Даари кивнула.

— Есуа, скорее всего, не одолеет всех лучших магов Цивилизации скопом, — продолжал Владыка, — для того я, собственно, и прокачивал их, чтобы вы превзошли драконью мощь. Но их надо как-то к ней доставить, а это быстро не сделаешь. Пока мы будем возить магов на север эшелонами, Есуа вполне может довести свой план до логического конца — в чем бы он ни заключался. Но даже если мы преуспеем, вовремя нападем на нее и одержим победу… Без боя она не сдастся, и вполне может положить достаточно наших элитных войск — пусть хоть пять процентов, семь процентов… Без этих пяти-семи сотых мы можем не справиться. Ни наша армия, ни наша экономика не выстоит. Таким образом, любые потери в схватке с Есуа могут стать критическими.

— А потеря тебя? — упрямо повторила Даари.

— У меня шансов уцелеть больше, чем у кого бы то ни было, — Дракон сделал рукой жест, как будто делал круг и возвращал что-то Даари. — Ты мне сама говорила — без меня наши дочери погибнут, поэтому ты рискнешь на все, чтобы меня защитить. Так вот, без Цивилизации погибну я. Так или иначе. Поэтому я готов рисковать собой, чтобы защитить ее.

Даари поджала губы.

— Даже и не думай отправиться в бой без меня! Я займу место в твоем нагруднике. Ведь тебе придется перенаправлять большие потоки энергии, так? Я там тебе пригожусь.

— И помыслить не смел, моя госпожа, — улыбнулся Владыка. — Ты меня уже очень доходчиво убедила. Нет нужды повторять те же доводы второй раз.

План полета разрабатывал кто угодно, кроме Даари. Полтора дня, что прошли от принятия решения до собственно запуска плана, она занималась другими делами: разгребала завал на Саар-Доломском космодроме, насколько это можно было сделать дистанционно (и сделала там крайне мало, но по крайней мере с чистой совестью и полной уверенностью доложила, что в ближайшие два-три года космодром использовать нельзя и надо полностью переключаться на Резервный); отрабатывала совместную магическую работу с Геоном и Лаором, кое-как впихивала в себя поверхностные знания о высокоэнергетической магии и выжимки из статей о свернутом пространстве (с последним очень помогла Кешам Нагтарх). А еще общалась с дочерьми, насколько это было возможно.

Последние два часа перед началом предстартовой подготовки Даари провела с девочками и чувствовала сильнейшие угрызения совести, что не больше.

Она, разумеется, не сказала дочкам, что рискует собой — не тот пока возраст. Но Фая, кажется, что-то поняла, потому что ластилась к матери еще сильнее обычного. А Тая, ну надо же, даже по доброй воле обратила на нее внимание! И только Юси вела себя как всегда, то есть скакала вокруг, ни на секунду ни замирая на месте.

Бесы-демоны, как Даари не хотелось их оставлять! Она, кажется, довела до белого каления и Санару, и нянек, расспрашивая, всего ли достаточно у детей в каютах, как они устроились, взяли ли их любимые игрушки, какое расписание занятий, питания и так далее.

Гешвири заметила нетипичную придирчивость Даари, сделала правильные выводы и попыталась ее успокоить — в своем стиле, разумеется.

— Не волнуйся, ты поступаешь как должно, — тут она вздохнула: — Все-таки тебе очень не хватает кланового воспитания!

— Да, — сказала Даари, и шутя, и серьезно одновременно, — вы, клановые женщины, очень полагаетесь друг на друга. А я как-то не могу привыкнуть к мысли, что кто кто-то сможет воспитать моих детей лучше меня, если я не вернусь!

— Не лучше, — возразила Гешвири. — Но, надеюсь, ты не сомневаешься во мне? Ты — моя госпожа, я принесла тебе клятву верности. Я буду защищать твоих детей вперед своих, если понадобится.

— Вот этого не надо, — сердито сказала Даари. — Защищай всех, что это за мелодрамы в старинном духе?

Гешвири улыбнулась:

— Вот за это я тебя и люблю, Дайки.

В общем, тревога не развеялась. Разве что в одном смысле: Даари теперь не сомневалась, что, если она погибнет, воспитанные Гешвири дочери не будут обвинять непутевую мать, а будут считать, что она поступила правильно и Выполняла Свой Долг. Слабое утешение, но хоть какое-то.

