- Зачем он тогда угнал машину Жмыхина? – спросила Марго.

- Раскатов понимал, что рано или поздно всё обнаружится, и подсунул нам инженера так же, как сделал это раньше. Ему было всё равно, насколько это будет выглядеть убедительно, потому что он не сомневался: Жмыхин легко оправдается, но время мы потеряем. А ему главное – успеть сделать новый паспорт и выехать из страны. Оставаться в России после продажи чертежей он не собирался. Раскатов должен был исчезнуть навсегда, поэтому не важно, повесят ли на него убийства профессоров, взрыв на заводе и всё прочее. Он планировал к тому моменту уже жить новой жизнью.

- Значит, вы считаете, что чертежи ещё у него?

- Может, и нет. Но почти наверняка не у покупателя. Отправить их электронной почтой он бы не рискнул. Сначала ведь нужно получить оплату.

Я думаю, поскольку Раскатову нужно было срочно сделать качественные документы, он решил обратиться к Шевцову. Предложив ему, конечно, приличную сумму. Начальник разведки мог, во-первых, достать ему паспорт (который затем требовалось переделать, но всем известно, что лучшие подделки выходит из оригиналов), во-вторых, подстраховать. Может быть, даже закрыть дело, если расследование ни к чему не приведёт. Хотя на это Раскатов вряд ли рассчитывал.

- И Шевцов действительно его подстраховал, - вставила Марго. – Позвонил ему и предупредил о нашем приезде. Я только не могу понять, что произошло на стройке.

- Об этом мы узнаем от самого Шевцова, когда он очнётся. Могу только предположить, что начальник разведки позвонил Раскатову и сказал, что достал для него паспорт. Они встретились, но у Шевцова, как мы заметили во время обыска, паспорта не было. Значит, он планировал убить Раскатова и забрать документы.

- Может, он хотел его арестовать, - сказала Марго.

Я усмехнулся:

- Ну, конечно! Нет, наш бравый разведчик решил разыграть свою карту.

- Как бы он продал документы? – спросила Марго.

- Нашёл бы способ. В крайнем случае покупатели сами вышли бы на него.

- Но у Шевцова не было чертежей.

- Значит, Раскатов оказался умнее, чем он думал, и не взял их с собой. Всё, поезжай на стройку и обыщи там каждый сантиметр. Жду доклад.

В это время появился санитар с мешком в руках. Он принёс одежду и вещи Шевцова.

- Где мы можем их просмотреть? – спросил я.

- Вон там есть подсобка, Ваша Светлость, - санитар указал на дверь метрах в десяти от дивана.

Через минуту все вещи пострадавшего были разложены на пластиковом столе, с которого предварительно убрали коробки с медицинской посудой, дожидавшейся кипячения.

- Что тут у нас, - пробормотал я. – Пистолет «Макаров», две пули потрачены. Удостоверение. Запачкалось кровью, - я отложил ксиву в раскрытом виде. – Носовой платок, ключи от квартиры и от машины, упаковка пастилок для… о, для отбеливания зубов! Ну, надо же, - я удивлённо покачал головой. – А это кубик Рубика. Что это за дрянь в него налита? – я вытер с ладони силикон платком Шевцова. – Блокнот и ручка. Та-а-к… Последние записи касаются вчерашнего дня. Ничего особенного: пометки, размышления.

Тем временем фурии проверили одежду, тщательно прощупав каждую вещь, и убедились, что прокладка нигде не разорвана и не подпорота. У Шевцова ничего не было, что относилось бы к чертежам – ни малейшего намёка. Я разочарованно вздохнул и сел на складной стул.

- Будем ждать, - проговорил я, взглянув на часы. – Больше ничего не остаётся.

- Чего ждать, Ваша Светлость? – осторожно спросила Ирина.

- Пока обыщут всё вокруг стройки, разумеется.

***

Шевцов пришёл в сознание к вечеру следующего дня. Марго позвонила мне, как только узнала об этом.

- Я еду в госпиталь, - сказала она. – Можем встретиться прямо там примерно через полчаса.

Я только что поужинал у себя дома: съел свинину с имбирным соусом и брюссельскую капусту. Когда раздался звонок, как раз собирался посмотреть телевизор, а потом покувыркаться с наложницами. Пришлось отложить.

