— Не нужно формальностей, — мягко сказал ей Владыка. — Вы — молочная мать наших девочек, а значит, член семьи.

— Очень… большая честь, — залепетала Санара.

Даари от души посочувствовала ей. Владыка и сам по себе — то еще испытание, а уж когда он включает свое выпестованное веками термоядерное обаяние, всем особам женского пола с нормальным гормональным фоном лучше сразу хлопнуть стакана два успокоительного, чтобы не воспламениться на месте.

Однако формально Владыка был совершенно прав: кормилица императорских детей действительно считалась членом семьи. Ей полагался официальный титул, денежное содержание и прочее разное согласно уложениям Управления дворца (оно же служба евнхуов). Будь у Санары магические способности, молодая женщина могла бы рассчитывать даже на несколько предложений о вступлении от влиятельных кланов — ну а так просто придворный пост.

— Санара, вам и в самом деле не стоит стесняться, но, прошу, оставьте нас на полчаса, — попросила Даари. — У Владыки не так много времени, он хочет пообщаться с дочерьми наедине.

Сказала и сама себе удивилась: почему влезла в это дело, пусть бы Владыка сам ее выставил… А потом поняла, что это сработал некий инстинкт: Дракону не по чину было бы просить о чем-то кормилицу — слишком велика их разница в ранге. Ей положено угадывать его желания. Но при этом по своему почину Санара тоже уйти не имеет права: она на «боевом посту», заботится о юных принцессах.

Опытная придворная в такой ситуации попросила бы разрешения удалиться — не у Владыки, а у Даари. Однако Санара опытной придворной не была, а потому застыла, как кролик перед удавом.

Даари пришла ей на помощь, причем сделала это до того, как успела осмыслить ситуацию.

«Когда это я сама успела поднатаскаться в этих тонкостях? — подумала она. — Неужто когда у заговорщиков сидела?».

И тут же выгнала эти мысли из головы, потому что Владыка опустил руки в бассейн, где резвились три золотые змейки (конструкторы предусмотрели специальный бортик, на который можно было вставать коленями) и подхватил одну из них на руки. Через мгновение он держал уже человеческую малышку, которая слабо взмахнула ручками и что-то недовольно пискнула.

Видеть свою дочь на руках у ее отца — это было до сих пор удивительно и так живо, словно бы все, что происходило с Даари до этого и все, что произойдет после, не дотягивало по весомости и даже реальности; словно все это время она читала книгу или смотрела фильм о девушке по имени Даари Сат, и вот только теперь наконец ожила.

А потом Владыка подхватил и двух остальных: они были так малы, что легко помещались у него в руках. Юсана скорчила скептическую рожицу, глядя на отца — скорее всего, бездумную, ибо младенцы в этом возрасте почти ничего не видят. Но Владыка скорчил рожицу в ответ, и выглядело это презабавно.

К счастью, никто из них не хотел есть, а не то ор поднялся бы знатный! Когда одна заходилась криком, две другие обычно подхватывали.

— Наверное, не стоит вынимать их из воды надолго, — проговорила Даари с сожалением, хотя вовсе так не думала. — Ты сам говорил, что в человеческом облике им сейчас вредно оставаться, и лекарь Аллирот с тобой согласен.

— Но немного можно, — Владыка вместе с дочерьми уселся в кресло, которое раньше занимала Санара, и Даари быстро помогла ему промокнуть всех троих полотенцем, а потом по очереди стала надевать на каждую подгузники. Одежда Владыки уже оказалась безнадежно залита водой, но он на это и внимания не обращал.

— Не хочешь пообщаться с ними в своем истинном теле? — спросила Даари. — Как дракон с драконами? Не тут, конечно, — быстро добавила она. — Можно какой-нибудь безопасный бассейн на открытом воздухе…

Владыка покачал головой.

— Взрослые самцы не зря не имеют с детьми ничего общего. Слишком велика разница в размерах. Я же тебе рассказывала, даже в Гнездах о детях обычно заботились не взрослые самки, а подростки. Мне потребовалось несколько сотен лет, чтобы воспитать в себе человеческие чувства отцовства, — Владыка неожиданно нежно улыбнулся и прикоснулся пальцем к щечке Фаир. — Одна из причин, почему я, в отличие от Есуа, не смотрю на людей свысока…

— Смешно, — сказала Даари.

