Цезарь также мечтал получить право чеканить монету со своим изображением. Опустошив для этого храмы Галлии, привез в Рим предостаточно золота и серебра. Но монеты – дело второе. Сейчас инстинкт подсказывал, что гражданская война будет закончена, как только пленят Помпея.

От пристани отчалила большая египетская лодка, украшенная цветами лотоса, и направилась к кораблю. На борт флагмана поднялся Теодат, толстый начальник дворца в белой длинной тунике и платке немес с зелеными и белыми полосами. Приветливый, радушный, совсем не кичливый, он приложил руку к сердцу и почтительно поклонился Цезарю:

– Император и победитель, великодушный и благородный Цезарь! Приветствую тебя на земле Египта. Пусть боги даруют тебе долголетие и личное благополучие, а Риму – процветание и всевозможные милости! – Обернувшись, дал знак следовавшему за ним рабу с объемистым свертком. – О великий полководец, прими этот дар!

Раб вышел вперед, положил у ног Цезаря сверток и развернул его. На куске льняной ткани лежала забальзамированная голова Помпея. Как живая. Самообладанию Цезаря можно было позавидовать. Ни один мускул не дрогнул на его лице, и присутствие духа не покинуло ни на мгновение: «Вот тот момент, когда устремления и цели воплотились в жизнь! В конце концов, о величии человека судят только по успеху. Из всех удач эта – самая ценная. Однако… как же непостоянно человеческое величие! Мне не в чем себя упрекнуть. Помпей пал жертвой заговора египетских тиранов, и его внезапная смерть очень огорчает меня».

Все окружение – легаты, префекты и трибуны – решили, что Цезарь впал в ступор. Несколько секунд он стоял в оцепенении. На глазах его вдруг появились слезы, он закрыл лицо руками, и все услышали стон.

– О боги, мой любимый зять!! – взмолился он, подняв руки к небу. Слезы были искренними, так как это были слезы радости. – Бог Аид отомстит трусам и предателям, преждевременно прервавшим жизнь лучшего из римлян. Обещаю отомстить убийцам!..

Теодат попятился назад.

– Ты кто? – строго спросил Цезарь.

– Я Теодат, начальник дворца и воспитатель фараона, и к этому не имею никакого отношения.

– Я хотел даровать всем спасение, а вы, злодеи, убили надежду, замыслили измену, посеяли смерть. Нельзя обижать гостя! О, лучше мне тоже умереть, чем жить с мыслью о гибели Помпея!

Несомненно, этот откровенный спектакль, разыгранный Цезарем, станет известен в Риме. В этом можно было не сомневаться.

– Где тело?

– Тело сожгли на погребальном костре, а прах похоронили. – Лицо Теодата стало белее белого.

– Где родовой перстень убитого? – спросил Цезарь.

Теодат торопливо взял из рук раба два перстня и протянул их полководцу. Перстень-печать «лев и меч» был фамильным в роду Помпеев. Римские патриции такие кольца носили всю жизнь, не снимая. Второй перстень – золотой и массивный, в форме драконьих лап, цепко держащих идеально отшлифованный алый камень карбункул, – приковал внимание Цезаря необыкновенной игрой света: тлеющий огонь сменял цвет горячей крови.

– Камень горит! – восхитился Цезарь. – Великолепный блеск!

Передав перстни секретарю, властно распорядился:

– Голову Помпея предать сожжению в огне ценной древесины, прах похоронить с почестями, на могиле установить статую героя в полный рост!

Развернувшись, усталой походкой и с опечаленным видом пошел на корму оплакивать бывшего союзника.

Смерть Помпея нисколько не помешала Цезарю решать задачи подчинения себе Италии и провинций. Габинию, ставшему его легатом, приказал добить остатки войск Помпея на Балканах, где Габиний и погиб. Кассию (теперь легату) было поручено набрать легионы, переправиться в Африку, вторгнуться в богатейшую Нумидию[109] и наказать царя Юбу за поддержку Помпея, а потом сделать эту страну провинцией Новая Африка. Чрезвычайно благоприятному случаю нажиться Кассий был рад.

