Неожиданно старик прервался на полуслове, отшатнулся и закатил глаза. А затем захрипел и стал кашлять кровью.

«Что происходит?» — спросил министр Онежского.

«Прости, но я понимаю не больше твоего», — ответил тот.

Ленский к этому времени успокоился, вытер рот и вновь подошел к Петру и Андрею.

— Прошу прощения, — сказал он. — Просто… Преисподняя сделала нас своего рода братьями, и мы чувствуем друг друга.

— Судя по всему, довольно неприятный… бонус, — мрачно усмехнулся Онежский.

— Пожалуй, — согласился старик. — Но зато теперь мне известно, что погиб Тибрис. И опять-таки не без участия вашего дорогого Дьякова. Тот уничтожил Столп в Бенони. А учитывая кое-какие обстоятельства его местонахождения… — он усмехнулся, — думаю, Илье пришлось основательно поскрипеть мозгами и приложить немало усилий, чтобы справиться с задачей.

«Минус три Столпа, — обратился Андрей к министру. — Нормально парень идет».

«Главное, чтобы он смог дойти до конца», — ответил тот.

— Как бы там ни было, сейчас здесь нет никого, кто мог бы нам помешать, — сказал Ленский. — Но это ненадолго. Скоро они вернутся, чтобы привести устройство в действие и погубить всю планету. Поэтому давайте поторопимся.

С этими словами он направился к полукруглым створкам. Остановился в паре метров от них, и те вздрогнули, а затем с металлическим лязгом начали разъезжаться.

Мысленно выругавшись, Онежский поднял глаза к сидящим наверху тварям. Те, к счастью, сохраняли неподвижность. Похоже, и впрямь в трансе. Главное, чтобы им не приспичило очухаться в самый неподходящий момент.

— Идите сюда, — позвал Ленский, как только створки прекратили движение, открыв что-то наподобие темного колодца. — Вот оно, взгляните.

Преодолев расстояние до «колодца», Онежский заглянул внутрь и сглотнул. Увиденное внушало отвращение, но вместе с тем и впечатляло.

В стены колодца было вплавлено не меньше двух сотен черных камней, светящихся бордовым, вперемежку с которыми причудливые символы переплетались и образовывали сплошной узор. Тоже излучающий сияние. И под всем этим темнела груда плоти, огромная, бугристая и с пастью, полной острых зубов.

— Этот монстр — и есть ваше… устройство? — процедил Крылов.

— Не просто монстр. Перед вами гибрид, созданный при помощи земных технологий, небольшого количества нашей магии и силы Преисподней. Ну и не без участия жертв призывателей.

— Что ты имеешь в виду?

— Сейчас вы видите перед собой сотни слепленных воедино трупов. Призыватели каждый день мучают десятки несчастных, всегда до смерти, и их нужно… утилизировать. Причем желательно с максимальной пользой.

— Ненормальные, — прорычал Крылов. — Ублюдки. Психи.

— Дорогой Петр Андреевич, — Ленский растянул запекшиеся губы в очередном уродливом подобии улыбки. — Ты имеешь дело с Преисподней. Так что ничему не удивляйся.

— Это понятно, — сказал Онежский. — Но зачем вашему… гибриду… пасть и зубы?

— Чтобы кушать. Мы называем его пожирателем. Он создан для того, чтобы славно попировать. И использовать силу поглощенных им призывателей, чтобы погубить планету. Видели те махины снаружи? Которые с огромными черными «сосульками» вместо ракет.

— Видели, — ответил Андрей.

— Это не просто «сосульки». Это накопители адской магии, связанные с ним, — Ленский кивнул на заполнившего колодец монстра. — Как только он поглотит последнего из присутствующих здесь призывателей, концентрация силы в «сосульках» станет критической. Они взорвутся, и тогда наш мир уже будет не спасти. Так что давайте-ка займемся делом. Вам нужно уничтожить пожирателя. Сам я сделать этого не могу, поскольку утратил возможность использовать обычную человеческую магию, для которой он уязвим. Но вот вы… Главное — ударить чем-нибудь очень мощным.

— Не думаю, что это следует делать, — послышался позади жуткий дребезжащий голос.

Пара секунд — и говоривший, также остававшийся невидимым благодаря заклинанию, появился.

