— Ты поднатужился и изобрел новое колдунство, — закончил я за адского выродка. — Ай, молодец какой. Прям гений. У меня тут в кармашке Нобелевская премия как раз завалялась, подойди, возьми.

— Все шутишь? — демон нехорошо прищурился.

— А что еще остается в шаге от гибели? И как эта твоя получеловеческая-полудемоническая магия работает?

Я тратил время на разговоры не просто так. Во-первых, моя банда все это время укрепляла защиту. Во-вторых, мне требовалось залечить как можно больше ран перед следующим «раундом». Ну а в-третьих…

Я прекрасно помнил, как больно было демонам и аристократам, когда Столп наконец исчезал. И искренне надеялся, что этот ублюдок гибель аномальной зоны тоже хорошенько прочувствует. Тогда-то я и ударю.

— На самом деле все очень просто, — ответил демон. — Каждое мое заклинание — слепок, состоящий из человеческой и адской магии практически в равных долях. И одна часть заклинания, человеческая, позволяет преодолевать твою уникальную защиту, ну а вторая, адская, наносит гораздо больше повреждений. Для человека она губительна. Впрочем, думаю, ты это ощутил в полной мере.

— Было дело, — неохотно кивнул я и злобно зыркнул на урода. — И за это тебе придется отвечать отдельно. Не люблю, когда какое-то вылезшее из-под земли говно делает мне больно.

«Будьте готовы, — спустя мгновение сказал я своим. — Мне нужно, чтобы вы как следует отвлекли его. Используйте все пригодные для этого заклинания. Ослепляйте, дезориентируйте… Творите, что хотите, но похерьте ему концентрацию».

«Сделаем», — отозвался физрук, и Яна с Григорием подтвердили готовность.

Спустя пару секунд Столпа не стало.

Я не ошибся: демону в тот момент действительно пришлось худо, и не воспользоваться этим я не имел права. Поднатужился, и в противника полетели «болты». Одновременно с этим я сжал его покрепче и заставил щупальца ощетиниться шипами. Десятки крайне острых «сюрпризов» пронзили-таки серую шкуру, сделав говнюку еще больнее.

«Атакуем!» — рявкнул я своим.

В демона тут же полетели заклинания. Ядовито-зеленые росчерки должны были его ослепить, полупрозрачные темные сферы — вызвать сильнейшее головокружение и дурноту, серебристые молнии — парализовать. Разумеется, чисто теоретически. Все же магия моей банды предназначалась для атаки человека, и как отреагирует на нее сволочь из Преисподней, причем самая главная, было неизвестно. Возможно, вообще никак.

Реакция все же была, хоть и не такая, на какую я надеялся. Заклинания физрука, Яны и Григория для демона оказались чем-то вроде роя назойливых комаров. Жалили, зудели, раздражали, мешали сконцентрироваться на сто процентов. Впрочем, и это хлеб.

Я же продолжал давить, и на сей раз с успехом, пусть и небольшим. Потихоньку, помаленьку я наносил демону урон, ему было тяжело и больно. А еще мне казалось, что часть его сил ушла вместе со Столпом.

— Ну что, уродец, — обратился я к противнику, который таращил глаза, скалился, хрипел и дергался, пытаясь вырваться. Под поднятой на пару-тройку метров над землей фигурой уже темнело солидных размеров кровавое пятно. — Пришла пора умирать.

— Не так… быстро… — выдавил тот и, собрав остатки сил, атаковал.

Раз за разом в меня прилетали черно-красные сгустки, делая еще больнее, хотя, казалось бы, предел боли давно остался позади. Но нет, каждая секунда делала пытку еще мучительнее.

Магия демона сдирала с меня кожу, ломала кости и сжигала внутренности. Я боролся за каждый вдох, терпя один удар за другим, но каким-то чудом не отпускал. Продолжал держать, душить, терзать шипами и выпускать в цель один «болт» за другим. В тот момент мы с демоном стали практически одним целым. Уроборосом, который твердо вознамерился сожрать самого себя. Я должен был убить демона, превратить в ничто, и насрать, что он сделает со мной все то же. Враг мой сражался с той же целью, и если бы я не ненавидел этого выблядка всеми силами своей темной души, то… наверное, зауважал бы его.

Позади кричали, стонали и шипели Артур Арсеньевич, Яна и Григорий. По ним тоже прилетало, и понимание, что мои друзья скоро погибнут вслед за мной, лишь раскочегаривало бушующую внутри ярость.

