Обоим на вид не больше тридцати пяти. Папа высокий, широкоплечий, с каштановыми волосами, голубыми глазами и открытым лицом. Многие говорят, что когда я вырасту, то стану его копией. Уже сейчас, глядя в зеркало, я понимал: в этих утверждениях содержится немалая доля правды, что очень меня радовало. Отец всегда был для меня примером — и как маг, и как человек, и как глава нашего семейного Древа.

Мама — настоящая красавица. Статная, с густыми рыжими волосами, светлой кожей и зелеными глазами. Не раз и не два на всевозможных приемах для магов я слышал, как о ней шепчутся, называя «настоящей белой ведьмой». И да: магический дар моей матери был очень силен, а направляла она его исключительно на благие дела.

— Господин Игнат, госпожа Ольга, — с нотками церемонности произнес профессор Громов, когда мы подошли к моим родителям.

Я не удержался и посмотрел на клетку-Телепорт, куда мне вскоре предстояло зайти. Сердце тут же заколотилось с удвоенной силой. Однако показывать волнение я не собирался. Нечего… Настоящий маг должен принимать испытания с достоинством и отвагой — это был один из важнейших моментов, который я усвоил, обучаясь в академии.

— Здравствуйте, Константин Ильич, — почти одновременно ответили папа и мама, улыбаясь моему куратору, который в свое время обучал и их.

— Ну что же… — профессор Громов задумчиво кашлянул и ободряюще подмигнул мне. — Я считаю, что Артем полностью готов. Он получил все необходимое, мастер Страд уже ждет мальчика, поэтому предлагаю не затягивать с телепортацией. Как говорится, долгие проводы — лишние слезы.

Родители мои были полностью с этим согласны, и уже через несколько секунд я стоял в закрытой клетке, сжимая ручку саквояжа и чувствуя, что начинаю потеть — верный признак волнения и напряжения.

«Все будет хорошо, — мысленно повторил я. — Еще пара минут — и я познакомлюсь с мастером Страдом, магом, который спас родной мир от очень серьезной беды. Проходить практику под началом такого человека — честь».

Собственные мысли приободрили, и я с улыбкой повернулся к родителям. Папа в ответ кивнул, мама послала воздушный поцелуй. Профессор Громов тем временем приводил Телепорт в действие.

Никогда прежде мне не доводилось перемещаться на такие расстояния, но я много читал про путешествия сквозь пространство. Они абсолютно безопасны и безболезненны. В крайнем случае, может перехватить дыхание, словно на «американских горках». Именно поэтому, ощутив жар и ломоту, я встревожился, а разум кольнуло мыслью: что-то идет не так…

Послышался рокот, клетка Телепорта задрожала. И этого также не должно было происходить…

— Константин Ильич? — нахмурившись, отец шагнул вперед. К моему куратору, на лице которого читалась растерянность. — Что происходит? Телепорт неисправен?

Ответить профессор Громов не успел. Рокот перерос в оглушающий гул. Телепорт окутало едким дымом алого цвета. Я же в этот момент упал на колени и съежился от адской боли во всем теле. Желудок сжался. Горло сдавило мерзким спазмом. Глаза и мозг, казалось, начали кипеть. Сердце было готово вот-вот разорваться.

«Я что… умираю?..» — возникла в голове нелепая мысль.

Но даже если и так, испугаться страшной участи или удивиться происходящему я уже не мог — было слишком больно.

Боль продолжала быть в моем теле полноправным хозяином. Я трясся, не в силах пошевелить руками и ногами, сведенными спазмом. Скрипел зубами, чувствуя, как по подбородку течет слюна или даже кровь. И не позволял себе закричать. Воздух и так едва-едва попадал в легкие. Каждый вдох был равносилен подвигу, и тратить дыхание на крики — крайне глупо.

Затем — я так и не понял: спустя несколько мгновений или же долгие часы — возникло ощущение, будто я на дикой скорости лечу в пропасть. Боль и судороги стали затихать. Я наконец-то вдохнул полной грудью. Разлепил веки, но увидел лишь черноту.

«Ослеп?» — от мысли я вздрогнул.

