«Теперь все даже хуже, чем до встречи с Дроллом, — думал он, буравя единственным глазом далекий темный потолок. — Тогда я хотя бы имел надежду чему-то научиться, мог попробовать использовать магию. А теперь я пуст».

Еще больнее было от того, что вернувшийся Дролл… словно бы разочаровал Страда. Рыдания, слова благодарности прерывистым шепотом, дрожь, точно мракоборца лихорадило… Страду хотелось, чтобы тот появился в зале другим. Прежним: спокойным, строгим, сильным, готовым ко всему.

«Увижу ли я его таким снова?» — задумался Страд — и неожиданно понял, что ему все равно. Он слишком устал.

— Я не знаю, Лори, — ответил он. — Я рад, что Дролл жив и здоров. И очень хочу, чтобы он стал таким, как раньше. Но…

Страд не договорил — лишь покачал головой. Он мог бы наговорить красивых слов о самопожертвовании и прочем, но это было бы ложью. Грязью, которой он не хотел поливать ни себя, ни тем более Лори.

— Очень хочется верить, что я понимаю тебя, — прошептала та. — Утверждать не берусь — именно хочу верить. Но как бы ни было на самом деле, сколько бы ты потом ни жалел о сделанном, как бы ни клял себя, знай: ты совершил настоящий подвиг. Я восхищаюсь тобой. Я люблю тебя.

Еще во время разговора с мастером Селлером Страд чувствовал, что душу словно бы покрывает корка льда. Когда на месте целителя-прирожденного возникла Лори, этот «процесс» ускорился. Но последняя фраза девушки остановила ползущий во все стороны холод.

— Даже несмотря на… — Страд поднял руку и приблизил к пустой глазнице.

— Глупый! — Лори хотела было несильно стукнуть его по плечу, но вовремя остановилась и тряхнула кистью. — Это не играет совершенно никакой роли! Разумеется, потеря дара изменит тебя. Но лишь от тебя зависит, в какую сторону. И я очень хочу верить, что ты станешь еще лучше.

В этот момент все и произошло. По залу прокатился гул, от которого задрожал воздух, а спустя мгновение Страд услышал испуганные голоса.

— Что такое?.. — он привстал на локте, повернулся влево и замер.

«Они все же прибыли, — Страд не отрывал единственного глаза от пришельцев-исполинов. — Творцы здесь».

Не узнать обоих, несмотря на их гигантский рост, Страд не мог.

Чуть впереди стоял Творец Теоллиг все в той же золотистой мантии без рукавов. Синеглазый, с длинными, зачесанными назад волосами. Он немного изменился: заострились черты лица, на лбу и вокруг глаз появились морщины. Наверняка они были и по углам рта, но Теоллиг спрятал их, отрастив недлинную густую бороду. Руки он держал скрещенными на груди.

Второй Творец — молодой и светловолосый Сункворр — не отрывал полного боли взгляда от Ламирэльи. Однако та смотрела мимо него, тяжело дыша, поджимая губы, и Страд понимал почему: Ламирэлья стыдилась себя — уродливой, истощенной, насквозь пропитанной черной магией Венкролла. Она не хотела, чтобы тот, кого она любила, видел ее такой. Точно так же и сам Страд не желал быть увечным, одноглазым и бесполезным.

«Творцы все же прибыли, — подумал он. — Значит, хотя бы часть опасений не сбудется. Нам не придется убивать Ламирэлью. Уже хорошо…»

Однако Страд по-прежнему был скован сильнейшим напряжением, а взгляд его словно прирос к двум огромным фигурам.

Сункворр, тем временем, торопливо приблизился к Ламирэлье, опустился перед ней на колени и некоторое время словно изучал ее.

— Бедная… — произнес он, качая головой. — Этот мерзавец попросту искалечил тебя.

— Здравствуй, Сун, — ответила Ламирэлья. — А я звала тебя. Очень долго звала, — в последней фразе отчетливо слышались нотки злости.

— Ничего, — не обращая на это внимания, продолжал Сункворр. — Теперь мы заберем тебя домой и вылечим. Ты снова будешь прежней, снова сможешь создавать миры. Творец Теоллиг, — он обернулся к бывшему учителю, — мы нашли Лами, пора возвращаться.

