— Элементы национального костюма не запрещены? — прищурился Виньярд.

Блондин поиграл желваками:

— Не запрещены. Всего хорошего! — и, щелкнув каблуками, зашагал прочь, придерживая под локоток несчастного Адама Урбанека.

— Да их тут тысяч пять, не больше! Какого хрена ваше ополчение не вышвырнет этих «милых августинов» с планеты?

Они шагали по уютному бульвару в центре Крумлова. Шумели зелеными ветвями каштаны, кирпичные трех- и четырехэтажные домики с черепичными крышами и цветочными горшками на подоконниках выглядели опрятно и чистенько. Окружающие кафешки были заняты «туристами», которые не стесняясь носили горчичные кители, пусть и без знаменитых пугающих петлиц с молниями…

Этот бессмертный хит несся из каждой пивной, где отдыхали альтрайты. Они оценили замечательное местное пиво, уютные и зеленые городские улочки, так похожие на родной Нойшванштайн, и красоту местных девушек, что уж там. Веселье альтрайтов было вполне искренним, и не дай Господь кому-то хотя бы намекнуть, что незваным гостям тут не рады. Леденящий душу мотив «августина» доносил запах пепелищ, трупного разложения и пороховой гари.

Хробак сжимал кулаки, добела напрягая костяшки:

— У них кишка тонка. Они никогда не променяют свой размеренный быт на грохот сражения. То ничтожное количество бойцов, которое у нас имелось — все служит в ВКС, и сейчас вроде как интернировано на орбите.

— Но хлебичан — миллион! Неужели не найдется…

— Ну я — нашелся. И я — на Ярре. Это такой народ, такая страна. Нас бы кишочники уделали, дай только срок. Несмотря на то, что их — триста тысяч, а нас, как ты сказал — миллион! Некоторым даже нравится сама идея, чтобы вернулись «августинцы» — это дает возможность и дальше жить своей жизнью, главное — не поднимать голову слишком высоко… Ладно. Тебе — вон туда, там лавка Бышика. А я — к своим, отец на пикапе уже ждет — вон, можешь рукой помахать… Нахрена тебе этот Бышик вообще? Плюнь, поехали с нами!

— Это неприемлемо, — сказал Виньярд. — Дело не терпит отлагательств.

Хробак знал, что такой тон товарища отметает всякие возможности для аргументированного диалога, и вприпрыжку рванул к отцовскому пикапу.

— Матч должен состоятся! — сказал Вольдемар Бышик. — Ребята летели сюда с Верещаки, и у нас много болельщиков… Вы не можете просто так взять — и отменить его!

Он был полон энергии и жизни, этот крепкий старик с кудрявыми седыми волосами, румяными щеками и бодрыми жестами.

— Но обстановка… — бургомистр Нова-Крумлова явно был не в своей тарелке, выражением лица напоминая Адама Урбанека из администрации космодрома.

Сью стоял в сторонке и наблюдал их диалог с непередаваемым инетесом.

— Я срау на вашу гэту абстаноуку! — внезапно заговорил с акцентом Бышик, но тут же взял себя в руки. — Вам же ясно сказали — гражданская жизнь идет своим чередом! Это подростки, пятнадцатилетние юноши — они приехали играть в футбол. Мы ведь должны налаживать диалог, нам жыць побач у гэтай систэме!

Бургомистр попятился:

— Я… Я попробую договориться…

— Вот, прямо при мне берите коммуникатор и говорите герру Бёльтеру что на орбите — делегация с Верещаки, юношеская сборная по футболу и их болельщики. Предьявите документы, что матч готовился уже несколько месяцев. Или я просто галаву табе разабью! — акцент был неистребим, как ни старался почетный консул.

И бургомистр взял коммуникатор в руки.

— Гутен морген, герр Бёльтер, — сказал он.

А Бышик повернул голову в сторону Сью.

— А ты хто?

— My name is Sew! How do you do?

— А Сью — это не женское имя? — спросил бургомистр, и тут же снова прижал к уху коммуникатор. — Да-да, герр Бёльтер, так вот, товарищеский матч с командой юношей с Верещаки, в рамках налаживания диалога…

Бышик даже руки потер от удовольствия:

— Сью Виньярд с Ярра? О-о-о-о, это большая удача что вы прибыли в данный момент. Нам срочно нужен кто-то из межпланетного сообщества. А еще и такая фигура как вы… Магутны Божа прывёу вас да нас… Ну, не важно, не важно! Вы ведь по делу, верно?

