— Это мастер Рэлмус, судья, — шепнул Страду мастер Селлер.

Тот кивнул, глядя на того, кто якобы пытался научить его прозреванию, а на деле… Сейчас мастер Намус выглядел жалко: во взгляде больше не читалось привычное надменно-печальное выражение, маг то и дело сглатывал и промокал вспотевший лоб платком. Увидев Страда, он помрачнел, поджал губы и тут же отвел взгляд. Почему-то это очень разозлило…

«Негодяй, — Страд сжал кулаки. — Из-за него я чуть не погиб. Если бы не его желание отомстить, лекарство для Дролла можно было бы достать раньше».

От мысли, что, возможно, именно из-за промедления наставник может вернуться не таким, каким был раньше, захлестнуло отчаяние. На несколько мгновений Страду захотелось броситься на светловолосого толстяка, но он тут же подавил этот порыв.

«Спокойно, — велел себе Страд. — Все неприятности, в которых виноват прозреватель, уже в прошлом».

Полегчало, но лишь немного.

Мастер Селлер, тем временем, подошел к судье, что-то тихо сказал, и тот кивнул, после чего занял место за кафедрой. Целитель-прирожденный вернулся к Страду.

— Садимся и слушаем. Говорить, в основном, буду я, ты не встревай. Отвечаешь, только когда спросят, — велел он.

Страд кивнул, устраиваясь в кресле, а мастер Рэлмус начал говорить.

— Итак, сегодня, в неформальной обстановке по просьбе обеих сторон, мы рассмотрим дело об использовании незаконных ритуалов. А именно — магической блокады. Данная процедура была запрещена шестьдесят два года назад, поскольку признана небезопасной для здоровья, и ее проведение считается преступлением. Право первого слова предоставляется потерпевшей стороне — шестнадцатилетнему полумагу Страду из Хлопковой деревни, ученику мракоборца Дролла. Поскольку глубокоуважаемый мастер Селлер взял на себя ответственность представлять Страда на данном заседании, говорить будет он.

— Благодарю вас, — негромко ответил целитель-прирожденный и, встав, подошел к кафедре.

К счастью, он говорил недолго, однако упоминал вещи, к которым Страду вовсе не хотелось возвращаться. Мастер Селлер рассказал о побочных эффектах магической блокады, симптомах и смертельно опасных последствиях. А Страд, слушая его, словно бы вновь ощущал жжение в глазу, дурноту и озноб.

— И все это было сделано лишь с одной целью — отомстить, — в голосе мастера Селлера отчетливо слышались гневные нотки. Сам он не отрывал горящего взгляда от прозревателя, на лице которого читались злость и страх. — Причем мстил подсудимый тому, кто мести вовсе не заслуживает. Страд рассказал мне о возможных мотивах действий…

— Я требую, чтобы предположения не подвергались огласке! — высоким дрожащим голосом перебил мастер Намус. — Это домыслы, а соответственно — клевета, что тоже является преступлением! Я признал свою вину и считаю, что этого достаточно! И запрещаю порочить мою честь…

— Честь?! — на этот раз перебил мастер Селлер. Он смотрел на прозревателя так, словно не верил своих ушам, и уже явно не скрывал гнева. — О какой чести может идти речь в твоем случае, Намус?! Где была твоя честь, когда ты наврал мальчишке, назвав магическую блокаду неким ритуалом раскрытия?! Где была твоя честь, когда ты смотрел, как Страд мучается, и утверждал, что у него нет магических способностей, хотя сам отнял их у него?! Где была твоя честь, когда ты убеждал мастера Оркатта не прислушиваться к словам Страда об Острове Поедателя плоти?! Именно из-за тебя он отправился туда один и чудом не погиб! Да у последней твари из Червоточины чести больше, чем у тебя!

— Я попросил бы не переходить на личности, — выждав паузу, строго сказал мастер Рэлмус. — Все же идет судебный процесс.

— Простите, — резко, но уже спокойнее ответил мастер Селлер. — Просто… В общем, простите.

— Хорошо. Что касается мотивов, мы можем оставить их в тайне, если на то даст согласие сам пострадавший, — прирожденный из Корпуса Судебных Разбирательств пристально посмотрел на Страда.

— Я согласен, — негромко, но твердо ответил тот.