А вместо ответа — новая боль. Но теперь другая, она шла не изнутри. Ощущение — будто я со всего маху врезался во что-то твердое. Хорошо еще, что не услышал хруста собственных костей…

Впрочем, это еще ничего не значило. Всего произошедшего кошмара вообще не должно было случиться, и, вполне возможно, у меня серьезные проблемы.

Между тем, боль от падения начала ослабевать. Я обнаружил, что снова могу полноценно дышать, шевелить руками и ногами. При этом я лежал на чем-то твердом и слышал вдалеке множество звуков. Голоса, стук, рокот… А чернота перед глазами стала рассеиваться.

«Видимо, я все-таки переместился, — я пока не рисковал подниматься. Сначала нужно более-менее прийти в себя. Полностью избавиться от боли, вернуть способность видеть, да и привести мысли в порядок тоже не помешает. — Но почему это произошло… так? Телепортация — быстрый, безопасный и безболезненный процесс, я сто раз слышал об этом. Да и папа, как только все пошло не так, сразу встревожился».

Перед глазами возник отец, шагнувший к клетке Телепорта и профессору Громову. На лице его ясно читался испуг. А боится Игнат Волков крайне редко и далеко не по пустякам.

Зрение постепенно возвращалось. Вскоре я вытер выступившие за время внезапной пытки слезы, проморгался и смог нормально оглядеться.

Я очутился в довольно узком пространстве, с двух сторон сдавленном грязными стенами без окон, между которыми был виден участок синего безоблачного неба. Глубоко вдохнув, убедившись, что боль вроде как не собирается возвращаться, я рискнул сесть.

Взбесившийся Телепорт перенес меня в тесный закуток. Вонючий, заваленный старым тряпьем, сломанными досками, погнутыми железяками и гниющими объедками. Не имеющий ничего общего с изображением серого здания Корпуса мракоборцев, на фоне которого стоял мастер Страд. А ведь по заверениям профессора Громова я должен был очутиться именно рядом с последним.

— Да уж, весело практика началась… — я заставил себя усмехнуться и поразился собственному голосу — хриплому и дрожащему.

Как бы там ни было, надо хотя бы выбраться из закутка и осмотреться получше. Однако, прежде чем подняться, я обнаружил кое-что, совершенно меня не обрадовавшее.

Взглянув на собственные руки, я увидел, что Ореол стал серым. А значит — пустым. Но как такое возможно?.. Я ведь напитал его магией под завязку перед тем, как отправиться к профессору Громову.

«Так… — я глубоко вдохнул и потер пальцами виски. Это всегда помогало сосредоточиться перед решением сложной задачи. — Телепорт был неисправен. Почему-то, но об этом после… Сейчас важно другое. Я все же перенесся, хотя серебряная клетка и пропустила меня через пространственную мясорубку. На все про все ушло не больше минуты, и Ореол за это время полностью истощился. Иначе как нонсенсом это не назовешь, но и сама ситуация из ряда вон. Значит… Возможны два варианта. Первый — магической силы меня лишил сам неисправный Телепорт. Высосал ее, словно вампир. А второй — вся магия из Ореола ушла на то, чтобы помочь мне выжить. Защитила меня, своего владельца».

В подавляющем большинстве случаев маг сам распоряжается собственной силой — эту прописную истину я знал еще до поступления в академию. Однако бывают крайне редкие ситуации, когда таящаяся в Ореоле магия… словно бы обретает разум и действует самостоятельно. С одной-единственной целью — защитить. И если сейчас произошло именно это, во время телепортации я был на грани жизни и смерти.

— Жесть… — прошептал я, когда разум услужливо напомнил, что в подобных случаях магии удается спасти своего «носителя» далеко не каждый раз. — Вот уж повезло, так повезло.

Ладно, я остался жив — и это главное. Хотя нельзя сказать, что опасность миновала. Неизвестно, удалось ли моему Ореолу защитить меня полностью, оградив от весьма обширного списка магических травм, которые могли сопровождать такую «особенную» телепортацию. Внутренние кровотечения, повреждения органов или нервной системы… Да и сам Ореол мог попросту сгореть, превратиться в нечто бесполезное, не способное больше накапливать энергию.