В Александрии Цезарь, поселившись в дальнем крыле дворца фараона, неотступно думал, что убийство Помпея плохо отразится на его репутации в Риме, и нельзя возвращаться без отмщенья. Кроме того, в Египте его интересовало все, связанное с Александром Македонским, магией и чудесами, которыми полна эта страна.

В дополнение появилась возможность обильно обеспечить Рим египетским зерном и обогатиться самому. Подчиненным было сказано, что из-за сильных пассатных ветров, делающих отплытие затруднительным, придется задержаться. Потин и Теодат во дворце плели заговоры, фараон не выходил из спальни и, зная повадки старшей сестры Клеопатры, ждал от нее любой подлости; Ахилла с войском стоял в Пелузии,

готовясь к войне.

Здание, где разместился Цезарь, охраняли солдаты VI железного легиона, но все подходы к нему заняла египетская стража. Вызвав секретаря, полководец приказал принести ему перстень с красным камнем.

– И вот еще что… Почетное нужно предоставлять сильнейшим, а необходимое – слабейшим. Понимаешь, о чем я говорю?

– Да, проконсул! Твои покои настолько скудно обставлены, что трудно судить, победитель ли ты. Во дворце много красивых статуй, а ювелиры Александрии – одни из лучших в мире.

– Есть две вещи, которые умножают власть, – войска и деньги, и друг без друга они немыслимы! – Цезарь посмотрел на секретаря. – Не забудь записать эту мысль.

– Не забуду и прослежу, чтобы сокровища достались достойному.

Драконий перстень снова привел в восторг Цезаря. Надев кольцо на палец левой руки, полюбовался им. Внезапно пришел прилив энергии. Это удивило. Возникли неизведанные ощущения – несгибаемое упорство и неистовая одержимость. Это вселило самоуверенность. Диктатор уверовал в свою исключительность.

Вечер спустился на Александрию, в небе появились первые звезды, нестерпимый зной смягчился, повеяло прохладой. К пустынному берегу причалила рыбачья лодка с гребцами и, высадив двоих, тут же ушла в море. Клеопатра и ее верный телохранитель Аполлодор, никем не замеченные, подошли к гроту в скале и исчезли среди камней. Сицилиец Аполлодор (вернее, элимец, потомок выходцев из Трои), сильный и выносливый храбрец, прибыл в Египет из римской провинции Сицилия и нанялся охранником в свиту царицы. Ему она доверяла. Тайный туннель привел во дворец фараона.

– Аполлодор, я должна встретиться с Цезарем! – Клеопатра, с надеждой посмотрев на воина, изрекла: – Чтобы не проиграть, используй шанс, который другие сочтут безумством!

– Возможно, нам поможет чудо, а возможно, сегодня улыбнется счастье, – отозвался он.

– Азартный человек имеет счастье в избытке, – тихо сказала царица.

Телохранитель, светя факелом, вел спутницу по лабиринтам туннеля. Наконец, осторожно приоткрыв потайную дверь, он осмотрелся. В призрачном свете масляных ламп какие-то люди перетаскивали статуи, картины и ковры по коридорам дворца.

– Похоже, Цезарь – любитель искусства. В его покои переносят крупные предметы, – прошептал Аполлодор. – Царица, жди здесь.

Он бесшумно вышел из укрытия, спрятался за мраморной колонной и, как только появился человек с большим ковром на плече, сильным ударом кулака в лоб отключил его сознание. Затащив оглушенного в туннель, сказал:

– Моя царица, я заверну тебя в ковер и отнесу к Цезарю.

Стройная, хрупкая и грациозная Клеопатра улыбнулась:

– Всегда есть шанс, который мгновенно меняет судьбу.

За группой рабов, перетаскивающих мраморную статую спортсмена-победителя Дорифора работы Поликлета, шел Аполлодор, неся на плече тяжелый ковер. Миновали посты египетской стражи и подошли к покоям полководца. Легионеры расступились по знаку секретаря, который распорядился:

– Статую установим в первой комнате, ковер занести в соседнюю! – И переключился на установку изваяния Дорифора.

Аполлодор уверенным шагом проследовал в указанную комнату, потом направился в следующую. Открывая двери, он шел вперед, на голоса, которые слышались все более четко.