возле нужной каюты столкнулся с Лори и ее отцом. Мастер Лориан получил несколько несерьезных ран, а девушка была цела, но напугана. Без слов поняв, для чего Страд спустился в каюты, прирожденный благодарно кивнул и сказал:

— Нужно спешить. Мы в смертельной опасности, а счет идет на секунды.

— Я не могу, — выдавил Страд, чувствуя, как накатывает волна отчаяния. Разумеется, он не хотел погибать, но и… — Мастер Дролл все еще взаперти. Его нужно освободить, чтобы он мог спастись.

Лицо мастера Лориана тут же стало печальным, и Страд похолодел.

— Прости, но… Заклинания, которые держат мастера Дролла в карцере, накладывали несколько магов. И снять чары могут лишь они. Пока ты найдешь всех, пока убедишь помочь и приведешь…

Отец Лори продолжал объяснять, но Страд уже не слышал, оглушенный пониманием, что на этот раз наставника не спасти. Внутри стало неожиданно пусто. Захотелось закрыть глаза, упереться спиной в стену и сползти по ней, чтобы, наконец, дать ногам отдохнуть.

А что до взрыва — пускай будет…

— …и поэтому нам нужно спешить, — ворвался в едва не отключившееся сознание голос мастера Лориана.

— Пожалуйста, Страд, пойдем, — а это Лори, и именно ее слова привели Страда в чувство.

Тот заставил себя очнуться, посмотрел на девушку и ее отца. Кивнул и прошептал:

— Хорошо. Я иду с вами.

«Стальной левиафан» бился в агонии. Гудел, отчаянно не желая погибать, содрогался, отчего спешащих по коридору Страда, Лори и мастера Лориана беспрестанно швыряло из стороны в сторону. Уже у самого выхода наверх Страд врезался в стену так, что рассек бровь.

На палубе уже почти никого не осталось — лишь несколько мракоборцев и Правитель, который по-прежнему прикрывал покидающих корабль людей от чудовищ. Заметив Страда, Лори и ее отца, карлик-прирожденный прокричал:

— Поспешите! — и, наконец, сам кинулся к фальшборту.

Вскоре он исчез за бортом. Страд вслед за девушкой и мастером Лорианом подбежали к тому месту, где спрыгнул Правитель.

Этот момент и стал для «Стального левиафана» последним…

От грохота у Страда заложило уши, а затем невидимая, но обжигающая сила швырнула его вперед — в воду.

К счастью, Страд не потерял сознание. Ни во время взрыва, ни когда упал с многофутовой высоты в море. Он даже успел вовремя задержать дыхание и не нахлебаться воды, когда ушел на глубину. А выплыв, Страд пару мгновений приходил в себя, после чего вслед за остальными направился к острову Ламирэльи. Он неплохо плавал — все же Хлопковая деревня стояла на берегу реки, — однако путь до суши обернулся тяжелым и страшным испытанием.

Всему виной были глуты. Запах крови — как тварей из Червоточины, так и человеческой — привлек немало огромных серых рыбин, и те сразу же устроили пиршество. Первым делом они кинулись поедать убитых и выброшенных за борт монстров, отчего буквально обезумели — видимо, темная магия, что давала чудовищам жизнь, оставалась в их телах и после смерти. Эта сила едва ли не мгновенно изменяла глутов: их шкура темнела, в глазах разгорался красный огонь, зубы увеличивались, по меньшей мере, вдвое. Рыбины в какой-то мере сами становились порождениями Червоточины — сильными, быстрыми и куда более свирепыми. И покончив с трупами крюкоголовых тварей, они приступили к следующему блюду…

Сражаться с десятками созданий, превратившихся в нечто большее, чем грозные морские хищники, в их же стихии, едва пережив катастрофу… Это был кошмар. И Страд, и остальные маги оказались вынуждены справляться сразу с несколькими задачами: держаться на плаву, продвигаться к острову и отбиваться от глутов-монстров. При этом в воде любое из заклинаний срабатывало в разы слабее, а темная магия Червоточины не просто изменила рыбин, но и подарила им дополнительную неуязвимость.

Одно было хорошо: едва «Стальной левиафан» взорвался, как облако черного дыма исчезло.

Путь до острова Ламирэльи занял не меньше четырех часов, и когда Страд выбирался на песчаный берег, ему казалось, что он вот-вот умрет. Едва кромка воды осталась позади, как он повалился на песок, уткнулся в него лбом и зарыдал. От усталости, страха, отчаяния — и той боли, что принесла гибель Дролла.

Взрыв не просто вышвырнул Страда, Лори и ее отца с палубы. Он словно бы подрубил в душе ученика мракоборца нечто очень важное, разделил его жизнь на до и после. Так уже было почти восемь лет назад, когда маленький мальчик с потерянным видом брел к горе расчлененных чудовищ и пытался принять то, что родителей больше нет.

«Он был там, — дрожа от рвущихся наружу слез, повторял и повторял Страд. Почему-то ему хотелось сделать себе еще больнее: возможно, тогда сердце не выдержит, и он отправится вслед за наставником. Куда? Да неважно. Главное — чтобы Дролл был рядом. — Один, взаперти. Слушал, как мы сражаемся с чудовищами, как гудел перед взрывом корабль. Наверняка пытался понять, что произошло. Чувствовал страх. Возможно, даже звал на помочь. Но не пришел никто. Кроме смерти».

Короткие мысли-фразы словно загоняли в сердце Страда один гвоздь за другим. Но оно, как назло, продолжало биться.

— Страд… Пожалуйста, успокойся. Самое страшное уже позади.

Голос. Почему-то знакомый, хоть и не принадлежащий Дроллу. Ах да, это же мастер Лориан. Пока добирались до острова, Страд, прирожденный и его дочь все время держались вместе, прикрывали друг друга от глутов-монстров. Сколько заклинаний пришлось пустить в этих тварей с жуткими разинутыми до предела пастями?.. Наверняка не меньше тысячи…

«Как бы там ни было, мы выжили. Добрались до цели», — эта мысль немного ослабила терзавшую Страда боль. Он всхлипнул, приподнялся и посмотрел на мастера Лориана.

Тот сидел на песке и обнимал дрожащую Лори. При взгляде на девушку сердце Страда вновь сжалось. Он прекрасно понимал, что дочь мастера Лориана впервые в жизни была вынуждена сражаться, находясь в смертельной опасности. Еще недавно ее окружали вода, жадные зубастые пасти, огромные и стремительные серые тела чудовищных рыбин, каждая из которых могла оборвать жизнь Лори за секунду.

«Ей сейчас гораздо хуже, чем мне, — Страд сел, чувствуя, что дикое сердцебиение, сопровождавшее его весь путь до острова, постепенно утихает. — Нужно успокоить…»

На четвереньках он подобрался к Лори, осторожно взял за руку. Девушка вздрогнула и посмотрела на него. Страд улыбнулся и тихо сказал:

— Ты молодец. Ты справилась, и я не видел никого смелее тебя.