— Все верно. Но из-за вмешательства Дьякова… Он свел на нет все наши труды. Однако у демонов был и запасной вариант. Беда лишь в том, что результат получится несколько иным. И это меня не устраивает. Я не хочу быть таким, — Ленский оглядел свое обожженное тело, перепончатые крылья за его спиной конвульсивно дернулись, — и подчиняться тем, кто заправляет в Преисподней.

— То есть никакой половины мира в вашем распоряжении уже не будет? — спросил Онежский приподняв брови.

— Нет. Весь земной шар превратится в ад. Да, мы там будем далеко не самыми последними личностями, но… Это не то! Я хочу быть человеком!

— Не хочу повторяться, но об этом надо было думать… — Андрей нарочно не договорил, и Ленский вынужден был кивнуть.

— Да, все так. И мысль о том, что уже поздно, сводит с ума.

— Сочувствую. Но ты давай-ка продержись хотя бы еще немного. Нам бы с Петром Андреевичем узнать, что еще за сюрпризы приготовили эти ваши… адские партнеры.

— Хорошо, перехожу к сути… Есть одно место, глубоко в тайге. Мы называем его фермой. Там призыватели набирают силу.

— Каким образом? — нахмурился Крылов.

— Думаю, я знаю, — помрачнев, ответил Онежский. — Пытая и убивая людей. Все верно, Николай?

— Да. Это бывшая тюрьма особого режима. Множество камер, куда свозят обычных людей, которым просто не повезло оказаться не в то время не в том месте. Они и служат призывателям средством для роста силы.

Крылов выругался сквозь зубы. Андрей видел, что министру хочется стереть Ленского в порошок. Возможно, именно это они и сделают. Но позже. Сейчас нужно хотя бы выслушать этого… дважды предателя.

— Продолжай, — велел он старику.

— Там не меньше сотни призывателей. И все они уже достаточно сильны для того, чтобы быть принесенными в жертву.

— Вы их еще и в жертву приносите? — Онежский озадаченно приподнял брови.

— Это основное предназначение призывателей. Дождаться момента и отдать свои жизни, чтобы открыть дорогу Преисподней.

— Сами они, надо полагать, об этом не догадываются? Им вы внушаете, что они маги нового века, которые вот-вот скинут с пьедестала тех бездарей, которые только и умеют, что швыряться файерболами?

— Примерно так дела и обстоят, — вынужден был признать Ленский. — К тому же мы и сами пользуемся их услугами. Для самых разных дел.

Онежский задумчиво покивал, вспоминая, как выглядел его торговый центр после вторжения тварей. Впрочем, сейчас это уже казалось пустяком.

— Итак, вы собрались принести призывателей в жертву, — сказал он. — Каким образом? И что будет дальше?

— Мы разработали специальный ритуал. Крайне сложный и опасный. Он превратит черные души призывателей в силу Преисподней. Если говорить простым языком, то будет очень большой взрыв, волна от которого пронесется по всей планете. Превращая ее в ад.

Ленский замолчал, а Крылов с Онежским обменялись мрачными взглядами.

— Охрененная перспективка, — тихо произнес Андрей.

— Но все еще можно предотвратить, — ответил старик. — Для этого я здесь. Чтобы все рассказать и помочь вам не допустить катастрофы.

— Что нужно делать? — спросил Крылов.

— На подземных уровнях фермы есть специальное магическое устройство. С его помощью и будет проведен ритуал. Вам хватит сил, чтобы уничтожить его.

— А ты сам что же?

— Не могу, — Ленский опустил голову и будто бы стал меньше. — После… превращения… я могу пользоваться только магией Преисподней. А она на устройство не подействует. Именно поэтому нужны сильные земные маги.

— Хорошо, — сказал министр после секундных раздумий. — Как нам попасть на эту вашу… ферму? Ты можешь дать нам ее координаты?

— Я могу доставить вас прямо туда, к устройству. Телепортировать.

— Отлично. Дай нам время, чтобы собрать группу — и вперед.

— К сожалению, это невозможно, — ответил Ленский. — Я еще не настолько овладел магией Преисподней, чтобы перемещать в пространстве большое количество людей. Сейчас мне по силам, самое большее, трое.

Онежский и Крылов переглянулись.

