Воин усмехнулся и вновь повернулся к Олегу.

— Значит, хочешь говорить только с хозяином? Что ж… Пусть так и будет.

Одной рукой он продолжал удерживать меч, а другой потянулся к шлему, сдвигая забрало и открывая лицо. Несколько секунд на Олега, Настю и Ель смотрел светлолицый и голубоглазый мужчина. Не молодой и не старый, с благородными правильными чертами лица… Но вот оно словно подернулось дымкой, кожа начала растягиваться и темнеть, глаза провалились, нос заострился, челюсть подалась вперед, а человеческие зубы увеличились, превратившись в острые как сабли клыки.

Неожиданным метаморфозам подверглось и боевое облачение посланника крепости: пластины доспеха стали заметно крупнее, латные перчатки вытянулись, и на них появились дополнительные сочленения, даже меч увеличился и стал гораздо более массивным. Теперь перед гостями из Яви стоял черный ящер в столь же черных доспехах, чем-то похожий на уродливого, обезображенного человека. По коже Насти прошелся мороз, но она изо всех сил держалась и не подала виду, что боится или испытывает омерзение.

«Почему он ящер? — хоть девочке и было страшно, она все же не потеряла способность мыслить. — Я понимаю, что в легендах факты часто перевирают, и монстрами в итоге могут оказаться жестокие полководцы. А этот и вправду ящер… Хотя, если подумать, теперь становится понятно, почему его называли летающим ящером. Вон же он, чешуйчатая морда, и на молнии к нам перенесся, как на крыльях. Но что тогда в преданиях имели в виду, когда говорили про тысячи голов? Что это могло бы значить?»

— Юдас? — спросил Олег, смело глядя хранителю моста в морду.

Ель, наблюдая за происходящим и после недавней отповеди стараясь быть тише воды ниже травы, против воли сжала кулаки. Тем не менее, чтобы показать, что она отличается от прочих «наглых и самоуверенных», ведьма поприветствовала Юдаса, как учили проштудированные ею записи, и это вкупе с меткой Мораны на почтаре, похоже, еще больше смягчило его настрой. По крайней мере, страж Калинова моста добродушно оскалился, показав черные — не гнилые, а именно просто черные — зубы, а потом так даже ухмыльнулся, глядя на позу почтаря. Да уж, выдохнула про себя ведьма, умеет этот человек себя подать. Даже перед подобными сущностями… И ведь метка такого эффекта не дает, значит, все это — он сам?

— Можешь не сомневаться, смертный. Я это, — заговорил ящер. — Приятно, что тебя не смущает мой истинный вид.

«Неужели Олег и вправду спокойно на него смотрит? — удивилась Настя. — У меня вот, как гляну, сразу сердце в пятки уходит! Да что гляну, просто даже рядом стоишь, и тебя как будто постоянно вдавливает в землю. Как на поклон-пустоши… Сразу становится понятно, что это существо — не ровня обычной нечисти. Те же вурдалаки, оборотни или даже двоедушники по сравнению с ним — словно беззубые злыдни. И что самое обидное, я ведь не хочу бояться, борюсь, а при этом как будто в землю вросла, настолько жутко!»

— Внешность мало решает при переговорах, — тем временем спокойно ответил почтарь. — Рады, что и ты принимаешь нас такими, как есть.

Юдас расплылся в улыбке, еще больше обнажив свои торчащие саблевидные клыки. Вновь сверкнула молния, но уже гораздо слабее, чем та, после которой он в один миг перенесся из крепости на перевал. Эта уже, похоже, была настоящей — где-то еще дальше в Нави начиналась буря… Ее отсвет выхватил из сумрака лицо ящера, подчеркнув каждую деталь и оттого сделав его еще более пугающим. По крайней мере, для обычного смертного.

Настя в этот момент украдкой оглянулась на крепость. Над ней по-прежнему расходились спиралью тучи, а на стенах недвижными статуями чернели выстроившиеся геометрически правильно воины. Стояли, не шелохнувшись, ни единым движением не выдавая в себе живых. «Страшно!» — подумала Настя и отвернулась.

— Внешность и вовсе бывает обманчива, — глаза ящера неожиданно сузились до маленьких щелочек, а от улыбки не осталось и следа. Словно, в голову ему пришла новая мысль и заполнила собой все до предела. — Что мешает мне сейчас вас убить?