Так вот, план миссии разрабатывали специалисты, которые, вроде бы, должны были все учесть и заложить в него максимальную безопасность всех высокоранговых участников. И когда Даари ознакомилась с ним, у нее волосы встали дыбом. Не один, а два — два! — захода в Нечистое измерение! Это при том, что Идеальные там, должно быть, уже мобилизовались и ждут-не дождутся, когда план Есуа сработает!

— Но иначе в нынешней ситуации никак, — сказал Дракон. — Мне нужно посмотреть, как выглядит сеть Есуа с той стороны. Понять ее план.

— Она хочет открыть порталы, и с той стороны тебя будет ждать армия вооруженных до зубов злющих Идеальных.

— Может, так, а может, и нет. Мы разобрали ее плетенку до последнего канала — и я до сих пор не уверен, что она только открывает порталы.

— В смысле?

— Сетка Есуа явно делает что-то еще. Я хочу понять, что именно. Может статься, знать, что происходит сейчас в Нечистом измерении для нас еще важнее, чем одолеть Есуа.

Ну конечно, у Даари не было ни малейшего шанса победить в этом споре — тем более что она не испытывала стопроцентной уверенности в своей правоте. Да, ей претил риск, но она также понимала, что избежав опасности сейчас, можно столкнуться с куда худшей угрозой в будущем.

Даари отдавала себе отчет, что и по рождению, и по воспитанию, и по мироощущению она все еще во многом принадлежала обывательскому миру, где превыше всего ценилась безопасность для себя и семьи. А Дракон (и, между прочим, Гешвири, и даже Тарик!) принадлежали к миру, где жизнь — и своя, и чужая — становилась всего лишь одним из видов ресурсов. Привычные принимать решения совсем иного порядка, они и риски оценивали по-другому. Среди людей, которым принадлежала настоящая власть и на которых лежала настоящая ответственность, Даари встречала немало мерзавцев, вроде того же Вейката, немало и некомпетентных болтунов, вроде принцессы-академика Таи, — но совсем не встречала тех, кто боялся рисковать.

— Ты всегда можешь отказаться, — сказал ей Владыка.

Даари сразу поняла, что он имеет в виду: отказаться от участия в миссии.

— Даже и не думай!

— Я не уверен, что твои «особые способности» так уж потребуется, учитывая, что со мной будет два других сильных мага. Я бы предпочел, чтобы ты осталась на пароходе, милях в двухстах-трехстах от берега, желательно.

Даари только фыркнула.

— И кого возьмешь вместо меня? Госпожу Лайет?

— Ну, будь она помоложе и повыносливей, да, я предпочел бы Райни, — кивнул Владыка. — Но с ее стороны таких жертв не нужно.

— А кого тогда? Сиятельную госпожу Илину Карт?

Даари назвала старшую супругу, которая славилась среди прочих своими научными работами по теории магии.

Дракон усмехнулся.

— Нет, Илина все-таки совсем не практик. Я думал о Тамир, — то есть о супруге, которая составила себе репутацию дуэльной чемпионки. — Или о ком-то из моих младших жен, а то и вовсе из Реестра — там полно талантливых бойцов.

— Ни слова больше! — Даари прижала ладонь к его губам. — Ты меня не отговоришь!

Владыка расхохотался.

— Женская ревность сворачивает горы и перекраивает историю! Даари, ты и так — самая избранная из моих супруг, Императрица, мать дочерей-драконов. Тебе не по чину ревновать — буквально.

— Тем более мне не по чину уступить кому-то место рядом с тобой в час бедствий, — сказала Даари нарочито выспренно.

— Хм, а ты и впрямь гораздо лучше стала пользоваться формальным стилем, — заметил Дракон одобрительно. — И даже к месту.

На этом их спор и кончился.

Тридцать часов спустя, когда земля ушла у Даари из-под ног, она немедленно пожалела о своей настойчивости. Ну по какому бесовскому наущению, с какого перепоя она напросилась лететь вместе с Драконом, когда ни разу даже не поднималась в воздух на планере⁈ В горах, конечно, бывала, но ведь горы — это совсем другое. Там ты не сходишь с твердой земли; наоборот, горные породы даже прочнее обычной почвы! А тут — добро пожаловать в бездну.