— Сам и рассказывай, — буркнул Зак. Появление пьяного Швера основательно подпортило ему настроение. — А мне языком чесать неохота.
— Сам — так сам, — пожал плечами Плукс. — Короче слушай… — он повернулся ко мне. — Между нашей фабрикой ядов и соседней под землей пролегает заброшенный тоннель. Там еще много всяких больших помещений, и одно из них приспособили под арену для боев.
— Что за бои?
— Люди против тварей, — не удержался Зак. — Тварей Монстролуния.
— Тварей Монстролуния? — переспросил я. — Но ведь их сразу убивают.
Зак скривился и покачал головой.
— Знатно тебя шибануло, раз не помнишь ни хрена… Да, большую часть чудовищ убивают. Особенно самых больших. Но некоторую мелочь — тощих, например, или визгляков — отлавливают те, кто работает на владельцев арены. Их сажают в клетки, увозят под землю. Кормят даже… А потом выставляют против людей на арене.
— Никакого оружия, — добавил Плукс. — Там или ты тварь, или тварь тебя. Бой насмерть, как и в ночь Монстролуния. Поэтому развлечение и назвали Малым Монстролунием.
— И я так понимаю, Швер во всем этом участвует? — спросил я, уже зная ответ и внутренне торжествуя.
— Еще бы он не участвовал. Да он каждого Малого Монстролуния ждет как праздника какого-то. Одно слово — псих… Видел, как он нажрался сегодня? — Зак скорчил злобную рожу. — Празднует, сука. Завтра веселиться будет. Непобедимый наш…
— Швер постоянно сражается на арене, — подтвердил Плукс. — Он лучший боец Прибрежного Полиса. Говорят, ни одна тварь его даже не ранила, а боев он провел больше сотни. И денег заработал целую кучу.
— Это точно, — Зак кивнул. — Новичку за один бой платят пятьдесят медяков. А Швер со всякими прибавками куда больше зарабатывает. Но на деньги ему плевать — он смотритель и даже без выигрыша на арене не бедствует. А сражается для удовольствия.
— И что, любой желающий может сразиться на арене? — задал я главный вопрос.
— Чаще всего — да, — ответил Плукс. — Но мало кто идет на это. Одно дело тощего или визгляка с оружием встретить — и совсем другое с голыми руками. Так что на арену в основном выходят те, у кого иного выбора нет. Должники там…
— Или такие же ненормальные, как Швер, — мрачно добавил Зак. — А что, тоже хочешь сразиться? Денег заработать? Ну, — он усмехнулся, — хоть что-то в тебе осталось от прежнего Чуна. Ради медяков даже сдохнуть не прочь…
Я в ответ лишь задумчиво покивал, уже выстраивая в голове план действий. Завтра мне нужно обязательно попасть на арену. Благодаря этому множество проблем решится одним махом. Разумеется, придется основательно потрудиться и рискнуть, но…
Тут всегда так.
Глава 33
— Трусливые ублюдки!.. Облезлые шавки с поджатыми хвостами!.. Гнилье!.. — Швер стоял возле приоткрытых ворот фабрики, с чувством собственного превосходства оглядывая собравшихся вокруг него ядоваров.
Сейчас здесь были все. Как пояснили Зак с Плуксом, это такая традиция: провожать Швера на арену. Попутно тот в последний раз интересовался, не набрался ли кто-нибудь смелости отправиться вместе с ним. Порой такие безумцы находились — и чаще всего не возвращались обратно, однако сегодня желающих сразиться с плененными монстрами не нашлось. Вот Швер и отрывался на всю катушку…
— Вы ни на что не годный мусор!.. — продолжал он, расхаживая перед ядоварами. — Сброд!.. Только и можете, что трястись и прятаться друг за друга!.. Жалкое зрелище…
— Что-то сегодня он разошелся, — шепнул Заку Плукс. — Видать похмелье после вчерашнего…
— Угу, — Зак нахмурился еще больше. — Только самое веселье завтра начнется. У Швера после Малого Монстролуния всегда замыкает в башке. И лютует он куда больше обычного.
— Не напоминай, — помрачнел Плукс.
Швер тем временем, еще пару раз выругавшись, подошел к воротам.
