Слева и справа от золотого Мардука стояли статуи богов – ассирийского Ашшура, урартского Халди, персидского Ахуры Мазды и армянского Михра, а в углах квадратного зала были размещены четыре статуи царей Вавилона, Ассирии, Персии и Урарту. У ног изваяния урартского царя Русы на небольшой подставке стоял красный лощеный кувшин с ручками изящной формы.

Меружан удивленно спросил:

– Государь, почему так много богов?

– Все племена и народы испытывают потребность осознать бытие, – ответил Тигран. – Религия дает человеку ответы на многие вопросы.

– На троне сидит Арамазд?

– На троне, Меружан, сидит главное божество, владыка богов, бог мудрости и мирового порядка Мардук, но, возможно, его имя Арамазд, а может быть, Зевс.

– Государь, здесь сбоку трона лежит табличка с письменами, – сказал Меружан.

Царь подошел к трону Мардука и стал читать надпись на аккадском языке.

– Здесь написано: «Того, кто нарушит покой богов и царей, пускай покарает своим гневом Мардук, а имя его и его наследников пусть будет предано забвению».

Раздался странный журчащий звук. Тигран насторожился, посмотрел в сторону одного из солдат. Тот, держа в руках красный кувшин, застыл в оцепенении.

– Что случилось, Агаси? – Обеспокоенный Меружан направился к солдату.

Его взору открылась картина: Агаси держал в руках красный кувшин, не смея шевельнуться, а на его лице сидел большой черный скорпион с маленькими клешнями и огромным жалом на хвосте. Не успел военачальник схватиться за меч, чтобы сбросить паука со стражника, как скорпион воткнул жало в лицо жертвы и впрыснул яд. Солдат, парализованный ядом, упал замертво.

– Ничего не трогать! – закричал царь. – Всем находиться рядом со мной!

– Это место проклято, это дела дэвов! – панически завопил Гурген, третий из солдат охраны царя.

Меружан схватил его за пояс и тряхнул, чтобы привести в чувство:

– Ты солдат, выполняй свой долг и ничего не трогай!

Тяжело переживая случившееся, Тигран стоял, опустив руки. Что дальше? Идти вперед, значит подвергать себя и других риску; идти назад, значит не выполнить своего предназначения, и все усилия и жертвы будут напрасны.

– Даже, если нам предстоит погибнуть, – горестно сказал он, – мы должны идти вперед, так как стремление человека к познанию двигает мир на новую ступень развития сильнее, чем указы дюжины правителей…

Подойдя к солдату, положил руку ему на плечо:

– Благоразумие не всегда помогает избежать опасности. Гурген, держись подле меня, и все будет хорошо.

Взяв у воина факел, стал искать следующую дверь, медленно двигаясь по периметру зала, но никаких признаков проема или двери не было. В свете огня высоко на стенах его взору предстали три символа, исполненные из бронзы и камней. Тигран стал их рассматривать. На левой стене круг, на центральной треугольник, на правой звезда. Каждый древний символ, естественно, имел свое значение, и, возможно, один из них и есть ключ к двери. Бронзовое обрамление символов заполнено камнями. Тигран обернулся и, озадаченный, сказал:

– Пока ничего не могу сказать.

– Государь, – обратился к Тиграну Меружан, – должна же быть подсказка, послание или знак!

Отдав воину факел, Тигран задумался. Несомненно, нужно разгадать замысел неведомого строителя Дворца. Он чувствовал, что боги и цари готовы поведать свою тайну. Сняв с шеи золотой талисман Мардука, внимательно рассмотрел его. Изображенный свернувшийся в кольцо змей, кусающий себя за хвост, был на двери, которую прошли. «Скорее всего, звезда, – подумал он. Пентаграмма в Месопотамии и Вавилонии была символом царской власти и воли.

– Мы в зале богов, видимо, наш символ звезда, – сомневаясь, сказал Тигран.

– Государь, в моем селе, – подал голос солдат Гурген, – звезду чертили над входной дверью, чтобы преградить злым силам доступ в жилище.

