Такое... восхитительное видение нужно держать близко. И следить за ней во все глаза.

Но — отказывать Гешвири Даари тоже не собиралась. Тем более, делать подругу подчиненной этой... мазохистке. Ведь все-таки позиции старшей и младшей дамы явно предполагают какую-то форму подчинения.

— Я подумаю над вашим предложением, — сказала она.

— Подумайте, — весело ответила Салагон. — Посоветуйтесь... Поговорите с Саннин. Мой секретарь перешлет телефон вашей девочке. Ее я уже предупредила, она будет ждать вашего звонка. Там решите.

«Решу, — мрачно подумала Даари, — ох решу...»

Почему-то она не сомневалась: как-то так выйдет, что Гешвири и впрямь согласится с этими доводами и скажет, что ввести в их команду потенциального предателя — отличная идея. А скорее, тоже не сможет отказаться от такого бриллианта, как эта Саннин...

Ох, бесы-демоны! После короткого и миролюбивого разговора с Сиарой Салагон Даари чувствовала, что ее поимели и развели на уступки, ничего не пообещав взамен. Вот же ж... профессионалка, мать ее.

Кажется, все было готово.

Ну как, все...

Узники в старинных романах теряли ход времени — потому что были заточены в сырых подземельях или продуваемых всеми ветрами башнях, где могли наблюдать разве что за сменой дня и ночи. Даари лишена была такой роскоши: ни одного окошка в ее подземной палате не прорезали. Однако она отлично знала, сколько именно времени прошло.

— Все идет нормально, — проговорил лекарь искаженным сквозь маску голосом, убирая диагностические амулеты с живота Даари. — Двадцать пятая неделя... Ощущаете какие-нибудь новые симптомы?

— Изжога, — мрачно сказала Даари, — все время. И в туалет хочется еще чаще.

— Это уже было, — отмахнулся лекарь от слов своей подневольной пациентки, — и это совершенно нормально. Увеличенная матка давит на желудок. Мое снадобье от изжоги принимаете? Ну вот и хорошо.

Даари поморщилась, с тревогой обозревая свой живот — судя по картинкам из книг, которые она смутно помнила, он был слишком велик для двадцать пятой недели. Тройня же. У некоторых женщин и на тридцать седьмой меньше. Что будет у нее на тридцать седьмой — страшно подумать. Как будто проглотила дирижабль.

Слишком много времени она тут торчит. Еще неделя или две — и она будет совсем немобильна! И так в голове уже частенько «шумит», когда идет до туалета. Действовать нужно сегодня.

Лекарь никогда не приходил на осмотр один. Его всегда сопровождали несколько охранников, которые держали Даари под прицелом. Велика честь для глубоко беременной женщины, лишенной магии! Даари не справилась бы и с одним лекарем, что уж говорить обо остальных, поэтому она провожала взглядом этот почетный экспорт почти с симпатией.

И с превеликим вниманием, потому что на спину одному из этих товарищей приземлилась запущенная ею по воздуху плетенка, которая должна была транслировать пустой коридор на установленный там видеорегистратор. Одно из самых слабых мест пронизанного слабыми местами плана Даари: попав в коридор, плетенка должна была «самонавестись» на энергетический слепок регистратора и прицепиться там... Если не получится — пиши пропало, ее засекут: даже если первая плетенка в палате и сработает, видеорегистратор в коридоре увидит, что дверь «палаты» открывается — и все.

Поэтому Даари нервничала как никогда.

Уф, ушли. Ожидание, ожидание — секунды, а кажется, что уже полчаса прошло... ага! Тонкая нить от плетенки, оставшаяся в руке Даари, стала ощущаться немного иначе — прицепилась к источнику магии. Судя по слабости источника, все-таки видеорегистратор. Ну, будем надеяться. Если это что-то другое, пиши пропало.

Кое-как встав с кровати, Даари похромала — точнее, пошла вперевалку, но выглядело это как хромота — в туалет, затем вернулась в кровать. Укрылась одеялом с головой. Теперь — выпустить вторую плетенку..

