«Ничего этого уже не будет, — твердил я себе, прислушиваясь к разговору магов, что обступили мастера Страда. Голоса становились все тревожнее. — Я в безопасности. А скоро и вовсе окажусь дома».

Находясь в Аве-Лларе, чаще всего перед тем, как заснуть, я часто представлял, как это происходит. Видел собственное ликование, ощущал себя победителем… В действительности все оказалось совсем не так, я был обессилен и пуст, хотелось взять и отрубиться.

— Бесполезно… — послышался чей-то негромкий, полный сожаления голос. — Вы сами видите, насколько огромна эта дрянь. С такой раной мастер Страд был обречен с самого начала.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: мракоборца, того, кто вытащил меня из Аве-Ллара, провел по мертвому миру и защитил от людей Альгенштейна, не спасут. Мастер Страд выполнил свою миссию, но она стала для него последней.

Горло сдавило, перед глазами все поплыло. Я всхлипнул и отполз еще немного, глядя, как маги Янтарного Яблока отходят от тела мастера Страда. Тот лежал на спине, повернув голову в мою сторону и вновь глядел на меня мертвыми глазами. И только сейчас я заметил тень улыбки на почти белом лице, отчего стало еще больнее.

«Почему так? — скрипя зубами, чтобы не дать волю слезам, думал я. — За что? Он спас меня, а сам…»

Перед глазами возник тот самый момент: мракоборец выгибается, и лапа чудовища словно прорастает сквозь его грудную клетку. До чего же это страшно… и глупо…

Подавленный, я не сразу заметил, что ко мне подошел один из чародеев. Как и мастер Страд, он был одет в черные с серебром штаны и куртку. Янтарные глаза чуть заметно светились, седеющие волосы заплетены в косу, бороду стягивал длинный шнурок.

— Ты не ранен? — сурово осведомился маг, и я понял, кто это.

Мастер Дролл. Тот самый, благодаря которому мастер Страд стал искусным чародеем и мракоборцем.

— Нет, — выдавил я. — Со мной все в порядке.

— Хорошо, — мастер Дролл кивнул. Несколько секунд он хмуро смотрел на мертвого ученика, чуть заметно двигая нижней челюстью. Я в это время чувствовал себя очень неуютно.

«Это ведь я виноват, что мастера Страда больше нет, — невольно пришло в голову. — Хоть и косвенно, но все же…»

— Раз ты говоришь, что в порядке, — продолжил мастер Дролл, — то, сам понимаешь, должен многое рассказать.

— Разумеется, — ответил я, наблюдая, как мастера Страда кладут на носилки. Сердце вновь защемило, а глазам стало горячо. Но проявлять чувства под суровым взглядом мастера Дролла… Это было последнее, что я стал бы делать. Вместо этого выдохнул и спросил: — С чего мне начать?

— Как тебе будет удобно, — мракоборец свел брови, когда носилки с его учеником подняли и понесли к выходу из зала. На мгновение янтарные глаза засветились чуть сильнее. — Но… — он перевел взгляд на меня, все еще сидящего на полу, — предлагаю сначала переместиться в более подходящее для такого разговора место.

Кивнув, я встал и вслед за мастером Дроллом покинул зал. Мы прошли узкий, скудно освещенный коридор, остановились у одной из дверей.

— Один из наших магов уже отправился на Землю, Артем, — сказал мракоборец. — Он известит твоих родителей, и тебя заберут домой.

— Хорошо, — единственное, что я ответил, прежде чем пройти за открытую мракоборцем дверь.

За ней оказался небольшой, но довольно уютный кабинет. Письменный стол у большого окна с отдернутыми шторами, заваленный свитками и книгами, над которыми возвышались несколько писчих перьев в зеленой чернильнице. За столешницей была видна спинка стула. Одна из стен, выкрашенных в бежевый, пряталась за массивным шкафом, у противоположной стоял диван, обитый зеленым бархатом. На него мне и указал мастер Дролл.

— Итак, Артем, — как только я сел, произнес он, — я тебя слушаю.

На сей раз говорил я долго, не раз перескакивая с одного на другое. Сказывались усталость и потрясение после всего пережитого за последние часы. Нашу с мастером Страдом дорогу до Янтарного Яблока можно было сравнить с самым первым моим Монстролунием: ничего невозможно предугадать, опасность может прийти откуда угодно, и ощущение беды не ослабевает ни на секунду.

