Впрочем, вслух Олег ничего спрашивать так и не стал — для этого он слишком уважал своего учителя и считал, что, когда придет время, тот сам ему все расскажет.

«Когда придет время… — последняя мысль эхом отдалась в голове почтаря. — А для чего пришло время сегодня? Хорошо, что хотя бы Настю я догадался отправить на охоту с Сардом… Так хотя бы она не пострадает!»

Почтарь крепко сжал кулаки, а потом вслед за Богшей двинулся к берегу Волги. То, что они задумали, точно нужно делать подальше от людей… В небе светило солнце, над деревьями летали и пели птицы, самые обычные, никак не связанные с нижним или верхним миром. Где-то вдалеке завыл охотничий рог… Почтарь улыбнулся — значит, гон зверя только начался, и Настя точно не нагрянет назад раньше времени.

— Ты готов? — Богша довел Олега до старой заводи, куда уже давно перестали ходить даже самые старые и безумные рыбаки.

— Сейчас, — Олег скинул рубашку и принялся рисовать у себя на теле защитные руны.

Учитывая, что они задумали, не самая идеальная защита, да и не сможет в случае ошибки его ничто спасти — но если они хотят немного повысить его шансы пережить сегодняшний день, то даже такая мелочь лишней не будет… Красная болотная ягода была растерта в ступке в мутную жижу, напоминающую кровь, которой почтарь принялся покрывать свое тело. Скрытность, защита от Нави, защита сознания, якорь души — Олег использовал все подходящие знаки, что были ему известны. Подумав, он даже дорисовал себе на плече знак пикирующего сокола, как символ князя, представляющего всех людей в Великом договоре…

— Готов! — наконец, Олег закончил и, не одеваясь, зашел по колено в Волгу.

— Хватит, — остановил его Богша. — Дальше не надо, а то я тебя точно не удержу.

Старый ведун со всего размаху воткнул свой посох в землю, ухватился за него обеими руками, а потом решительно кивнул своему ученику.

— Начинай. И знаешь, мне очень хочется посмотреть на лицо Мораны, если у тебя получится…

Конец первой части

Боги редко обращают свое внимание на простых смертных. Даже со своими слугами они общаются не напрямую, а через высших существ, транслируя свою волю. Но если кто-то из светлых или темных богов заговорил с человеком — нет приметы, предвещающей беду сильнее.

Книга почтарей

Олег Локов, почтарь

Секунды складывались в минуты, и Олегу это казалось вечностью. Он стоял по колено в воде, всматриваясь в другой берег Волги. Навий берег, чужой и враждебный, пугающий и оттого так манящий… Сколько чистых наивных душ он погубил только на памяти почтаря? Да и не очень чистых там тоже пропало с лихвой.

«А ведь я боюсь, — признался Олег мысленно сам себе. — Сам настоял, уговорил Богшу рискнуть, а теперь стою, не в силах пошевелить пальцами и языком… Вслух и слова не могу вымолвить! Вот только бояться сейчас глупо. Да, страх помогает помнить об опасности, не дает наломать дров… Но если страх пересиливает твою ясную мысль, нужно срочно действовать».

Собравшись и отогнав прочь сомнения, почтарь достал из-за пояса медный кинжал. Ради такого случая можно было взять и что посолиднее, но почтарь невольно опасался возможных последствий и потому решил, что максимально слабый результат ритуала — это именно то, что ему сейчас нужно. Богшатем временем терпеливо стоял и ждал, пока его ученик решится. Олег не оборачивался, а потому не мог видеть старика, но чувствовал. Чувствовал спокойствие, которое буквально источал его учитель, незримо поддерживая его.

«Знает старый, что волнения и забота хороши дома, а вот в бою — а любое столкновение с Навью, даже наговор, к ней же и обращенный, это бой — нужны лишь спокойствие и холодный разум, — думал Олег, уже привычно взявший себя в руки, как это всегда и бывало перед походом на тот берег. — Ладно, пора начинать».

