***

Выбрать подходящий танец для музыкального конкурса оказалось очень тяжело.

То, что придется танцевать, а не петь или играть на музыкальных инструментах, стало ясно сразу же: уникальный гений Даари, который так хорошо проявил себя в лабиринте, делал невозможным для нее нормально попадать в ноты. У Тоннар возникла мысль, что можно будет дать Даари какой-нибудь там-там или барабан, чтобы она била в него изредка, пока Гешвири и сама Тоннар будут что-нибудь исполнять, но и этот план с треском провалился: Даари никак не могла понять, когда именно нужно бить. Единственный выход — рассчитать все до секунщы

— Это безнадежно! — воскликнула Гешвири. — Мы так вообще ничего не подберем, если она даже в ритм попасть не может!

Но оказалось, что все не так страшно. Когда они попробовали выучить простенький народный танец, оказалось, что Даари нормально двигается под музыку, если есть за кем повторять. У нее хватало внимательности, скорости и ловкости.

Осталось только найти такой танец, который можно сравнительно быстро отрепетировать и в котором полная музыкальная глухота Даари будет не так заметна. Народный хоровод не подойдет: простой танец выглядит хорошо, только если танцующих много. А если людей у вас мало, то волей-неволей нужно что-нибудь посложнее, желательно, с акробатическими элементами. Необязательно сложными, лишь бы смотрелись эффектно.

И вот тут начались проблемы...

— Смотри, стоять на руках не так уж трудно, — пыталась объяснить Тоннар. — Если ты можешь подтянуться на турнике — а ты можешь — значит, руки твой вес точно выдержат! Нужно просто найти равновесие...

— У меня ладони маленькие! — огрызалась Даари. — И сиськи слишком большие, центр тяжести смещен!

Гешвири закатила глаза. Она наблюдала за их потугами, стоя у стены пустого спортзала (они зарезервировали один для тренировок, поскольку такое право давалось каждой команде).

— Сиськи у тебя откровенно средние, — сказала дочь Клана. — Ты видела адептку Жонтар? Вон там — сиськи!

— Видела, — огрызнулась Даари. — И твой нулевой размер тоже видела, так что кто бы говорил!

Гешвири сардонически улыбнулась, наклонилась вперед, встала на руки, прошлась, перегнулась назад и вернула ступни на пол (продолжая стоять на руках), затем легко, без малейшего видимого напряжения выпрямилась.

— У меня полно других достоинств, — сказала она легко. — В том числе в постели. А ты не прячься за фигурой, ты просто мало стараешься.

— На тебя бы я посмотрела, если бы тебе нужно было еще как-то держаться на плаву по другим предметам, — буркнула Даари.

А держаться на плаву ей удавалось с трудом. Да, ее не валили специально, но Тоннар была права, когда говорила, что долго Даари в Академии не выжить. Дело было даже не в сложностях программы: программа, конечно, превосходила школьную, но Даари обнаружила, что ее интеллекта вполне хватает, чтобы успевать за темпом изложения материала: читать дополнительные монографии, готовиться к семинару так, что ягодичные мышцы ныли от постоянного сидения! Но этот безумный ритм практически не оставлял времени на отдых и даже при всем при том Даари кое-как могла удерживаться только на нижней границы пула средненькой адептки. А Тоннар, которая прочно лидировала по оценкам на своем году обучения, тратила на учебу куда меньше времени...

Правда, все остальное время Тоннар не бездельничала: она практиковалась в магии, в боевых искусствах и занималась какими-то дополнительными «проектами» в Сети, в которые Даари не вникала — не потому, что ей было не интересно, на примере Тарика она уже поняла, что когда кто-то рядом с тобой проводит в Сети много времени, занимаясь чем-то сложным, этим стоит хотя бы поинтересоваться: целее будешь. У нее просто реально не хватало умственных сил! Если можно поставить синяки на мозг, мозги Даари были в синяках постоянно.

И это все при том, что, как Даари очень четко понимала, она не отличалась умственной живостью и нестандратностью мышления, как Тоннар; не отличалась и мощной привычкой к ментальной дисциплине и навыками логического рассуждения, как Гешвири. Ей приходилось брать усидчивостью и упрямством то, что они брали легко и изящно, даже не напрягаясь.

