— Это верно, — мертвым голосом, не чувствуя внутри ничего, кроме пустоты, ответил я. — Эраст Альгенштейн может быть очень убедительным. И готовым идти на все ради того, чтобы достичь очередной цели. Что же, от этого человека и не стоило бы ожидать ничего иного… Мне другое непонятно… Почему Альгенштейн отправил за мной вас, а не своего человека?

Дядя Бор помрачнел, отвел взгляд и опустил голову. Я же использовал вновь возникшую паузу для того, чтобы подготовиться к очередному моральному удару.

— Уже три года, Тема… — вновь заговорил дядя Бор. — Уже три года я работаю не только на твоего отца, но и на Альгенштейна. Выполняю задания, которые он дает. Обычно ничего такого, за редким исключением.

Что же, следовало догадаться, учитывая все, что я уже услышал за последние четверть часа. Однако оставался другой вопрос…

— Почему, дядя Бор? Папа ведь нормально платил вам. Неужели недостаточно?

— Дело не в деньгах, Артем. Все из-за Галины. Ты ведь сам знаешь…

Разумеется, я знал.

Галина… Восьмилетняя дочь дяди Бора, несчастный ребенок, страдающий всю свою жизнь.

Когда-то давно, когда дядя Бор только начинал работать на моего отца, а тот исследовал новый мир на предмет месторождений энигмара, на их экспедицию напала крайне опасная темная сущность. Завязался бой, противника удалось одолеть. Однако перед этим сущность успела поразить дядю Бора каким-то страшным заклинанием.

За его жизнь боролись больше месяца, и эти дни были настоящим адом. Дядю Бора мучила сильнейшая боль, которую не могли усмирить никакие чары. У него выпадали волосы, ногти и зубы, а на теле то и дело вздувались опухоли — внутри них что-то шевелилось, заставляя несчастного выть диким зверем. Его рвало, из носа и ушей почти постоянно текла кровь, при этом дядя Бор все время находился в сознании, несмотря на все усыпляющие заклинания.

Пытка закончилась совершенно неожиданно. Некоторое время дядя Бор восстанавливался, его много раз тщательно обследовали, и все приходили к единому мнению: он чист.

Долгое время о пережитом кошмаре не напоминало ровным счетом ничего. Дядя Бор работал на моего отца, затем женился, а через некоторое время стал отцом. Появления Галины он и его жена ждали как настоящего чуда. И первый их год в роли родителей действительно был волшебным, но потом…

Потом у Галины случился первый приступ. Точь-в-точь как у дяди Бора. С адской болью, опухолями, рвотой и кровотечениями… Он продлился всего лишь несколько минут, но это было лишь началом. За первым приступом пришел второй, затем третий, и каждый новый оказывался продолжительнее предыдущего. Когда Галине исполнилось два года, не проходило и недели, чтобы она не мучилась. И так уже больше шести лет…

Разумеется, мой отец всеми силами старался помочь дяде Бору и его семье. Он отыскал немало специалистов по проклятиям, причем не только на Земле, но и в других мирах. Временами их методы даже помогали — правда ненадолго. Приступы всегда возвращались.

Перед мысленным взором возникла Галина. Маленькая, худая, бледная и постоянно напуганная. Приступы всегда накатывали неожиданно, так что девочка ждала их каждую минуту, каждый час и каждый день.

Страшно представить, что творилось в душе у дяди Бора и его супруги. Да, он никогда не показывал горя и на людях вел себя так, будто ничего страшного в его жизни не происходит. Но в глазах несчастного отца постоянно читались боль и отчаяние.

У дяди Бора вновь случился приступ кровавого кашля, и это вывело меня из раздумий. Применив немного магии, помог ему прийти в себя и спросил:

— Альгенштейн пообещал вам вылечить дочь?

— Не совсем так, Артем. Полностью исцелить Галину вряд ли когда-нибудь удастся. Но его компания, изготавливающая артефакты для маго-медицины, не так давно разработала какое-то экспериментальное устройство. О нем еще мало кому известно, сам я не знаю точно, как оно работает, но… Это единственное средство, способное хоть как-то облегчить страдания моей девочки. Выглядит как диадема с вкраплениями энигмара, и как только у Галины начинается приступ, нужно надеть эту штуку ей на голову. Тогда кошмар заканчивается гораздо быстрее. Думаю, ты понимаешь, насколько устройство Альгенштейна дорогое.