— Вот и прекрасно. У вас есть что добавить?

Пару мгновений Страд молчал, потом набрался решимости, поднялся и подошел к мастеру Селлеру.

— Я хочу сказать, что прощаю мастера Намуса, — начинать было тяжело, но едва Страд произнес это, как груз, давивший, казалось, на саму его душу, мигом растворился. — И не хочу, чтобы ему предъявляли какие-то обвинения, чтобы его наказывали. Он поступил глупо, вот и все.

— Ты считаешь, что подвергать другого человека смертельной опасности — глупость? — спросил мастер Селлер, серьезно глядя на Страда.

— Желание отомстить — всегда глупость. И произошедшее это лишь доказывает. Мастер Намус хотел, чтобы я вернулся в Хлопковую деревню, думая, будто не способен стать хорошим и сильным магом. Возможно, его план удался бы, однако ему не повезло. Я прошел испытание магической блокадой. Вместо того, чтобы стараниями мастера Намуса превратиться в ничтожество, я стал еще сильнее, чем был до встречи с ним. Он прекрасно понимает, что пытаясь погубить меня, сделал все наоборот. И это будет для него самым суровым наказанием. Поэтому я прощаю мастера Намуса. И благодарю его, — с этими словами Страд повернулся к ошарашенному прозревателю и поклонился ему.

Несколько секунд в зале для консилиумов стояла абсолютная тишина. Мастер Намус сидел, ссутулившись и глядя в пол. Сейчас он не вызывал ничего кроме жалости. Потом Страд услышал, как за кафедрой прокашлялся мастер Рэлмус.

— Вы сделали довольно неожиданное заявление, уважаемый Страд, — задумчиво проговорил он. — Но уверены ли вы в правильности собственного выбора? Подумайте хорошенько, ведь обратного пути не будет.

— Уверен. Полностью, — твердо ответил Страд.

— Позвольте и мне добавить пару слов, мастер Рэлмус, — поднялся глава госпиталя. Он смотрел на Страда, и во взгляде читались вина и сожаление. — Я хочу попросить у Страда прощения, поскольку из-за моего неверия ему пришлось пройти через тяжелейшее испытание. Он мог погибнуть в Жадных болотах, все мы знаем, что это очень опасное место. Я восхищен его мужеством, и сейчас Страд вновь продемонстрировал эту свою замечательную черту характера.

— Благодарю, мастер Оркатт, — судья все еще выглядел растерянным. Несколько секунд он молчал, перебирая бумаги, лежащие на кафедре. — Что касается нашего заседания… Что же… Раз потерпевшая сторона просит снять с подсудимого обвинения, я не буду препятствовать. Дело закрыто.

Услышав это, Страд облегченно выдохнул. Он посмотрел на целителя-прирожденного, который выглядел слегка раздосадованным, и понял, что сделал правильный выбор, что победил.

Еще три дня Страду пришлось провести в госпитале, а перед выпиской мастер Селлер заставил его пройти несколько магических тестов. Поначалу применять заклинания было страшновато, Страд все ждал, что глаз с янтарной радужкой вновь полыхнет как огнем, накатят дурнота, озноб и слабость, однако этого не произошло. Манящие чары, обездвиживание, огненное заклинание… Со всем этим он справился успешно и безумно обрадовался.

— Но пока все же особо не усердствуй, — напутствовал мастер Селлер, вместе со Страдом стоя у выхода из госпиталя. — Полторы недели назад тебя доставили сюда едва ли не в критическом состоянии. Силы будут восстанавливаться не так быстро, как хотелось бы, так что не расходуй их понапрасну.

— Я понял, — кивнул Страд. — Огромное спасибо, мастер Селлер. Вы спасли мне жизнь.

На это целитель-прирожденный только усмехнулся и добродушно хлопнул Страда по плечу.

Дело было утром, и к обеду Страд добрался до дома мракоборца. Путешествие по погруженной в страх Баумаре заметно ослабило радость от того, что он теперь здоров и вернул себе магические способности.

«Я-то выздоровел, — несколько раз думал он, шагая по безлюдным, усыпанным снегом улицам и глядя на крылунов, которые стремились улететь. — Но вот город… Твари все еще где-то прячутся. Но для чего? Может быть, они выискивают жертв среди жителей? Нападают, пока никто не видит и…»