На этом совещание было закончено, все разошлись с чувством недосказанности и тревоги.

После взятия римлянами последних сопротивлявшихся понтийских городов Синопы и Гераклеи угроза войны с Римом для Армении возросла. Наконец Тигран назначил личную встречу Митридату.

В тронном зале Тигран готовился к пышному приему своего тестя Митридата. Армянский царь сидел на троне в парадной одежде и тиарой на голове. Тиара – символ монархии в Армении, представляла собой корону восточных правителей с вшитыми золотом по красному полю войлока восьмилучевой звезды и двух орлов. На голове царя также символы предводителя народа – белая повязка и золотая диадема с драгоценными камнями.

Рядом с Тиграном на меньшем троне царица Клеопатра Понтийская, жена Тиграна, дочь Митридата. Она – в тунике с узорчатой вышивкой, стянутой на талии металлическим поясом с драгоценной пряжкой. Голову украшал золотой венец с тонкой вуалью. По обе стороны от царских особ стояли, скрестив руки на груди и выражая тем самым полное подчинение царю царей, зависимые монархи Атропатены, Кордуены, Адиабены и Коммагены. В зале много придворных, военные и охрана. Сыновья и дочери царя и царицы стояли за их спинами.

Вошел, сопровождаемый немногочисленной свитой, Митридат, с угрюмым, недовольным лицом, нисколько не скрывая напряжения и раздражения. Тигран, сделав вид, что не заметил этого, встал и направился с распростертыми объятиями и с широкой улыбкой навстречу Митридату:

– Брат, добро пожаловать в Тигранакерт, я искал встречи с тобой, но неотложные дела… Мы родственники. Я воздаю тебе почести. – Цари, обращаясь друг к другу, говорили «брат».

– Брат, ты приютил меня. – Царь Понта заключил Тиграна в объятия.

Они обнялись по‑дружески, как будто не было между ними недоверия.

– Армянская поговорка гласит: «Себя стесним, гостю место дадим». – Тигран продолжал льстить угрюмому тестю.

– Да, знаю. – Митридат натянуто улыбнулся. – Армянские пословицы и поговорки красивы. Как там говорится: «Гость как роза и фиалка в доме хозяина». А как вкусна армянская кухня!

Тигран, оценив иронию, улыбнулся, взял за локоть Митридата и стал прогуливаться с ним по залу. Самобытность и культура армян требовали свято относиться к традиции гостеприимства. Один из богов армянской религии бог гостеприимства Ванатур был покровителем странников и чужеземных путников.

– Ты мой зять, и я тебя люблю всем сердцем, – произнес Митридат, стараясь показать, что напряжение между двумя владыками ослабевает, кроме того, он увидел свою дочь, и это внушило оптимизм.

Тигран женился на дочери Митридата Клеопатре Понтийской, когда той было шестнадцать лет, а ему пятьдесят. От нее он имел шестерых детей, двое из которых, правда через много лет, были казнены по его приказу, так как очень жаждали захватить власть в стране. Жену, которая поддерживала перевороты, он отослал в крепость Сафа, но на политические приемы и важные мероприятия ей разрешалось приезжать во дворец. Два царя, породнившись, образовали военно‑политический союз, невиданный по мощи и территории, разделив Малую Азию между собой.

– В твоем царстве прекрасные виноградники. – Митридат решил сменить тему и показать, как дорог ему союзник.

– Это так. В Армении земля рождает чудесный виноград. Ты, наверное, не знаешь, но по преданию первая культурная лоза была выведена на горе Арарат много тысяч лет назад.

– Виноград, как и мое настроение, быстро портится, – сказал Митридат.

– Наши предки придумали, как сохранить великолепные качества виноградной лозы на долгое время: они превратили ее в вино, напиток как исключительно полезный, так и очень коварный, а настроение мы сейчас поправим.

Тигран кивнул придворному виночерпию, и тот подвел к ним слугу с подносом, на котором стояли два золотых кубка. Виночерпий Вардгес из кувшина наполнил искрящимся вином рубинового цвета почти до краев кубки и поклонился. Митридат взял кубок первым. Тигран, взяв другой, провозгласил:

– За нашу личную дружбу и нерушимый союз двух великих государств Великая Армения и Понтийское царство!