«Нет… — тихо выдохнула про себя Ель. И боялась она сейчас не обещанной смерти, которая, несмотря на грозный тон Юдаса, очевидно, была не более чем угрозой. Гораздо больше ведьму поразила смена его поведения. Перед ними словно бы в мгновение ока оказался другой человек, вернее существо. — Неужели он перестал контролировать их и начал сходить с ума?»

Ель так и не додумала эту мысль до конца, постаравшись отбросить ее как можно дальше, чтобы не выдать внимательному взору Юдаса появившиеся у нее догадки. А ящер тем временем коротко рыкнул и кивком указал на крепость у подножия перевала. Олег с Елью, следуя этому незримому приказу, обернулись, Настя, которая буквально минуту назад разглядывала солдат у частокола, тоже заставила себя еще раз взглянуть. Как только три пары глаз уставились на черных воинов, они как один сделали выпад, протянув вперед руки с мечами. И сделали это так точно, что не оставалось никаких сомнений — это либо идеальная выучка, либо…

«Да они же действуют как единый организм! — осенило маленькую ведунью. — Вот почему Ель назвала Юдаса существом с тысячью имен и тысячью лиц! Это вовсе не из-за разного произношения его имени. Они все — это и есть он! Каждый — одна из голов того самого великого ящера из легенд. И опять, получается, они не врут!»

Местные мусорщики, что зовут себя почтарями и плавают на тот берег Волги, рассказывают всяческие небылицы. И названия для своих выдумок подбирают звучные — копейная трава, поклон-пустошь, гори-тополь. Причем делают все это, только чтобы запугать своих же односельчан и получить большую плату за совершенно ничтожный труд. Все же знают, что главная опасность Нави — это нечисть. Так что мешает сплавать на тот берег днем и без риска собрать все, что нужно? Ничего! Кроме глупых поверий, которые я, как всегда, могу легко разрушить своей безупречной логикой..

«Легенды Приграничья» Уильяма Кокса

Осознание силы хранителя Калинова моста еще больше напугало Настю, заставив ее поежиться. Все-таки одно дело хорошо обученная армия и совсем другое — тысяча крепких воинов, связанных одним общим сознанием. Каждый из них не только прикрывает другого, но и прежде всего себя самого! И видит сразу с тысячи точек обзора! И это если еще забыть про их силу, что успел продемонстрировать первый посланец Юдаса…

— Если бы ты хотел нас убить, то уже давно бы не церемонился, — тем временем отреагировал Олег на слова ящера. — Значит, мы тебя чем-то заинтересовали.

— Смертный с отметиной темной богини в компании с ее служанкой, — Юдас едва заметно кивнул в сторону ведьмы и почтаря, а потом слегка повернулся к девочке. — И с ними дитя с силой Даждьбога. Странное сочетание…

Настя чувствовала, что за словами ящера что-то стоит, но не могла понять, что именно.

— Это долгая история, и она не имеет ценности для нашей беседы, — отреагировал почтарь, аккуратно делая шаг вперед и загораживая маленькую ведунью. — Кстати, я Олег, это Настя, а это Ель. Прости, что не представились сразу. Поговорим откровенно?

— Ты умеешь быть вежливым и достойно держишь ответ, — одобрительно сказал Юдас, к удивлению девочки пошевелив своими ноздрями и словно всосав в себя воздух со словами почтаря. — Пожалуй, я уделю вам немного своего времени. Но сначала вы расскажете мне, что привело вас столь далеко от Березины. Может, я действительно дарую вам жизнь, если меня устроит ответ. Вот ты, например.

Ящер словно забыл, как еще недавно отказывался общаться с ведьмой, и кивнул в сторону Ели. Настя перевела взгляд на нее, и от увиденного волосы на голове маленькой ведуньи, наверное, встали бы дыбом, если бы не тяжелая коса. Ведьма, которой несколько сотен лет, побледнела! Рот ее приоткрылся, она судорожно сглотнула пересохшим языком, а глаза заметно расширились.

«Она что, боится его? — похолодев, подумала девочка. — Впрочем, неудивительно — обратился бы ко мне этот ящер, я бы и вовсе, наверное, в обморок упала!»