Тигран и Меружан внимательно посмотрели на солдата, а потом быстро подошли к стене со звездой и, осветив факелом, вгляделись в ее очертания. Меружан принес подставку, Тигран, поднявшись, стал разглядывать символ. Все пять чувств царя разом пришли в смятение. Каждый луч звезды был выложен разными камнями, и это был шифр, не разгадав который нечего было думать идти дальше.

– Меружан, это шифр!

Каждый луч имел свой камень и, несомненно, была лишь одна попытка выбрать правильную комбинацию, нажав на камни, но какие? Если ошибиться, может произойти непоправимое. Зеленый изумруд, голубой опал, коричневый оникс, кроваво‑красная яшма, желтый кошачий глаз. Тигран растерялся, оглядел зал, его взгляд остановился на лежащем на полу воине. В этом зале обитают скорпионы, и это подсказка. «Каждый камень имеет свой характер», – вспомнил он. Как‑то, выбирая амулет для царицы, он был поражен необычным сочетанием цветов одного изделия. Ювелир предложил приобрести оберег «скорпион», сказав, что он защищает от влияния магических сил. Мастер изготовил амулет из голубого опала и желтого кошачьего глаза в золоте, а чтобы он оберегал от несчастья, усмирял ненависть и мстительность, сделал его в форме скорпиона.

Они смотрели на звезду, и им причудилось, что опал заиграл разными цветами, а по кошачьему глазу, желтому камню, пробежал блик.

– Ты это видел? – спросил Тигран.

Меружан кивнул, потом оба, почувствовав необычное поведение солдата, удивленно посмотрели на Гургена, который, застыв на месте, не моргая, смотрел на статую бога Мардука. Подняв руку, он, повернув голову в их сторону, указывал на изваяние, но произнести ничего не мог. Тигран и Меружан подошли ближе. Глаза бога – два огромных рубина – светились ярким красным светом, а на голове золотого истукана сидел черный скорпион. Тигран тихо сказал:

– Многие народы поклонялись скорпионам, считая их вестниками, исполняющими высшую волю. Думаю, мы на правильном пути.

Он подошел к стене, встал на подставку и пальцами надавил на камни бронзовой звезды – голубой опал и желтый кошачий глаз. Кристаллы поддались, легко утопились, и в ту же минуту в стене образовался проем – дверь с шумом отодвинулась назад. Тигран спустился с подставки, отошел назад и попытался пошутить:

– Постичь замысел богов просто, если, конечно, знать комбинацию шифра. Я всегда удивлялся, почему римляне считают опал камнем, приносящим удачу?

Но было не до шуток. Сдвинув ногой подставку в сторону, он в сопровождении своих верных воинов, которые освещали дорогу факелами, пошел вперед.

Они оказались в большом помещении, выдолбленном в скале. Гурген зажег два масляных светильника на треножниках при входе, и стало достаточно светло. В центре зала стоял огромный камень в форме параллелепипеда, на котором сбоку был выбит знак аревахач, символ в виде круглого вихревого винтообразного круга.

– Это алтарь и древний армянский символ вечности аревахач. – Тигран указал на знак.

Восемь крыльев символа олицетворяли цикличность бытия и круговорот энергии, а камень-алтарь воплощал нерушимость и вечность богов.

– В этом зале мы ближе всего к богам!

– Зачем здесь алтарь? – недоумевал Меружан.

– И боги, и цари здесь совершают совместную жертву, – ответил Тигран.

Они подошли ближе к алтарю и осветили факелом. На камне стоял глиняный красный кувшин с водой. На верхней панели алтаря резцом по камню были выбиты четыре знака – два треугольника, квадрат и круг. Тигран пальцами прикоснулся к знакам:

– Я могу истолковать эти символы так, как их понимали мои предки. Обращенный вниз треугольник – вода, обращенный вверх треугольник – огонь, квадрат – земля, круг – воздух.

В полной тишине раздался звук падающей капли воды. Меружан вздрогнул. С потолка капля упала прямо в кувшин. Каким‑то образом вода просачивалась сюда, и капля за каплей наполнялся кувшин водой. Тигран в некоторой задумчивости произнес:

– Восемь крыльев знака аревахач – не так уж плохо! Восьмерка всегда ассоциировалась с любовью и соглашением. Боги приглашают нас в свое царство, но все не так просто: нужно разгадать очередную загадку.