Новогодние каникулы стали желанной передышкой, хотя опять же пришлось вернуться к зубрежке быстрее, чем остальным. И все же без этого короткого отдыха Даари бы, наверное, сдохла. Она понимала, что долго ее на этот темп не хватит. Впрочем, если продержаться до летних каникул, то, может быть, в следующем учебном году будет легче?

«Вот это разница между возможностью посещать лучшие школы и иметь лучших репетиторов в детстве, и муниципальным учебным заведением, пусть даже я была почти отличницей, — думала Даари, забирая у сочувствующего библиотекаря очередную стопку пыльных томиков. — Ничего, не посыплюсь!»

Но она начинала сыпаться и чувствовала это. Что хуже, другие, похоже, тоже это чувствовали.

— А знаешь, пожалуй, капитан права, Тойни, — неожиданно сказала Гешвири. — У нее нагрузка больше, чем у нас с тобой. Она не выучит сложную хореографию вовремя.

— Ну, можно попробовать чечетку, там не так сложно, как кажется... — начала Тоннар.

— Я думаю, нужно брать другим, — задумчиво сказала Гешвири, потирая подбородок. — Слова Даари про сиськи мне кое-что напомнили...

— Что? — спросила Тоннар.

— В нашем жюри как минимум две дамы, которые известны любовью к своему полу. Я имею в виду, выходящей за рамки того, что принято в Академии, — пожала плечами Гешвири. — Госпожа Виаллина и вовсе открыто живет с бывшей воспитанницей своего брата... Это был большой скандал десять лет назад, когда они сошлись.

Даари чуть не поперхнулась. Госпожа Виаллина?! Она была уверена, что пожилая дама, которая так эффектно одевается и красится, делает это, чтобы привлечь мужчин. Просто не понимает, что в ее возрасте это уже не привлекает, а отпугивает. Но если она это делает, чтобы соответствовать молодой любовнице... Хм. Не то чтобы Даари стала от этого лучше относиться к преподавательнице, та все еще казалась ей противной жабой. Но это, во всяком случае, давало другую перспективу ее облику и манере поведения.

— И, как известно, наклонности в эту сторону у Академических дам выражены сильнее, чем в среднем в женской популяции Цивилизации, — продолжила Гешвири. — Не буду вдаваться в причины, вам они известны не хуже, чем мне...

— Мне неизвестны! — воскликнула Даари, все еще сидящая на полу после неудачной попытки постоять на руках. — Я вообще этого понять не могу! Мы же не в женской тюрьме! Даже тем, кто в общаге живет, можно ночевать в другом месте на выходных. А преподавательницы и вовсе у себя дома. И что?

— Я же уже объясняла! — воскликнула Тоннар. — Это тюремные замашки, вызванные закрытостью мини-социума по причине коллективной иллюзии элитарности и насаждения псевдо-целибата...

— Нет, — мотнула головой Гешвири. — Дело не в этом.

— А в чем тогда?

— Я думаю, Дракон это поощряет.

Даари фыркнула.

— По-моему, Дракон поощряет только одно: чтобы все им восхищались как можно больше!

— Не совсем так, — в голосе Гешвири появились лекторские интонации. — Барышни, вот вы как считаете — почему Дракон задействует в управлении Цивилизацией именно женщин из своего гарема, причем так плотно, что даже в самом начале нашей государственной истории женщин в правительстве было до половины, а то и больше?

— Потому что он с самого начала позаимствовал иерархическую структуру Кланов, а там у вас существовало две параллельные иерархии, женская и мужская, — тут же отозвалась Тоннар. — Дракон решил, что женскую ему будет проще использовать в своих целях — по понятным причинам...

— По каким причинам? — спросила Гешвири.

Тоннар чуть замешкалась, как будто припоминая. Действительно, подумала Даари, такую очевидную вещь, как «Дракону легче использовать женщин», тяжело даже выразить словами, настолько все привыкли к этому.