«Ты думаешь о том же, о чем и я? — мысленно обратился Андрей к министру. — Очень уж откровенно нас заманивают в ловушку. Я бы даже сказал — топорно».

«Скорее всего ты прав, — ответил тот, хмуро разглядывая ссутулившегося Ленского. — Но нельзя исключать и той вероятности, что Ленский говорит правду. Посмотри на него. Такое отчаяние сыграть непросто. Вдобавок ты сам понимаешь, в какой опасности мир, если этих чертовых призывателей действительно принесут в жертву. У тебя есть стопроцентная гарантия, что фермы не существует? Вот и у меня нет».

«Зато у нас есть Илья», — возразил Онежский.

«Илья… — с легким раздражением повторил Крылов. — От которого уже много часов ни слуху, ни духу».

«Парень уже уничтожил один Столп».

«И все. При этом есть еще четыре, а потом ему с самим Дьяволом встречаться. Как думаешь, сколько времени ему понадобится, чтобы справиться со всеми этими задачами? К тому же никто не дает гарантии, что у него все благополучно. Возможно, уже сейчас ни Ильи, ни его отряда нет в живых».

Онежскому не хотелось думать о таком, но вместе с тем он признавал, что Петр прав. Илья ввязался в безумно сложное дело, в котором любая ошибка может стать фатальной. И не исключено, что парень ее уже допустил…

Аристократ не знал, что ответить Крылову, но его выручил пиликнувший в кармане министра телефон.

— На сей раз хорошие новости, — произнес Крылов, прочитав сообщение. — Столпа, накрывшего Баворов, больше нет. Илья уничтожил еще один.

— Фух-х… — демонстративно выдохнул Онежский и рассмеялся.

— Я вас, конечно, поздравляю, — вновь заговорил Ленский, — но… Не забывайте, насколько мощной силе противостоит этот ваш Дьяков. Вряд ли он справится с оставшимися Столпами за полтора-два часа. А по истечении этого времени будет уже поздно. Ад накроет наш мир раз и навсегда. Никаких больше Столпов, сердец и возможности что-либо исправить.

— Послушай, — прищурившись, Онежский еще раз оглядел старика. — А твой какой интерес? Ну, уничтожим мы это ваше чудо-устройство. Предотвратим апокалипсис. Затем Илья, надеюсь, разберется со Столпами и загонит Преисподнюю обратно под землю. Тебе-то что с этого? Взгляни на себя, ты ведь уже наполовину демон.

— Вот именно, — в голосе Ленского звенело отчаяние. — И я не хочу быть таким. Мне превратили в… это… против моей воли. Но я предполагаю, что после вашей победы смогу снова стать человеком. Ад уйдет не только с земли, но и из меня.

— Ну а если нет?

— Тогда я скорее всего умру. Но уж лучше распрощаться с жизнью, чем быть монстром.

Тут Онежский не стал спорить. Выглядел старик и впрямь жутко, и по мнению аристократа ни один здравомыслящий человек не захочет превратиться в такое.

«Что будем делать? — спросил Крылов, возвращаясь к мыслесвязи. — Отправимся с ним?»

«Да вот, похоже, придется, — с явной неохотой ответил Андрей. — Если все так, как он говорит… Риски катастрофы слишком велики».

«А если он заведет нас в ловушку?»

Прикрыв глаза, Онежский вздохнул. Он знал, что именно должен был ответить, но для этого требовалось собраться с духом.

«В таком случае мы покажем всем врагам наш совместный фокус», — произнес он.

«Отлично. Я рад, что с годами наше взаимопонимание не стало хуже».

«У дураков мысли сходятся, — усмехнулся Онежский. — А уж у старых дураков…»

Впервые за долгое время Крылов улыбнулся. А потом подошел к другу и похлопал по плечу. После чего повернулся к Ленскому и сказал:

— Мы готовы. Перемещаемся.

***

Хрен знает, каким образом Антону удалось преодолеть мощные усыпляющие чары и прийти в себя. И тем не менее сейчас он смотрел на нас единственным уцелевшим глазом, тяжело, с хрипом, втягивал воздух и время от времени вздрагивал.

— Ты как очнуться-то умудрился?! — ахнул Григорий, в очередной раз принявшись осматривать здоровяка.

— Да вот… как-то… умудрился, — ответил тот и попытался усмехнуться, отчего кожа на щеке лопнула и рана закровоточила. — Но суть… не в этом…