– Ну, если защиту будет вести Цицерон, вопросов нет. – Красс успокоился. – Под каким предлогом будет отозван Лукулл?

– Конечно же с целью скорейшего завершения войны! И еще я хочу получить особое право объявлять войну и заключать мир без санкций из Рима.

– Помпей, ты молодец! Добыча, захваченная на этой войне, сделает тебя богатейшим человеком Рима.

– Но и римская казна возрастет вдвое!

– Хорошо бы снизить на треть налоги всадников, в том числе ростовщиков, таково мое условие! – сказал Красс. – А лично меня интересует наместничество, например, в Сирии, откуда начну войну с Парфией. Я хочу власти и славы!

– Марк Красс, ты получишь и власть, и славу, и лучшую армию, чтобы вести войну с врагами Рима, я тебе обещаю! – торжественно объявил Помпей.

Довольные друг другом, они разошлись.

Грозовая туча висела над Араратом, который притягивал свинцовые тучи, и в любой момент мог пойти дождь, град или снег, но вулканическая порода тут же впитывала влагу. Вершина Арарата покрыта вечными снегами, а пейзаж вокруг окрашен в мрачные тона. Солнце иногда пробивалось через темные облака, и его лучи веером падали на землю, озаряя причудливый пейзаж. Сегодня лучи высветили одухотворенное лицо Тиграна и божественное личико Аревик. Ее золотые серьги с гранатом, которые он подарил ей перед путешествием к горе, искрились на солнце, как молодое красное вино. «Гранат притягивает удачу», – сказал он вчера, а сейчас любовался девушкой и вдохновлялся чарующим блеском ярких пурпурных камней.

Царь верхом на коне с заветным мечом на боку в окружении свиты на третий день пути подъезжал к крепости у подножия горы Арарат. В старинном храме Арамазда он собирался испросить благословление бога. Величественный и неприступный Арарат, который армяне называют Масис[25], безмолвно высился таинственным великаном, подпирая двуглавой вершиной небо. Путь из Вана лежал по живописным местам мимо бурных водопадов и лазурных водоемов, плантаций виноградников и цветущих долин, но, чем ближе к горе, тем беднее становилась растительность, а вскоре она исчезла вовсе.

Поднимаясь по пологому склону горы, царь вдруг подал знак, и колонна остановилась. Спешились. Тигран, Аревик и Артавазд подошли к источнику, который местный народ считал священным. Капля за каплей сочилась из скалы прозрачная и холодная вода, наполняя два маленьких водоема, высеченных в камнях. Рштуни, нахарар этих мест, пояснил:

– Государь, это – священный источник! Известно, что вода в нем чудесная.

Люди заметили, что вода ключа привлекала розовых скворцов, и, когда где‑нибудь появлялась саранча – страшный бич земледельцев, к источнику посылали за водой и везли ее на поле. Тут же на это поле прилетали розовые скворцы и истребляли саранчу.

– Подать кубок, – приказал Тигран и, зачерпнув воду из источника, с удовольствием выпил. – Вкусная. Все попробуйте, получите удовольствие!

Объявили привал, и приближенные царя, передавая легенду из уст в уста, пили и набирали в сосуды волшебную воду. Аревик тоже набрала воду в небольшой сосуд, которой висел у нее на поясе в красном чехольчике. Васак недовольно констатировал:

– Скудны растительность и мир диких животных в этих местах…

– Поднимался ли кто‑нибудь на вершину горы? – спросил Гнуни.

– Нет, – отвечал Рштуни, – это невозможно!

– Там, на вершине, – сказал верховный жрец Спандуни, – что-то есть, и боги никому не разрешают достичь ее.

Все знали, что жизнь на земле зародилась здесь. Очень давно это было. Вавилонские таблички донесли до нас, что на совете богов было принято решение наслать на землю потоп и уничтожить развращенное человечество. В течение семи дней и семи ночей на земле бушевала буря такой силы, что даже боги испугались, и только один царь получил от богов наставления по строительству огромной лодки. Он с семьей спасся, и здесь, на горе Арарат, возродил жизнь. Древний шумерский эпос называл имя царя – Зиусурда. Все мы его потомки.

