«Этому месту предстоит невероятно сложная трансформация, — подумал Оннэрб, чувствуя предвкушение и тревогу: все-таки процесс требовал колоссального объема магической энергии. А принесшие самих себя в жертву члены общины дали меньше сил, чем ожидалось. — И после нее я стану тем, кем и должен быть. Кем был раньше…»

Страд в ужасе попятился, глядя туда, где еще несколько мгновений назад высился дымный купол. Впрочем, отступил не он один: едва ли кто-то из магов и стражников смог остаться на месте. Разумеется, все они знали, что предстоит тяжелое и опасное испытание. Но к такому вряд ли был готов хоть кто-то…

Под исчезнувшей полусферой из струй черного дыма оказался настоящий монстр-исполин, и Страд, несмотря на то что был напуган, сразу понял: это тот самый маг. Каким-то образом тот использовал силу Струпьев и собственную магию, объединил их, чтобы переродиться, а все туловища, конечности и внутренности, которые еще недавно образовывали жуткий лес, послужили «строительным материалом» для нового тела чародея.

Серо-розовая шкура, сочащаяся слизью. Огромная бугристая башка с ярко светящимися янтарем глазами и выдающейся вперед пастью, в которой блестели от слюны редкие тупые зубы. Множество шевелящихся отростков покрывало впалые щеки, тонкую шею и костлявую грудь твари. Руки сгибались в трех местах, чудовище опиралось на них, заставляя слегка дрожать. Ног у монстра пока что не было — он возвышался над проклятой землей лишь по пояс, но Страд понимал: скоро враг сформируется полностью. Хруст и чавканье слышались до сих пор, огромное уродливое тело вздрагивало. Значит, превращение еще не закончено.

К таким выводам пришел не он один. Множество магов видели преимущество в том, что враг еще не набрал полную силу, и предприняли еще одну попытку атаковать. На монстра обрушился настоящий шквал заклинаний — и на сей раз никакая магическая преграда не помешала им добраться до цели. Пламя, солнечные копья, невидимые клинки и еще множество воплощенных магических приемов разом обрушились на мерзкую тушу.

Чудовище задрожало, заметалось. Ответило на боль ревом. На костлявом уродливом теле за несколько мгновений появились десятки ран и ожогов. А новые заклинания хищными птицами неслись к нему со всех сторон и вгрызались в мерзкую плоть.

Вдохновленные успехом магов, в дело вступили стражники. Стали обстреливать тварь из арбалетов. Болты не могли причинить ей серьезного вреда, но мешали что-либо сделать, словно рой разъяренных ос. Ежесекундно гигант терпел укус за укусом и не мог даже прикрыть руками голову, поскольку те все еще служили необходимой опорой.

«А я чего сплю?..» — Страд тряхнул головой и пробежал несколько шагов, попутно готовя огненное заклинание.

В следующее мгновение сгусток пламени устремился к уродливой башке и разлился по небольшому участку шкуры под светящимся глазом чудовища. А Страд, тем временем, не давая себе передышки, использовал невидимые клинки и солнечное копье. Попутно он заметил, что к монстру устремились зазубренные диски, вращающиеся с сумасшедшей скоростью. Оглянувшись, он отыскал глазами Ари — тот с сосредоточенным видом управлял оружием, медленно двигая всеми четырьмя руками.

А справа и слева десятки магов и стражников разили переродившегося чародея. Сосредоточенные лица, ежесекундные вспышки магии, нацеленные на тварь арбалеты… На несколько секунд Страд вновь застыл, завороженный действом, участником которого являлся и сам. Вокруг него бушевала настоящая буря, и от этого захватывало дух. Страд ощутил едва ли не восторг, несмотря на то что не забывал: он находится в эпицентре сражения с невероятно опасным врагом. Возможно, самым сильным за всю историю существования Янтарного Яблока…

«Но я вернул себе силу, — подумал Страд, вновь собираясь использовать магию. — И даже приумножил ее. Значит, смогу противостоять чудовищу наравне с остальными. Больше не будет боли и заклинаний, срабатывающих лишь вполсилы. Я — маг».