— Я имею в виду, настолько свысока, — хмыкнул Владыка. — Надо же делать поправку на то, что я старше, опытнее и умнее кого угодно из вашей расы.

— Вот, кстати, хотела спросить, — припомнила Даари кое-что. — Вот ты когда зачинаешь детей в человеческом облике… у тебя же их несколько, которые ты меняешь… дети как, похожи на тот облик?

Дракон ухмыльнулся.

— Да, та часть моего семени， которая относится к человеческому фенотипу， зависит от тела，в котором я вхожу к своей супруге. Но должен сказать, что последние лет тридцать мои жены предпочитают этот облик тронному, так что большинство молодых принцев и принцесс имеют схожие черты.

Даари вспомнила, что принц Лаор тоже напомнил ей нынешнее тело Дракона.

— И раньше тоже? —спросила она. — Принц Лаор старше, а он ведь похож на тебя нынешнего!

С поправкой на лишний центнер веса, разумеется, так что не сразу разглядишь.

— Да, тридцать лет назад я носил очень похожее лицо. Просто тогда в моде были более женственные юноши, ну и я выглядел чуть иначе. Нарабатывать новый облик — дело непростое, так что я уже поколениями беру один и тот же и подстраиваю его под моду, чтобы выглядеть неотразимым красавчиком.

— А не подстраиваешь моду под свои прихоти? — лукаво спросила Даари. — Уверена, ты бы смог ввести в моду хоть синюю кожу, если бы захотел..

Владыка фыркнул.

— И разгребать возмущение Кланов? Они, знаешь ли, считают, что краситься — их прерогатива... И потом, я довольно ленив. А времени в сутках вечно не хватает. Так что почти все мои дети в основном являются между собой и генетическими родственниками… За редкими исключениями.

— Вроде принцессы Таи? — Даари вспомнила принцессу, с которой она так фатально не поладила. Вот та ничуть не походила ни на Дракона, ни на Лаора.

— Нет, Тая просто похожа на свою матушку. А вот дочка твоей соседки из Халцедонового дворца появилась, когда я навещал ее мать в своем тронном теле — и это сразу видно. Но хватит об этом. Ты действительно хочешь сейчас говорить о других женщинах и их детях?

Даари задумалась.

— Знаешь, как ни странно，да. Я почему-то совсем их не ревную. Но очень хочу понять, какими вырастут наши дочки!

— Это я легко скажу тебе, не вдаваясь в генетические разборы, — ответил Владыка легко. — Они будут красавицами и умницами.

На лице Владыки появилось странное выражение, прежде Даари такого никогда такого у него не видела.

— Видит Единый, им понадобится и ум, и обаяние, чтобы разгрести все это…

Уязвимость? Неужели он правда позволил ей увидеть свою уязвимость, а не играл на публику? И вот эта его нежданная резкость в начале разговора… Неужели тоже все туда же? Или он как прежде играет перед Даари — просто уже другую роль?

Да какая разница. Для существа, живущего три тысячи лет и правящего восемьсот, роли давно стали второй кожей.

Тогда Даари наконец-то подошла к своему царственному супругу — боги-духи, какое пафосное выражение, но ведь правда! — и обняла его, сидящего с их дочерьми в руках. Впервые она обнимала Дракона вот так, словно бы утешая и защищая — раньше она в основном находилась в его объятиях. Ее рук не хватило на километр его широких плеч, но она очень постаралась.

— Мы справимся, — сказала она ему. — До сих пор ведь ты справлялся.

Может быть, поэтому Даари не чувствовала ревности к другим женщинам из гарема Владыки. Она понимала, что между всеми ними — и ею! — идет грызня за власть и ресурсы (в которую она до сих пор имела возможность не вступать только благодаря защите Дракона), но в то же время все они делают общее дело. И дело это — помогать Владыки править. Как бесчисленные поколения его жен до этого，как легендарные Кеара, Тия и Битта, и как множество других, малоизвестных， а то и вовсе забытых женщин. Тех самых, на изящных (или не очень) плечах которых Дракон выстроил Цивилизацию.