— Раз такое дело, шавки… — процедил он, скользя по ядоварам злобным взглядом, — никакого отбоя. Так будет по-честному. Я сражаюсь, а вы пашете. И чтобы к моему возвращению на складах стояло двадцать дополнительных бочек. Будет хотя бы на одну меньше — пожалеете. И мне плевать, кто именно не справится, огребете все, ублюдки…
Последнее слово он едва не выплюнул, развернулся и покинул фабрику. Многие вздохнули с облегчением и стали расходиться.
— Ублюдочный псих, — пробормотал Зак. — Явно хочет, чтобы мы сдохли.
— Нет, Зак, ему это невыгодно, — возразил Плукс, кладя приятелю руку на плечо, но тот дернулся и отстранился. — Шверу ведь платят за нас. Но это не мешает ему превращать нашу жизнь в дерьмо…
С этими словами приятели двинулись на свой участок. Остальные ядовары тоже стали расходиться — Лора с детьми в том числе. Вскоре возле приоткрытых ворот остался только я.
«Ну что… — я вздохнул и накинул магический покров «Отвода Глаз». — Пора в путь. Жаль некому пожелать мне удачи, сегодня она очень пригодится…»
Спустя несколько секунд я уже был на улице. Отыскал среди немногочисленных жителей массивную фигуру Швера и торопливо пошел за ним. Попутно избавился от морока — перед устроителями Малого Монстролуния я решил предстать в своем настоящем виде.
Почему? Я и сам не знал. Но интуиция отчаянно сигналила, что именно так и нужно сделать, что это каким-то образом поможет мне в дальнейшем. Я был уверен в ней на сто процентов.
Единственное, что я поменяю при помощи магии — цвет одежды. На арену явится пятнадцатилетний паренек-скотник. Поступить именно так мне велела все та же интуиция.
Уже почти стемнело, и в свете масляных фонарей все постройки Прибрежного Полиса казались еще более уродливыми. Безликие короба, ощетинившиеся металлическими шипами, дымящие трубы, цистерны… Все вокруг гудело и грохотало. В воздухе витала смесь малоприятных запахов, мелкие частички пыли беспрестанно оседали на лице и хрустели на зубах. Вновь я задался вопросом: каким образом случилось так, что я попал в настолько дрянное место?..
Мысли об этом приходили постоянно, и единственный более-менее логичный вывод — Телепорт был неисправен. Но ведь это нонсенс… Состояние магических клеток постоянно контролировало множество чародеев. Перенос в иной мир — сложный и опасный процесс, в котором любая мелочь должна быть тщательно выверена.
«Возможно, случилась ошибка, — размышлял я, держась в паре десятков шагов от Швера. — Профессор Громов перепутал Телепорты и отправил меня в тот, который предназначался для другого мага. Того, кто должен был появиться здесь и начать наводить порядок».
Да, это тоже было объяснение, хоть и довольно невероятное. Чтобы Константин Ильич что-то когда-то перепутал? Такого попросту не случалось. К тому же, мои мама и папа стояли именно у того самого Телепорта.
«Ну и наконец, — заколотил я последний гвоздь в гроб только что возникшего предположения, — если бы все было так, то в Прибрежном Полисе уже давно появились бы маги, отыскали меня и вернули домой. А раз этого не произошло, значит, никто в Аве-Ллар не собирался».
Еще меня очень напрягало то, как именно произошла телепортация — с болью и опустошением Ореола. Я вполне мог погибнуть, и это не произошло лишь благодаря фантастическому везению. Значит, Телепорт все же был неисправен.
«Или же… — я нахмурился — настолько бредовой показалась новая мысль, — кто-то специально провернул со мной все это. Сбил настройки Телепорта, превратил его в магическую машину-убийцу, которая должна была забросить мой труп черт-те куда… Только вот она не справилась с самой главной задачей — не превратила меня в труп».
Могло такое быть? Теоретически — да. Но тогда кому понадобилось избавляться от меня? Я ведь всего лишь маг-ученик, не сделавший ничего плохого…
Поняв, что от мыслей голова идет кругом, я заставил себя сосредоточиться на другом. На том, что сейчас куда важнее, — мне нужно попасть на арену.
При самом лучшем раскладе меня пропустят просто так. Если же этого не случится, если владельцам тайной боевой площадки не понравится, что к ним заявился подросток, — придется действовать скрытно и при помощи магии. В одном я был уверен на сто процентов: что сделаю все, чтобы Швер не вернулся на фабрику ядов. План получился простой — и именно это делало его по-настоящему жизнеспособным.