— Подожди еще немного, Сун, — сказал Теоллиг, обводя задумчивым взглядом остатки экипажа «Стального левиафана». На несколько мгновений огромные синие глаза задержались на Страде, и тот поневоле съежился. — Я понимаю твое нетерпение, вижу, что Лами нуждается в скорейшей помощи. Однако мы нарушили одно из главных правил Миросозидания — показались разумным обитателям созданного нами же мира. Поэтому мы должны задержаться еще на какое-то время.

«Похоже, начинается, — Страд еще больше напрягся. — Неужели они все же решили уничтожить нас?..»

Вспомнился Венкролл — огромный и безобразный. Даже учитывая, что тот не успел набрать необходимой мощи, сражение с ним выдалось тяжелым и щедрым на жертвы. Сейчас же предстояло вступить в бой с двумя полноценными Творцами. Гораздо меньшими силами…

— Поскольку наше существование не является для вас тайной, — вместо того, чтобы атаковать, продолжил Теоллиг, глядя на Правителя, — еще одно нарушение уже не сыграет никакой роли. Наш с Сункворром долг — от имени всех Творцов и самого Миросозидания поблагодарить вас. Вы проявили невероятные смелость, упорство и решительность, отправившись сюда, чтобы очистить свой мир от силы, созданной… — он помедлил, погрустнев, — не самым лучшим нашим собратом.

— Не называйте Венкролла нашим собратом! — гневно ответил Сункворр, не отворачиваясь от Лами. Он по-прежнему глядел ей в глаза, осторожно водил руками перед иссохшим лицом и худыми плечами проклятой богини. — Еще ребенком я говорил вам, что он — неправильный! Ошибка Миросозидания!

— Эти разговоры мы оставим до нашего возвращения, — строго прервал бывшего ученика Теоллиг. Страд же, глядя на обоих, постепенно расслаблялся. Видимо, худшим опасениям не суждено было подтвердиться. — Ни к чему жителям Янтарного Яблока наблюдать за нашим выяснением отношений. Они подарили нам возможность вернуть домой одного из нас, и это настоящее чудо.

— Это сделал он, — тихо, обессиленно сказала Ламирэлья, вытягивая руку в указательном жесте. — Его зовут Страд.

Как только палец Ламирэльи нацелился на него, Страд замер и съежился еще больше. Несмотря на мирные намерения Творцов, привлекать к себе их внимание не хотелось.

— Да, Лами, мы уже знаем, — кивнул Теоллиг. — Юный и очень смелый представитель своего вида…

— Послушайте!..

Меньше всего Страд ожидал услышать голос Дролла. Чуть сместив взгляд, он увидел, что мракоборец упал на колени прямо перед Тео. На фоне огромной, многофутовой фигуры Творца он казался беспомощным и беззащитным. И Страд в очередной раз почувствовал, что ему неприятно видеть наставника таким.

«Бывшего наставника, — поправил Страд сам себя. — Я потерял магию, и теперь мне нечему учиться у Дролла. Да и зачем? Раз Творцы намерены забрать Лами, то Червоточины больше не будет. К тому же, мы навсегда останемся здесь, на острове. Тут нужно думать о выживании, а не о развитии магических способностей, хотя сейчас они понадобятся не меньше, чем раньше».

На душе вновь стало горько. Захотелось плакать, но Страд сдерживал слезы: боялся, что соленая влага потревожит пустую глазницу и вернется боль. А Дролл, видимо, собравшись с мыслями, продолжал:

— Страд — мой ученик. И нахожусь я здесь исключительно благодаря ему…

— Нам это известно, мастер Дролл, — Теоллиг улыбнулся, прерывая мракоборца. — Вы также сыграли немаловажную роль в происходящем сейчас. Именно вам открылась тайна Венкролла.

— Так и есть, — Дролл кивнул. — Но сейчас важно совсем другое. Страд пожертвовал своим магическим даром, чтобы воскресить меня. И я осмеливаюсь просить вас помочь ему, вернуть Страду его способности.

От услышанного Страд замер. На несколько мгновений в голове стало пусто. А потом около сердца кольнуло от пробуждающейся надежды.

«Действительно, — подумал он. — Творцы ведь — самые могущественные создания во Вселенной. Что если они смогут вернуть мне возможность пользоваться магией?»

Сердце забилось часто-часто…

— Мальчик действительно отважен, — задумчиво, но с насмешкой произнесла Ламирэлья. — Мне пришлось немного помучить его, чтобы вернуть искру жизни мастера Дролла обратно в тело. А ведь она почти что была готова отправиться к Сердцу Вселенной. Еще бы чуть-чуть, и жертва Страда стала бы напрасной, — она не удержалась и хихикнула.