Они чокнулись, и Тигран первым отпил из кубка. Обычай чокаться очень древний, ведь вино выплескивалось из одного кубка в другой, и так избегали отравлений.

Митридат тоже пригубил вино. Все складывалось как нельзя лучше. Тигран явно подыгрывал ему, и это вселяло надежду.

– Тебе, брат, подвластны ход жизни и законы вечности, – сказал Митридат.

– Если, конечно, эти законы знать, – туманно сказал Тигран, а Митридат, метнув в его сторону удивленный взгляд, произнес:

– В моем царстве виноград не так хорош, как твой, но фундук лучший в мире.

– Да, твои купцы с успехом продают его в Армении, как и оливки и ячмень.

Цари, поставив кубки, стали расхаживать по залу, а все присутствующие внимательно следили за ними, не пропуская ни единого слова.

– Вспомни, двадцать лет назад мы вместе решали судьбу Каппадокии. – На царя Понта нахлынули воспоминания.

Тогда они изгнали царя Ариобарзана, и он тут же убежал к своим покровителям в Рим просить о военной помощи. Престол Каппадокии, этого перекрестка дорог, стал головной болью для Рима. Митридат завладел царством, а Тигран взял богатую добычу – золото, серебро, лошадей, скот и тысячи людей для строительства новой столицы Тигранакерт.

– Ты не только объединил народы, но и много строишь. – Митридат восхищенно посмотрел на Тиграна.

Тигран давно понял, что дело не в масштабах строительства; строить мир во имя процветания народа – единственное, за что нужно сражаться. Он пронесся как опустошительный смерч по землям неуступчивых народов, но для многих принес мир и возрождение.

– Вести за собой народы – великая честь. Тобой я тоже восхищаюсь, —произнес Тигран. – Подорвано римское могущество в Азии.

– Царь Востока, я всего лишь твой верный слуга! – Митридат поклонился.

Они прохаживались по залу и беседовали. Наконец Тигран, дружелюбно посмотрев на Митридата, сказал:

– Ты устал с дороги, отдохни, а завтра в святилище верховного бога мы принесем жертвы, а затем устроим пир.

Митридат со свитой прогуливался по саду вокруг дворца. Действительно, Тигран создал выдающееся творение! Дворец поражал своим величием, а сад экзотикой. Встреча прошла удовлетворительно, предстояли еще переговоры, но, как проницательный человек, Митридат чувствовал: Тигран склоняется к решению помочь ему, ну, а если, нет, то царь Понта припас очень важные аргументы.

На дорожке сада появился Тигран‑младший, которого предупредили, что Митридат ищет с ним встречи.

– Мой любимый внук! – Митридат озарился улыбкой и, отослав свиту, обнял юношу, а потом продолжил: – Как давно я тебя не видел, как часто мечтал поговорить о великих делах, передать свои знания!

– Государь…

– Не надо так официально, зови меня дедушкой!

– Дедушка, я тоже рад встретиться. Ты настолько знаменит, что в Армении ходят о тебе легенды.

– Твой отец устроил мне пышный прием.

– Да, он всегда с уважением говорит о тебе и называет вождем обороняющегося Востока.

– Мы дружны, вместе завоевали почти весь Восток, за исключением Иудеи.

– Почему же отец не решился захватить Иудею? Ведь он уже стоял на ее границе.

– О, этому есть объяснение. Женщина! Да, да, царица Иудеи Саломея Александра околдовала его, ну, в смысле очаровала. Твой отец захватил город Птолемаиду, что недалеко от границы с Иудеей, и туда прибыла с дарами царица просить не вторгаться в ее страну. Уж не знаю, что произошло, только Тигран повернул назад. Не устоял перед красивой женщиной!

– Женщин он любит, это известно, но еще больше любит подчинять себе народы, – незлобно сказал Тигран-младший.

– Конечно, я сам такой. Тогда было официально объявлено, что вторгаться в Иудею не время: обмелел Евфрат.