Жуткий тип. Болезненно худой, с серой кожей, под которой темнело множество пятен, почти лысый. Вдобавок очень нехорошая усмешка, которая вкупе с горящими красными глазами смотрелась особенно жутко.

— Может, и вы уже покажетесь? — произнес он, слегка поворачивая голову влево-вправо, словно таким образом пытался отыскать незваных гостей. — А то нехорошо как-то получается: вы меня видите, я вас нет. Да и негоже гостям прятаться.

«Не вздумай», — услышал Онежский мысленную команду от Крылова. Впрочем, он и сам не собирался становиться видимым.

— Не хотите? — мужчина склонил голову набок. — Ну, дело ваше. Все равно это мало что меняет.

Ленский при всем этом просто стоял и трясся. На покрытом ожогами лице читался страх, и Андрей понимал: тому виной появившийся из ниоткуда тип. Весьма опасный противник. А еще Онежский не мог отделаться от ощущения, что узкое скуластое лицо, заросшее щетиной, ему смутно знакомо.

— Кто это? — тихо обратился он к старику.

— О, звук появился, — красноглазый мигом обернулся в его сторону, и Онежский на всякий случай переместился.

— Это Семен, — ответил тем временем Ленский. — Самый первый призыватель. И самый сильный. Он способен не только вытягивать тварей из Преисподней, но и использовать адскую магию. Можно сказать, что Семен отчасти демон.

— Есть такое, — Семен ухмыльнулся, раскинул руки и поднялся в воздух. — Интересная штука эта ваша магия…

— Но я не понимаю… — произнес Ленский, обращаясь к призывателю. — Почему ты здесь? Согласно плану…

— Планы поменялись, когда один малолетний выродок начал безобразничать, — перебил Семен. — Ты должен был отвечать за подготовку пожирателя, но… Знаешь, Николай, к тебе изначально было мало доверия. Поэтому Елизар и приказал мне приглядывать за тобой. И, черт побери, не ошибся. Ты, сука старая, предал нас при первой же возможности.

Сука старая… Именно это словосочетание и помогло Онежскому вспомнить.

Перед ним стоял Семен Громов. Маньяк, четверть века назад отправивший на тот свет немало пожилых людей. Как признавался сам отморозок, он ненавидел стариков, считал их обузой для мира. И каждую свою жертву называл именно так — сука старая.

Его упрятали в одну из самых надежных тюрем, но вскоре возникли Столпы и однажды в учреждении случилось ЧП: прямо внутри периметра возникла жуткая и опасная тварь. Ее не брали пули, а магов рядом не оказалось, поскольку в тюрьме содержались мерзавцы без способностей.

Однако теперь Онежский понимал: кое-кто со способностями там все-таки был. Только и сами способности заметно отличались от обычных магических. Они-то и помогли Семену призвать выходца из Преисподней, чтобы тот забрал немало народу, как сидельцев, так и охрану, устроил страшнейший хаос, благодаря чему Громов и сбежал. Разумеется, его искали, но тщетно. Псих основательно залег на дно. И, как стало понятно пару минут назад, обзавелся влиятельными покровителями, которые и были всему виной.

— Предал? — переспросил тем временем Крылов. — А ты не думал, что Николай спас вам жизни? Тебе и твоим собратьям-призывателям.

— Хм… Интересно, каким образом? — услышав министра, Громов развернулся, но никого не увидел и зло оскалился.

— Вижу, ты знаешь о пожирателе. Но известно ли тебе о том, для чего…

— А-а-а, все ясно, — перебил Семен. — Сейчас ты будешь убеждать меня в том, что ту зубастую бандуру надо уничтожить, иначе я вместе с братьями и сестрами скоро попаду в ее утробу, где и сгину. Так вот что я тебе скажу: ничего подобного.

— Уверен? — спросил Онежский, вновь перемещаясь — ближе к «колодцу». Попутно он раздумывал над тем, какое заклинание может должным образом поразить запрятанную там махину. — Тебе это просто пообещали? Или доказательства какие-нибудь предоставили?

— Если ты, невидимый кретин, до сих пор не понял, объясню: я — самый первый, кому удалось призвать адскую тварь. Преисподняя давно стала моей стихией, а я — ее частью. Более того, мои заслуги перед ней так велики, что когда она захватит весь мир, я буду в числе тех, кто станет управлять новым порядком.