Последняя мысль подтолкнула вперед, в бой, и Страд вновь использовал солнечное копье. Он заметил, что большая часть ран и ожогов появляется на лице гиганта, и понял почему: маги стремились ослепить врага. Это сделает его гораздо менее опасным. Однако пока что все попытки поразить заклинаниями глаза монстра были неудачными — тот беспрестанно двигался: раскачивался из стороны в сторону, припадал к земле, время от времени запрокидывал голову и оглашал степь оглушительным и полным ярости ревом. Страду в такие моменты казалось просто невероятным, что еще недавно тварь была человеком.

«Как получилось, что прирожденный превратился в такое? — задавался он вопросами, атакуя чудовище одним заклинанием за другим. — Что за жуткий ритуал он провел? И как вообще додумался до него?»

Вспомнился разговор с Дроллом по пути из госпиталя, после случая на Станции Сдерживания. Тогда мракоборец упоминал мага, прошедшего обряд отлучения, и был уверен, что за повреждением трубопровода, бойней в трактире «Ларгуза» и сражением в Зале Кошмаров стоит именно он. Дролл признавал: маг этот очень силен, хитер, предусмотрителен и, что самое страшное, не боящийся экспериментировать и совершенно не задумывающийся о последствиях своих экспериментов.

«Вдруг это он и есть, тот маг? — размышлял Страд, наблюдая за раскачивающейся и беспрестанно ревущей громадиной, продолжая расстреливать ее магией. Попасть в глаза так и не удавалось, а шкура у чудовища оказалась невероятно прочной. Новые раны и ожоги появлялись на ней каждую секунду, но существенного вреда не причиняли. — А превращение в чудовище — это еще один эксперимент. Возможно, даже самый главный».

Такое вполне могло быть. Однако Страд не понимал, что должно твориться в голове у чародея, решившего превратить себя в монстра-исполина. Как решиться на такое? И главное — зачем?..

«Вряд ли мы когда-нибудь это узнаем, — Страд метнул очередное солнечное копье, и оно снесло несколько отростков с щеки твари. Ее морда превратилась в жуткую окровавленную маску с горящими янтарем глазами. Темная кровь стекала и по плечам, груди и лапам. — Но может, оно и к лучшему. Главное — победить».

Неожиданно монстр взревел особенно громко. Послышался оглушающий хруст, степь содрогнулась, а спустя секунду гигант высвободил из-под земли ногу. Получив дополнительную опору, он тут же поднял одну из рук и обрушил кулак на ближайшую группу магов и стражников. Те бросились в разные стороны, но спастись удалось не всем.

«Он становится сильнее, — Страд приготовился атаковать огнем. — Несмотря на все наши усилия. Очень плохо… И если не предпринять что-то сейчас, не остановить его, пока превращение не закончено, будет беда».

Стало страшно. В отчаянии Страд швырнул очередное огненное заклинание. Монстр как раз вновь припал к земле и замер под натиском магии, давящей со всех сторон. Именно благодаря этому сгусток пламени, наконец, угодил в пылающий янтарем глаз.

Чавкнуло. Из гигантской глазницы фонтаном брызнула серая муть. Полный боли вой сотряс все вокруг, а Страд стоял, глядя на мотающего башкой монстра, не в силах поверить в собственный успех.

— Молодец, Страд! — пискнул стоящий чуть позади Ари, не отрываясь от управления зазубренными дисками.

Неподалеку Страд заметил еще нескольких сородичей малорослика. Перед ними лежало несколько штабелей зазубренных гарпунов — каждый был не меньше десяти футов в длину. Несколько магов торопливо поливали острия чем-то зеленым и дымящимся, источающим едкий запах.

«Отлично, яд может сработать», — подумал Страд и услышал за спиной испуганные возгласы.

Обернувшись к монстру, он увидел, что тот пригнулся и разинул пасть. В темной глотке заклокотало. Наружу вырвался поток черного дыма. Он растекся над землей подобно облаку. Выстрелил десятком отростков, которые тут же ухватили ближайших магов и стражников и утянули в призрачную утробу. Мгновением позже Страд услышал полные боли крики и хруст. А облако брызнуло кровью и ошметками плоти — словно мокрая губка, сжатая в огромном невидимом кулаке.