— Верно.

— Ну так вот — я клянусь, что всей душой постараюсь вам помочь, если вы поможете мне, — седые кудри энергично мотнулись из стороны в сторону.

Сью прищурился:

— Что я должен делать?

— Вы должны сказать, что давно болеете за юношеский футбольный клуб «Спада…», то есть «Спутник», конечно — «Спутник». Что там есть очень перспективные молодые спортсмены — Патароча, Кисель, Драгун и другие, и вы просто мечтали посетить их матч.

— А зачем это вам?

— Легенда, легенда трещит по швам! У нас тут должны прибыть болельщики из иноплантеного фанклуба, так бы мовиць, яны… Они все как бы из одного сообщества — а если там еще будет и Ярр — получится выглядеть несколько правдоподобнее.

— Вот как? Сделать вид что я футбольный фанат — и потом вы поможете мне с моим делом?

— Ну да! — Бышик довольно потер руки.

— Это нормально. По рукам!

Виньярд думал, что всё будет гораздо хуже, что от него потребуют чего-нибудь дикого. Оно и оказалось — гораздо хуже.

Герр Бёртель очень удивился, когда оказалось, что вместе с командой прибыла весьма многочисленная группа поддержки. Более тысячи человек — это вам не шутки! Они намеревались поддержать любимый клуб, и ничто не могло остановить этих парней в подозрительно знакомых Виньярду невозможно-полосатых джерси. Или как называется эта одежда из натуральной ткани?

Но — даже тысяча человек, пусть и в одинаковых джерси — какую угрозу они могут предоставлять ЧВК «Милый Августин», которая уже начала выгружать тяжелое оружие? Да и бурная речь Сью коменданта отчасти убедила — насмотревшись видео с игр действительно перспективных парней с Верещаки, Виньярд рассказывал о том, что у «Спутника» огромный онлайн-фансектор, и болельщиков было бы не в пример больше, если бы на Ярре не были заняты размещением беженцев с Ла-Вея.

При слове «беженцы» Бёльтер поморщился, а потом спросил:

— А откуда эти болельщики прибыли-то?

— Да по-разному, — с напускным безразличием ответил Бышик. — Наняли чартерные рейсы, прилетели сразу на Верещаку — а когда игру перенесли сюда, то решили двигаться следом за командой. Их было бы больше, у нас в городе яблоку негде упасть — будут смотреть игру в стриме, болеть за «Спутник»… Просто транспортов наших не хватило, чтобы всех перевести, да и обстановку накалять не хочется — мы же разумные люди!

— Аллес гут. Только на матч — и назад, — альтрайты уважали спорт, и футбол — в том числе. — Организованно, колонной движутся по бульвару к стадиону, занимают места на трибунах, и после окончания матча — сразу назад, грузиться в транспортники. Вся ответственность на вас, бургомистр. Безопасность обеспечивают ваши полицейские — нам не нужен международный скандал с участием спортивных туристов…

Транспорт с Верещаки был один — огромный зеленый «Крокодил» производства Чебаркульских военных верфей, которые собирали в том числе и такие корабли двойного назначения.

Вольдемар Бышик и немногочисленные представители диаспоры Верещаки на Хлебичке встречали команду и болельщиков прямо здесь, на лугу — космодром был забит и даже запасных площадок не осталось. Луг превратился в стеклянное озеро. Местная пожарная команда была начеку — она потушила возгорания и, распылив жидкий азот, охладила посадочную площадку после того, как дюзы погасли.

Сью вместе с встречающими аплодировал юношам в черно-белых спортивных костюмах, которые с удивлением оглядывались, выйдя из шлюза. Им, уроженцам города-купола, всякий раз было странно видеть синее небо и гулять просто — по поверхности планеты. Но, как рассказал Вольдемар Бышик, для детей на Верещаке постоянно организовывают выезды на курорты: поближе — на Хлебичек, или подальше — на Порто-Россо, Абеляр или Гвадалахару. Поэтому приступов агорафобии не наблюдалось. Долговязые и голенастые уроженцы Верещаки помахали руками, поулыбались и прошли в автобус, и отправились на стадион — готовиться к матчу.