– Не оставят они нас в покое, понимаешь? Перед тем, как уйти, главарь их сказал, что ему мое заведение очень понравилось. Кухня хорошая, услуги… особые, – лицо хозяина «Ларгузы» потемнело от ярости. – Это он, тварь, на Милену намекал. Пообещал, что они сюда часто будут заглядывать. И скоро придут отмечать освобождение.

Зарилл открыл рот, но не проронил ни слова. Да и что он мог сказать?..

– Не на кого мне надеяться, понимаешь? – всхлипывая, пробормотал Вимар.

Он спрятал лицо в ладонях, уперся локтями в стойку и затрясся от рыданий. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем трактирщик успокоился. Зарилл в это время сидел молча, чувствуя себя – это не могло укрыться от внимательных глаз Оннэрба – очень неуютно.

Потом Вимар вновь заговорил:

– Если бы у меня были силы, я бы сам отомстил. Выпотрошил бы их зобы проклятые, а дальше – будь что будет. Главное, чтобы эти больше не жили. Но что я могу? Самое большее – одного зарежу. И то если повезет…

У Оннэрба заколотилось сердце. Похоже, ему вновь улыбается удача…

«Нет, братец, – мысленно обратился прирожденный к Вимару, – ты можешь гораздо больше».

Он выпрямился и насмешливо посмотрел на снующего по залу Сида. Маленький бородач то и дело бросал на чародея осторожные взгляды. Но для самого Оннэрба в этом было мало удивительного. Он привык, что, находясь на людях, привлекает немало внимания. Прирожденный маг, грязный, исхудавший, одетый по-бродяжьи…

И с очень странными глазами…

«Пускай смотрит, – Оннэрб ухмыльнулся, в очередной раз встретившись с коротышкой взглядом. – Вреда не будет».

Сапожник принялся успокаивать друга, который вновь плакал, но опальный чародей уже не слушал. В голове складывался план действий, оставалось лишь набраться терпения.

Которого Оннэрбу было не занимать.

Зайдя в «Ларгузу», около полутора часов назад, маг и не подозревал, какое сокровище ждет его в весьма посредственной забегаловке. Он хотел просто перекусить, но, услышав разговор трактирщика и сапожника, забыл про ужин – остатки еды, давно остывшие, так и покоились в тарелке и не вызывали аппетита.

«Тут есть угощение получше, – прирожденный прищурился и откинулся на спинку стула, разглядывая шершавые доски столешницы. Потом поднял глаза на Вимара. – Ты, дружок, поможешь мне в одном эксперименте. Весьма любопытном…»

Спустя полчаса толстый пьяница не без труда покинул трактир, обложив ругательствами суетящегося неподалеку Сида. Тот замер, скорчил злую рожу и, прошептав нечто угрожающее, вернулся к уборке.

Вскоре засобирался и сапожник – уходил он в расстроенных чувствах, потому что так и не смог успокоить приятеля.

«Пора», – сказал себе Оннэрб и поднялся.

Вимар оставался неподвижен и буравил стойку совершенно пустым взглядом.

«Идеальное душевное состояние, – отметил опальный маг, медленно приближаясь к хозяину «Ларгузы». – То, что нужно».

Когда Оннэрбу оставалось проделать не больше трех шагов, трактирщик, наконец, обратил на него внимание. Подобрался, нахмурился, шумно сглотнул.

– Вам угодно что-нибудь еще? – стараясь говорить ровно, произнес Вимар.

Чародей видел, что не нравится трактирщику. Тому было неуютно под взглядом янтарных глаз прирожденного, залитых непонятной чернотой. Но это пустяки. Оннэрб умел располагать к себе людей. Пускай даже в этом была немалая заслуга магии.

– Можно и так сказать, – он широко улыбнулся. – Я хотел бы поговорить.

– Слушаю вас, – напряженно ответил Вимар.

Оннэрб встал вполоборота и многозначительно посмотрел сначала на Сида, затем на трактирщика.

– Если можно, без свидетелей, – мягко сказал Оннэрб.

– Хорошо, – хозяин «Ларгузы» оторвался от стойки, чуть качнулся, будто захмелев. – У меня за залом кабинет. Пойдемте туда…

«Прекрасно», – опальный чародей, очень довольный собой, двинулся за трактирщиком.