Окружение царя с восхищением смотрело вверх, на вершину горы.

– Набирайте воду, – обратился к людям Рштуни, – дальше по дороге до самой крепости не будет ни реки, ни ручья. Ледники тают, но вода по поверхности горы не течет, она проложила себе путь под землей и выходит на поверхность далеко внизу на равнинных участках.

Путь продолжили, и вскоре царь и свита въехали в крепость Даройнк, стоящую на перекрестке торговых путей у юго‑западного подножья Арарата. Старинная крепость, которую построили еще во времена Урарту, стояла на пологих краях скалы. Всех разместили по многочисленным помещениям, домам и даже по комнатам, выдолбленным прямо в скале. Для царя и Аревик приготовили лучшие покои крепости. Был прекрасный обед, на котором, как всегда, говорили возвышенные тосты, а потом царь с верховным жрецом направились в храм Арамазда. Перед каменным изваянием бога, которое сделал армянский мастер, Тигран пал ниц:

– О, Арамазд, отец наш и верховный бог армян, создатель неба и земли, ты обладаешь величайшей мудростью, всегда наставлял меня на путь справедливости, призвал меня сюда для борьбы со злом, которое грозит погубить человечество. Я построил в твою честь в городах царства храмы и святилища, принес богатые жертвы, пришел сюда поклониться и просить благословения на борьбу против сил зла. Ты всегда направлял меня, и теперь, в трудную минуту, не оставляй одного, срази своими молниями врагов моих.

Каменный Арамазд молчал, только дымок воскурений медленно поднимался вверх из чаши на алтаре. Жрец‑толкователь подошел к жертвеннику и начал изучать внутренности овцы, особенно печень, считавшуюся средоточием жизни. Печень – модель Вселенной. Подобно небесному своду, она делится на участки, и жрец читал по ним судьбу. Тигран и Спандуни ждали.

Наконец жрец‑толкователь обернулся и, поклонившись царю, сказал:

– Ты умилостивил бога Арамазда, он пошлет своего сына бога молнии и грома Ваагна в помощь. Тебе надлежит подняться в пещерное святилище бога Ваагна, что на склоне горы, там молись и жди божественных указаний.

– Я пойду в святилище и буду молиться! – решительно произнес Тигран, держа руку на рукояти меча.

С заходом солнца в покоях царя зажгли масляные светильники. Тигран смотрел на лица своих приближенных и говорил:

– Завтра предстоит восхождение, мы выйдем из крепости с восходом солнца и пойдем на гору в пещерное святилище бога Ваагна. Артавазд, ты проделал большую работу, исследовал эти места, побывал в святилище, но завтра останешься здесь.

– Но, государь, лучше меня никто не знает тропу! Местами она опасна, и я должен быть подле тебя!

– Нет, ты останешься! Я не могу рисковать наследником престола. Риск слишком велик. Меня поведут твои воины.

Артавазд опустил голову: перечить царю в судьбоносный час никто не решался.

– Что принесет нам завтрашний день? Счастье, горе, успокоение или волнение? – Тигран то ли ждал ответа от своих помощников, то ли задавал вопрос себе.

– Государь, – сказал верховный жрец, – мы будем молиться за тебя.

– Государь, уверен, ты достойно выдержишь испытание, – сказал Гнуни.

– Ты, государь, связан с богами, – сказал Васак, – они тебе помогут.

– Отец, будь осторожен! – взволнованно произнес Артавазд.

– Я буду подле тебя, государь, что бы ни случилось! – Меружан выступил вперед, демонстрируя свою решимость вступить в бой с любым врагом.

– Спасибо, друзья. Все вы обладаете неоспоримыми достоинствами, моя надежная опора; это свидетельствует о нерушимости дел, которые мы начали, и, чтобы не случилось, продолжим!

Приближенные ушли, в покоях остались только Тигран и Аревик. Тигран долго не мог заснуть, и все думал о предстоящем пути в неизвестное.

Глубокой ночью его разбудила Аревик. От ее крика Тигран проснулся. Она сидела на кровати, съежившись, и огромными глазами смотрела в угол комнаты.