Пивичко и его спутники — Хлебичек, Верещака и Песьикишки — редко попадали в топ новостей гала-сети. Люди здесь жили работящие, спокойные, домовитые и зажиточные. Самым благоприятным для жизни был Хлебичек — он представлял с собой редкий тип спутников газовых гигантов, условно пригодный для жизни. Наличие огромных ледяных шапок и разряженной, но вполне перспективной атмосферы, стало теми факторами, которые определили направление сюда инициаторами Первой волны корабля-колонизатора с оборудованием для терраформирования, а следом — и рефрижератора.

Автоматическому комплексу понадобилось триста лет, чтобы привести Хлебичек в приемлемый вид и, послав пеленг на второй корабль, указать ему для посадки удобную, защищенную от ветров невысокими живописными горами долину. Капитан рефрижератора, проснувшись от многовекового сна, осуществляя посадку, ностальгируя по далекой родине, назвал место приземления и будущее поселение Новы-Будейовицы.

Лишенный эндемичной флоры и фауны Хлебичек стал настоящим раем для хозяйственных переселенцев. Здесь отлично приживались культурные сорта растений, домашние животные и птицы, весь новый мир постепенно превращался в одно большое крестьянское подворье — с садами, пашнями, бахчами и пастбищами. Огромные скалистые массивы, пересекающие спутник радиально, от полюса к полюсу, содержали в себе значительные месторождения полезных ископаемых, хотя и затрудняли логистику, отделяя пригодные для жизни долины друг от друга. Постепенно и климат становился всё более мягким, по мере насыщения атмосферы парниковыми газами и парами воды…

Но во всём этом был один нюанс — капитан того самого рефрижератора — Иржи Куба — считал себя в некоторой степени националистом. В огромных трюмах его корабля спали десятки тысяч человек, и серди них было полно тех, кто имел в предках уроженцев далекой родины пана Кубы, говорил с ним на одном языке, в конце концов — был похож на него. Но их было недостаточно много для того, чтобы стать костяком будущего народа, не растворившись в более многочисленных носителях других, пусть и родственных культур. И своей капитанской волей он изменил порядок разморозки, который был установлен программой — учитывая необходимость в тех или иных специалистах на очередном этапе освоения планеты. Он просто будил своих соотечественников, игнорируя два других этноса, чьих представителей в процентном соотношении было куда как больше.

И не сказать, чтобы практичные рольники и местане, получившие приоритетную возможность обустройства на новом месте были сильно против такого расклада. К вопросу о своих спутниках в межзвездном путешествии они решили вернуться позже — и сделали это примерно через полвека, со свойственной их народу основательностью.

На тот момент имеющегося уровня технологий хватало, чтобы отправить рефрижератор в еще один, последний полет — к соседним спутникам. Колонистам с Хлебичка показалось приемлемым и вполне гуманным набить его трюмы оборудованием, сырьем, продовольствием и всем прочим, необходимым для того, чтобы выжить в условиях, по комфортности весьма далеких от благодати их нового мира. А помрут — так помрут, всякое бывает, в конце концов…

Так появились колонии на Песьикишках и Верещаке. Во избежание будущих возможных конфликтов капитан Куба поделил между ними население по национальному признаку.

Сказав «о, курва!» и прошипев проклятья в адрес подложивших такую крупную свинью любителей пива, гордые и непокорные, новые поселенцы остывшего вулканического мира принялись осваивать его поражающие воображение подземные туннели и пещеры — лавовые трубки, говоря научным языком. И кое-что у них получилось. Не испытывая любви к своей новой родине, гонористые колонисты нарекли ее Песьикишки, и поклялись когда-нибудь задать перцу жителям Хлебичка — за их подлое предательство и присвоение плодородных земель и насыщенной кислородом атмосферы.