Маленький бородач Сид прервал уборку и проводил обоих недобрым взглядом.

С каждым днем Страд занимался все усерднее. Тренировки на выносливость, боевое искусство, магия… Он перестал щадить себя. А перед глазами то и дело возникал Дролл, окруженный клешнями, лапами и прочими ужасами пробудившихся Струпьев. Мракоборец сражался яростно, но без суеты.

«И я должен так, – твердил себе Страд, понимая: в том, что они с мракоборцем выбрались из Струпьев, заслуга Дролла. Именно Дролл проложил большую часть пути, пока не встретились с подмогой из числа следящих за куполом. А Страд… Страд лишь прикрывал тылы, где почти не было опасности, благодаря магии мракоборца. – Нельзя все время прятаться за его спиной».

Дролл, напротив, был доволен учеником. По его словам, Страд не растерялся, принял бой. Не запаниковал, что очень важно. Особенно если учесть, как внезапно начался кошмар. И помогал мракоборцу на пути к магам и стражникам, хотя мог впасть в истерику, и это прибавило бы Дроллу работы.

Разумом Страд принимал правоту наставника, но сердцем… Он жаждал стать лучше, умнее, более умелым. Поэтому каждый день с него сходило по десять потов.

И понемногу, очень осторожно, Страд начал признавать, что результат есть. На нескольких последних занятиях по искусству боя это оказалось особенно заметным. Конечно, Страд, как обычно, закончил сражение побежденным. Дико колотилось сердце, тряслись руки, в голове было жарко, точно в натопленной печи, ныли только что полученные ушибы… Но и мракоборец уходил со двора не без синяков и – тяжело дыша. Хотя еще три недели назад, аккурат до похода за сноедом, бои с учеником не отнимали у него и сотой доли сил.

Магия тоже давалась легче. Страду уже не требовалось готовиться перед каждым заклятьем, сосредоточиваться, очищать голову от посторонних мыслей. Все получалось само собой – как ходьба, прием пищи или дыхание. Теперь Страд пробовал не отдельные магические приемы, а комбинации. Сил уходило немало, иногда даже кружилась голова, но, главное, был результат. А ради него Страд преодолел бы и куда большие трудности.

Временами он вспоминал себя до знакомства с мракоборцем, и становилось страшно. Страд понимал, что Дролл взял его в ученики по счастливой случайности. И если бы этого не произошло, Страд сейчас был бы прежним – беспомощным, обиженным, придавленным, точно каменной плитой, сочувствием окружающих. Одним словом, никем.

«Но я и сейчас пока никто», – напоминал себе Страд, сжимал кулаки и трудился, трудился, трудился…

Сегодня Дролл поручил ему ответственную работу – разделать мантар, хищников, обитающих в Жадных болотах. Очередная экспедиция доставила в подвальную лабораторию мракоборца не меньше дюжины бурых, похожих на коричневые тарелки с тремя шипастыми хвостами тварей, в обществе которых Страд и коротал четвертый час.

Жутковатые постояльцы клеток, накрытых черной тканью, лишь изредка ворчали, чувствуя Страда, и тот трудился спокойно и сосредоточенно. Да и сама работа не оказалась сложной.

«Все равно, что рыбу выпотрошить», – временами повторял Страд, работая ланцетом или подливая специальный раствор в склянки, куда предстояло поместить внутренности, лапы, хвосты и шкуры мантар.

Каждая мантара была не меньше фута в диаметре. Выпуклые глаза буравили Страда без всякого выражения, челюсти, похожие на муравьиные жвала, медленно смыкались и размыкались. Две короткие перепончатые лапы конвульсивно вздрагивали. Кровь у чудовищ оказалась буро-зеленой.

Дролл предупредил, что если она попадет на кожу, может появиться сыпь, и Страд работал в черных перчатках из гладкого и блестящего материала. Лицо закрывала маска, одежду защищал плотный фартук, в каких работали некроманты.

Наполнив очередную склянку потрохами мантар, он мысленно произнес формулу замораживающего заклинания. Послышалось потрескивание, и желтоватый раствор застыл куском льда, а внешняя поверхность склянки покрылась инеем. Все, теперь содержимое останется в целости и сохранности, пока его не доставят в одну из лабораторий…