— Понимаю. Но мой отец не пожалел бы денег, вы же сами знаете.

— Знаю, Тема, знаю. Но дело не в деньгах. Альгенштейну нужен был кто-то, кто вхож в твою семью. И я оказался самой подходящей кандидатурой. Эраст сказал, что даст мне эту вещь только при одном условии: я должен буду работать на него. Рассказывать о том, как идут дела у твоего отца, выполнять кое-какие другие поручения. На самом деле, ничего серьезного, просто роль мальчика на побегушках. Но теперь, когда у этого мерзавца созрел план, как заполучить бизнес Игната Волкова… Он не захотел рисковать своими людьми, чтобы вытащить тебя отсюда. Поэтому здесь именно я.

В ответ я лишь чуть заметно покивал, а дядя Бор продолжил:

— Мы с Альгенштейном создали пространственный тоннель, рассчитанный на туда-обратно, однако… Сам видишь, в каком я состоянии. Мне не хватит сил, чтобы вновь перенестись на Землю, тем более вместе с тобой. Или отправить туда одного тебя. Тоннелем могу воспользоваться только я, но для этого нужна магическая энергия, а мой Ореол умирает вместе со мной.

— Понятно, — прошептал я, глядя мимо дяди Бора и свыкаясь с мыслью, что увидеть родителей в ближайшее время мне точно не суждено.

— Артем, — снова заговорил тот, — я не имею права просить тебя о таком… Могу только понадеяться, что ты не держишь на меня зла. Прекрасно понимаю, что предал и твоего отца, и тебя, и все ваше Древо, но…

— У вас была причина. Причем очень серьезная. Не могу назвать ее оправданием, однако она все объясняет. Поэтому, — я вздохнул, — я прощаю вас. И уверен, что отец поступит точно так же, когда узнает о вашей связи с Альгенштейном. Как вы понимаете, я должен буду рассказать ему. Точнее — показать все, что сохранил в голове благодаря «Меморабилиуму».

Сзади послышался мерзкий визг гремлинов. Обернувшись, я увидел пару тварей, которых оттеснили к подворотне. Понимая, что они могут создать лишние проблемы, использовал обездвиживание, а затем поджег обоих монстров.

— Ого… — дядя Бор заставил себя улыбнуться, глядя на то, как я расправился с гремлинами. — Ты действуешь очень профессионально, Тема. Какими бы страшными ни были эти два месяца, они позволили тебе заметно вырасти. Обычная межмировая практика с наставником не дала бы тебе… столько.

— Что есть, то есть. Самостоятельная напитка Ореола, восьмой Прорыв, освоение новых заклинаний. Без всего этого я бы здесь не выжил. Но все же я очень хочу домой, дядя Бор. Пускай даже при помощи Альгенштейна. Очень надеюсь, что он в самом скором времени отправит сюда еще кого-нибудь и уже тогда…

Я оборвал себя на полуслове, заметив, как помрачнел дядя Бор.

— Извини, Артем, — почти прошептал он, — но с этим могут возникнуть очень большие проблемы.

Я застыл, глядя на дядю Бора. Похоже, череда не самых радостных новостей еще не закончилась.

Пару раз кашлянув и прерывисто втянув воздух в развороченную грудь, дядя Бор начал объяснять:

— Ты ведь понимаешь, кто такой Альгенштейн, верно? Это невероятно хитрая, осторожная и предусмотрительная тварь. Он все и всегда просчитывает на много шагов вперед. Хотя… сейчас это в какой-то мере сыграло и против него.

— В какой мере?

— Тема… Альгенштейн никогда не недооценивал твоих родителей. Он прекрасно знает, на что они готовы, чтобы отыскать тебя и вернуть домой, какие возможности для этого у них есть. Твои мама и папа способны перелопатить большую часть Вселенной ради твоего спасения.

Я в ответ согласно покивал, чувствуя, как отчаянное желание увидеть семью вновь обожгло все внутри.

— А Альгенштейну, сам понимаешь, это невыгодно. Найти тебя должен именно он — в этом основа его плана. Именно поэтому ты перенесся не просто в другой мир, а в… Обособленный.