— Умри ж ты уже, сука… — прорычал я, чувствуя, как вытекает левый глаз и закипает мозг. Мир в одночасье стал черно-белым и каким-то перекрученным, искаженным до невозможности. Превратился в какое-то геометрическое безумие, в котором мой враг угадывался едва-едва. Но все же угадывался, и это главное. — Твар-р-рь…

Послышался мерзкий хруст. За ним рык. Затем атаки ублюдка стали реже. Почему, интересно?

Мой подыхающий рассудок не сразу сообразил: я потихоньку пересиливаю. И надо довести дело до конца. Собрать в кучку те жалкие крохи силы, воли и магии, что еще оставались во мне, и… ДОБИТЬ ЭТОГО ЕБАНОГО ГОВНЮКА!!!

УНИЧТОЖИТЬ!!!

СТЕРЕТЬ С ЛИЦА ЗЕМЛИ И ВЕРНУТЬ ОБРАТНО В ПРЕИСПОДНЮЮ!!!

Остатки силы вырвались из меня с хриплым, практически звериным воем. Я напряг все, что только можно: тело, энергоканалы, щупальца, что держали противника, защитный купол, по-прежнему стреляющий «болтами». И единственным уцелевшим глазом увидел, как демона разрывает напополам.

Нижняя половина тут же упала на землю, а верхнюю — голову, руки и торс, под которым болталась бахрома внутренностей, я продолжал держать и расстреливать. Оглушенный болью, я слышал отчаянный рев демона едва-едва. Но вот то, что он вовсе перестал атаковать, внушало оптимизм.

Еще одно усилие — и я уничтожил то, что оставалось от врага. И как только его не стало, около минуты приходил в себя, пытаясь поверить, что ублюдка больше нет, что по мне не прилетит какое-нибудь блядское заклинание, которое сделает еще больнее, что я, в конце концов, победил…

Хотя…

Нихрена я еще не победил. Лишь отвел от мира угрозу гибели, причем, возможно, всего лишь на время. Умер ли мой последний противник на самом деле? Или отправился обратно в Преисподнюю копить силы для реванша? И если верен второй вариант, то сколько времени ему понадобится, прежде чем вернуться? Хрен его знает.

Если полагаться на рассказанное призраком, то есть лишь одна сущность, способная загнать под шконку и ублюдка, которого я победил с таким трудом, и остальных его сподвижников. Но сущность нужно освободить — именно это и будет финальным шагом и хоть какой-то гарантией, что человечество будет жить долго и счастливо.

Впрочем, хер его знает, вдруг через годик-другой князь тьмы опять лоханется и окажется в плену, а его подданные начнут творить в мире людей всякую дичь. Исключать такую вероятность категорически нельзя, и нечего мне тут втирать про снаряды, которые в одну и ту же воронку не падают.

Боль постепенно утихала. Вернее — чуть-чуть переставала быть нестерпимой. Любой другой на моем месте уже давно бы отключился от болевого шока и тихо-мирно помер, но моя душонка все еще держалась в теле. Кстати, неплохо было бы изучить, что от него осталось.

Только сейчас я обнаружил, что лежу на боку — и пересилил врага, находясь именно в таком положении. Почему так? А потому, сука, что одна моя нога была сломана местах в семи, а вторая валялась неподалеку. Обе руки выглядели так, словно их пережевал тот самый жуткий агрегат для утилизации автомобилей. Половина внутренностей превратилась в бесполезный хлам, только сердце еще каким-то чудом трепыхалось и энергоканалы оставались целы.

Напрягшись, перевернулся на спину и увидел свою банду. Тут же захотелось выматериться.

Выглядели они едва ли лучше меня. Поломанные, обожженные, оглушенные болью, все в крови. И вокруг них тоже сплошная кровь.

— Живы? — выдавил я, едва узнав свой голос. Жалкий сип. — Хоть кто-нибудь?..

— Жива, — прохрипела Яна.

— Тоже, — отозвался физрук.

— И я, — а это Григорий.

Впервые за долгие годы я заплакал. Даже перед тем, как отправиться крошить род Гаарен в прошлой жизни, бродя по собственному дому и тщательно запоминая каждую деталь кровавого кошмара, который учинили ублюдки, я оставался с сухими глазами. Тогда внутри была лишь пустота, стремительно сжираемая яростью и решимостью. Теперь же… Хер его знает, старею наверное…