Мастер Дролл по большей части слушал, но кое-что и записывал. И в такие момента часто прерывал меня, чтобы что-нибудь уточнить. Рассказ о замысле Альгенштейна вызвал у него гнев — это было видно по изрезанному морщинами лицу. А когда я рассказывал о Монстролунии, он наверняка вспоминал Червоточины и тварей, что появлялись из этих облаков черного дыма.

— Да уж… — пробормотал мастер Дролл, когда я закончил. Вернув перо в чернильницу, он покачал головой. — Тебе немало пришлось пережить, Артем. То, что ты выстоял в таких испытаниях, говорит о многом.

Я в ответ лишь покивал, поскольку рассказ забрал остатки сил.

— Сейчас мне нужно уйти, — продолжал мракоборец. — Сам понимаешь, случившееся с тобой и мастером Страдом требует серьезного обсуждения. Ты пока оставайся тут. Можешь прилечь и отдохнуть, я вижу, что ты измучен.

Оставшись один, я действительно лег и закрыл глаза. Но сон не шел. В душе было пусто, а вот голова гудела от мыслей.

Уже скоро я встречусь с родителями, чему нужно радоваться. Но мне было тревожно. Вдруг на их пути сюда возникнут какие-нибудь проблемы? Альгенштейн… Он умный и хитрый мерзавец, к тому же обладает множеством уникальных магических изобретений. А мое воссоединение с родителями и возвращение на Землю для него является самой настоящей катастрофой.

«Вот и пригодился «Меморабилиум», — мрачно усмехнулся я, вспоминая растерзанного дядю Бора, чью жизнь оборвали монстры в грязной подворотне Прибрежного Полиса.

От усталости заболела голова. Силы в Ореоле не осталось, она вся ушла на защиту меня во время переноса с Сумеречной Тропы сюда, а пытаться проникнуть в сердцевину Янтарного Яблока, чтобы наполнить вторую ауру, не было никакого желания.

«Потерплю», — решил я и продолжил думать.

Уже сегодня я вернусь на Землю. Но станет ли моя жизнь прежней? Учеба в академии, встречи с друзьями, развитие магических способностей… Сейчас все это казалось чем-то далеким и каким-то… несущественным что ли? Куда больше меня занимало происходящее в Аве-Лларе. И никакие мысленные самоуговоры, что теперь Монстролуние — не моя забота, не помогали.

«Я буду возвращаться туда снова и снова, — перед глазами возникла смесь трущоб и промзоны, которую представлял собой Прибрежный Полис. И на одной из улиц стояли все мои ученики: Фукс, Лора, Эни и Даст, Фаро, Грул, Эльдра, Круз… И Джагр — в виде монстра он нависал над остальными. — Мыслями или во сне. Наверняка до конца жизни. Или до тех пор, пока наши маги не покончат с Монстролунием».

А можно ли с ним вообще покончить? Этого я не знал и при мысли, что огромная небесная тварь, возможно, бессмертна, накатывала вязкая волна тоски и безнадежности.

«Нет, — сказал я себе, вновь садясь и скользя взглядом по причудливому узору на паркетном полу. — Не бывает бессмертных существ. Даже те, кого принято именовать богами, рано или поздно уходят. Куда именно — уже другой вопрос, и тем не менее…»

Удивительно, но именно эта мысль немного согрела. Я даже слегка улыбнулся. А затем заставил себя сосредоточиться на главном — на том, что уже совсем скоро обниму маму и папу. Не этого ли я ждал уже очень долгое время?..

Вскоре после ухода мастера Дролла во мне разыгралась паранойя. Я ходил по кабинету из угла в угол, время от времени садился, но почти тут же вставал, порой останавливался возле окна и смотрел на запруженную народом улицу Баумары. После грязных и унылых пейзажей Прибрежного Полиса то, что я видел сейчас, казалось… роскошным. Иначе и не скажешь. Впрочем, легче от этого не становилось.

Я очень тревожился за родителей, с каждой минутой все больше.

Попытка Альгенштейна перехватить меня провалилась. Он прекрасно знает, насколько я опасен, какие признания содержатся в моей памяти, и сейчас попросту загнан в угол. И как любая крыса, оказавшаяся в таком положении, будет действовать. До меня ему сейчас не добраться, поэтому остаются мама и папа.