— Медный нож — символ силы людей. Синяя гладь — символ границы. Воля людей сильнее силы предела двух миров. Пусть же она покажет себя, — Олег не повышал голос, он даже немного монотонно прочитал этот придуманный только что наговор. Наговор для удара ножом по воде — ведь не случится же от этого ничего страшного? Впрочем, почтарь уже начал думать, что ошибся. Он говорил слова, но не чувствовал них ни малейшего отклика на них, все было как обычно. Впрочем, он пока еще не сказал самого главного, того, что должно будет все изменить. — Взываю к тебе, Морана…

Последние три слова Олег произнес очень быстро, но даже так он успел моментально почувствовать разницу. Его голос сам собой началстранно вибрировать — как будто он прислонился к боевому рогу, в который трубят атаку.

«Неужели я все-таки оказался прав? — Олег поспешил довести наговор до конца и резко взмахнул сведенными руками с зажатым в них кинжалом, а потом, склонившись на одно колено, резко, с громким высоким свистом опустил свое оружие вниз, рассекая воду и вонзая его в речное дно.

И тут же по прибрежной гладисловно ударили гигантским мечом, на мгновение разделив поток. Почтарь начал подниматьруки с по-прежнему зажатым в них ножом и почувствовал неожиданное сопротивление… Такое, как бывает, когда вонзил нож в плоть врага и теперь достаешь его из раны, преодолевая все жилки, кости и мышечные волокна… И в то же время на тебя летит уже второй противник — и ты либо успеешь, либо отправишься на тот берег уже навсегда… Олег живо представил это, и хищный оскал исказил его прежде спокойное лицо.

— Не дождетесь! — прорычал он, вложив в новый рывок все свои силы, и, все-таки вырвав нож из неожиданно цепко удерживающего его речного дна, наконец-то смог оглядеться. Олега немного шатало от количества прошедшей через него энергии, но он не обращал на это никакого внимания. Сейчас его интересовал только результат прошедшего ритуала, который явно прошел как надо.

«И вроде бы я — это все еще я. Обращение к силе Нави прошло, но в колдуна я все-таки не превратился», — Олег облегченно выдохнул, не отводя взгляд от реки и того, что он с ней сотворил.

Течение Волги остановилось, будто наткнувшись на преграду, и разошлось в стороны, ища новый путь. Речную гладь пронзила прямая как стрела полоса обнажившегося дна, где копошились не сумевшие убежать водные обитатели. Справа уровень воды был заметно ниже — поток продолжал стремительно уходить дальше, зато слева пенные буруны набегали друг на друга, формируя темную стену, полную поднятой со дна мути.

— Навья дрянь! — восторженно закричал Богша, глядя, какое непотребство они устроили. Правда, его голос едва-едва пробивался сквозь шум воды.

Олег ничего не ответил — почтарь неожиданно почувствовал, что ритуал еще не завершен и продолжает тянуть из него силы. Так не бывает ни у ведунов, ни у колдунов — но так было с ним. Впрочем, решаясь на этот эксперимент, Олег понимал, что если все и сработает, то без странностей не обойдется. И теперь его словно кто-то пил будто голодный комар. Или вампир… Пил жадно, чуть ли не урча и причмокивая, а сам он при этом чувствовал невероятную усталость, как после наиболее утомительного похода на другой берег. Навий берег… Да это же сама Навь пьет его силы, забирая честную плату за получившийся наговор! Сработавший наговор… И почему от этой мысли уже не так радостно?

«Что ж, раз действие наговора не хочет заканчиваться, надо остановить его самому, — Олег сосредоточился на новой цели. — А то такое чувство, что я как княжий волхв совершил великий ритуал, но в жертву принес не барана или одного из специально отобранных рабов, а себя самого… И такая концовка меня точно не устраивает!»

Почтарь, превозмогая навалившееся на него изнеможение и пробирающий до костей холод, начал поднимать вверх руки с зажатым в них ножом — да, он освободил его из речного дна, но сама вода словно продолжала удерживать сталь кинжала и его самого. Краем глаза Олег увидел потемневшее лезвие, зеленое с черным, крошащееся от дыхания Нави. Какой мощный наговор… Даже металл не выдерживает, рассыпается на глазах. Как и он самсейчас просто рассыплется на мелкие пылинки. Вернее, рассыплется, если сдастся — но ведь он не собирается этого делать.