Верещака же превратилась в классическое поселение под куполом, в пустынном и каменистом мире с одноименным названием. Оказавшись в суровых условиях, бурча, и ворча, и ноя, со свойственным этому народу пофигизмом, они потихоньку-помаленьку обустроили свой быт и плюнули на соседей, впервые вступив с ними в контакт только после Второй волны, когда систему заново открыли авантюристы с Паллады и сильно удивились, обнаружив на орбите единственной планеты аж целых три заселенных спутника. А еще сильнее они удивились, когда оказалось что два из них находятся в состоянии перманентной космической холодной войны.

Хлебичек был в выгодном положении, импортируя межпланетному сообществу отличные натуральные продукты питания по самым дешевым ценам. Песикишки могли предложить только свои сабли из титана и поток брани, а Верещака и вовсе ничего предлагать не думала — им в целом было насрать, разве что компьютерную технику они готовы были обменять на некоторое количество радиоактивных элементов, которые научились добывать и использовать для обеспечения своей колонии…

— Всё это очень познавательно, — сказал Сью. — Но каким боком тут губные гармошки?

— Ну, при старой Конфедерации вооруженные космические силы были запрещены, знаешь? — ответил вопросом на вопрос Мартин.

— Ага.

— И ты думаешь, корпорации и планеты не воевали между собой? Еще как воевали! Чаще всего это все маскировалось под конфликт локальный — какая-нибудь прокси-партия или секта начинала бучу, а потом у нее внезапно оказывалось полно вооруженных сторонников. Главной задачей было обеспечить логистику, снабжение и доставку этих самых сторонников из мира-интересанта. Поскольку официальные структуры этим заниматься не могли, иначе их планету навестили бы штурмовики Конфедерации, был придуман обходной путь… Частные военные компании. А теперь смотри, — Хробак ткнул пальцем в экран, на котором отображалась подробная астрокарта пространства вокруг Пивичка. — Глянь, кто у нас тут на расстоянии одного гиперперехода?

— Э-э-э-э, так они вроде за самоизоляцию?.. Чистый, святой мир без чужаков и всё такое…

— Да-да, и за воспитание своих юношей настоящими воинами. Воинов без войны не бывает, врубаешься? Чертовы кишочники пригласили их погостить, спровоцировали инцидент в космосе — и мы слушали этот жуткий «Милый Августин» всей планетой пять лет подряд! Ну, не мы, а прадеды наши, но… Если бы у них не начались проблемы с беженцами на Лоэнгрине — хрена с два «августинцы» ушли бы с Хлебичка. И вот теперь — на Пивичке обнаружили тритий, а это…

— Это термоядерный синтез, я понял… И очень-очень злым на вас ребятам с Песикишок ничего не стоит снова устроить провокацию. И Конфедерации нет… То есть она есть, но вы к ней никаким боком.

— Ни к ней, ни к Протекторату. И вот представь — в Новом Крумлове нынче полно атлетически сложенных туристов с нордическими профилями. Они тщательно осматривают достопримечательности на предмет удобных оборонительных позиций, а на окраинах системы шастают стернвольфы пятой модели, изучая подходящие для строительства базы астероиды… И я понятия не имею, где правительство возьмет силу, способную противостоять этим решительным ребятам, когда они всё-таки наденут свои мундиры с молниями на отворотах.

— А почему они на Песикишках базу не поставят? — спросил Сью, пытаясь не провалиться в воспоминания Иохаима фон дер Боддена.

Он прекрасно представлял себе возможности этих самых «милых августинов», и теперь вполне поддерживал желание Мартина эвакуировать с Хлебичка семью.

— Пф-ф-ф-ф, серьезно? — отреагировал на его вопрос Хробак. — Ни воздухом подышать, ни хлебичка свежего покушать. Да и народ там такой склочный живет, что… В общем, не захочет němec еще и с пшеками воевать, ей-Богу. Оно им надо?

— Оно им не надо, им надо плотно сесть на добычу трития, пусть и под видом частной компании. Ладно, а Верещака?

Хробак только отмахнулся. До выхода на орбиту Пивичка оставалось менее двух часов.