Этот этап нервировал меньше, потому что его она проверила заранее и не один раз: выпускала плетенку, записывала свое видео (благо, развернутая в воздухе плетенка не видна обычному зрению), затем подтягивала ее обратно к себе и проверяла, что получилось, «транслируя» картинку прямо на простыню в рамках уже проверенного процесса под приподнятым одеялом. Выходило нормально. Если не считать одной ма-аленькой проблемы с воспроизведением.

«Плетенка» получалась одноразовой: она прокручивала записанное по мере расплетения. Более того, скорость воспроизведения понемногу увеличивалась: плетенка распускалась сначала медленно, потом все быстрее, видео ускорялась пропорционально. Даари долго билась, пытаясь научиться контролировать этот эффект. В итоге решила, что это не так важно, нужно просто записать подстановочное видео подлиннее. Все равно на нем ничего не происходит, лежит себе Даари в кровати под одеялом и лежит... Сделает пять-шесть часов — получится два-три часа форы...

Самое сложное было записать эти пять-шесть часов, ни разу не отправившись в туалет (она не могла рисковать: поход в туалет получился бы у ее видеодвойника ненатурально быстрым). А в туалет хотелось теперь, такое ощущение, постоянно... В итоге вышло четыре с половиной часа. Даари прикинула, что часа на три такого видео все-таки хватит. Значит, за три часа она должна либо отыскать выход из гипотетической системы заброшенных штолен, либо хотя бы отойти настолько далеко, чтобы ее сразу не нашли.

...Без пищи и воды, м-да. Даари так и не придумала, куда набрать хотя бы воду из-под крана...

...Это не говоря уже о том, что никакой системы штолен за той перегородкой могло и не быть: неверные видения от магических каналов сказали Даари только то, что длинный коридор там продолжался, и что дальше имелись еще какие-то пустоты в толще скальной породы. Но она не знала даже наверняка, насколько глубоко находится.

Авантюра, конечно. Но ничего лучше Даари не смогла придумать. Она, правда, пыталась вовлечь лекаря в пространный разговор, чтобы выведать у него больше о мотивах похитителей и поторговаться, но ничего у нее не вышло.

Аккуратно манипулируя нитями магических каналов, пронизывающими комнату (левой рукой сложно, конечно, но после того, как та же самая левая рука до судорог натренировалась на основной плетенке — плевое дело), Даари заставили подготовленную плетенку проплыть и прилепиться к амулету видеосъемки под потолком. Вроде бы, другого видеорегистратора тут не было: Даари исследовала на этот предмет всю палату, больше никуда не сходилось достаточно магических каналов.

Может возникнуть заметное искажение изображения при первом контакте плетенки со зрачком амулета, если картинки совместятся неравномерно. Ну, или Даари так предполагала. Если кто-нибудь заметит, могут зайти проверить...

Даари выждала десять минут, потея и нервничая под одеялом. Как на грех, девчонки активизировались, щедро раздавая ей пинки изнутри. Когда ребеночек пинается — это обычно хороший признак: малыш активен и здоров. Но, когда ты получаешь пинок по ребрам изнутри, тебе обычно совсем не весело. Особенно, если эти пинки раздает почти что целая спортивная команда (Даари не припоминала такого вида спорта, в который играли бы втроем, но иной раз ей казалось, что жильцов у нее внутри шестеро, так активно они действовали).

Теперь — привести в действие заготовленные обманки для датчиков. С этими было и проще, и сложнее, чем с видео. Проще, потому что они передавали информацию в более простом формате. Сложнее — потому что Даари, конечно же, не разбиралась в том, что именно передает какой датчик; ей приходилось тщательно следить за каждым магическим каналом, наблюдать и копировать. Датчики были ее слабым местом. Она никак не могла проверить, насколько хорошо у нее получилось, могла только надеяться на лучшее.

Поэтому она знала: как только активирует датчики, надо вставать с кровати и уходить.

И не забыть вторую заготовленную плетенку: с видео пустого коридора. Как раз сейчас ее нужно активировать.