Спустя полчаса мы с Марго буквально столкнулись на крыльце больницы.

- Кстати, - проговорила девушка, пока мы ждали кабину лифта, - помните, вы предполагали, что сын Зинберга может быть шпионом, который собирается купить у Раскатова чертежи?

- Да, мы с тобой даже поспорили. А что?

- Это легко проверить.

- Каким образом?

- Давайте позвоним ему.

- И что нам это даст?

- Эдуард Зинберг во время нашего разговора заявил, что на следующий день возвращается в Англию. Если он уехал, значит, был ни при чём.

Я усмехнулся.

- Ну, давай. Только звони сама.

- Как прикажете, Ваша Светлость.

Марго набрала номер и прижала телефон к уху.

- Не знал, что у тебя есть его номер, - заметил я.

- Все номера во время расследования я забиваю в контакты, а после завершения стираю. Алло, это вы, Эдуард? Рада вас слышать, - Марго многозначительно взглянула на меня. – Ещё не улетели? Понятно. Скажите, а когда у вас самолёт? Нет, ничего особенного, просто хотела попросить повременить с отъездом, если возможно, но раз вы летите только завтра, то всё в порядке. Это из-за расследования. Да. Просто хотелось, чтобы все, так сказать, действующие лица, были до завершения следствия под рукой, уж простите за выражение. Думаю, будет закончено завтра, да. Обязательно сообщу, не сомневайтесь. Ну, всё, до свидания.

Когда Марго отключилась, двери лифта открылись, и мы вышли в коридор.

- Он здесь, - объявила девушка.

- И это говорит в пользу моей теории.

- Но ещё не значит, что вы правы, и Зинберг – шпион.

- Не спорю. Однако он не улетел.

- Сказал, что мать плохо себя чувствует и попросила его задержаться.

- Может, так и есть. Это легко проверить.

- Хотите, чтобы я ей позвонила?

- Потом. Сейчас у нас есть дела поважнее, - я указал на палату, к которой мы подошли. – После тебя.

- Мерси, Ваша Светлость.

Марго толкнула дверь и вошла.

- Привет, - проговорила она, обращаясь к раненому.

Шевцов вместо приветствия поднял руку с подсоединённой капельницей.

Мы сели на раскладные стульчики справа от него. Фурии выстроились с другой стороны.

- Андрей Иванович, как вы себя чувствуете? – осведомилась Марго.

- В норме. Доктор сказал, выкарабкаюсь. Я ждал вас, чтобы рассказать, что произошло на стройке.

- Мы все внимание, - сказал я.

Шевцов глубоко вздохнул.

- Боюсь, должен признаться, что с некоторых пор вёл двойную игру, - тихо проговорил он. Было заметно, что разведчик слаб, и каждое слово даётся ему с трудом. – Раскатов позвонил мне и предложил сотрудничество. Он сказал, что не может больше оставаться в России, потому что к нему подбираются. Но и паспорта у него нет. Он считал, что я могу ему с этим помочь. Достать новые документы. Взамен обещал хорошие деньги. Очень хорошие, - Шевцов сделал короткую паузу, чтобы перевести дух. – Честно говоря, соблазн был велик, что уж греха таить. Мне хватило бы и на… в общем, на всё. Но, подумав, я решил, что не стану пачкаться. Я столько лет служил честно, а тут вляпаюсь в такую грязь? Зачем? Словом, это того не стоило. Но я понял, что имею возможность подцепить убийцу на крючок. Поэтому сделал вид, будто принимаю его предложение. Пообещал раздобыть паспорт. А когда вы вычислили его и отправились к нему на квартиру, я позвонил Раскатову и предупредил. Чтобы завоевать его доверие. Так что, когда я снова связался с ним и сказал, что достал документы, он сразу согласился встретиться. Естественно, он не собирался платить, - Шевцов слабо усмехнулся. – Готов поспорить, вы не нашли при нём денег.

- Не нашли, - подтвердила Марго.

- Конечно. Всё правильно. Раскатов решил забрать паспорт и прикончить меня, но я этого ждал и поэтому заранее снял пистолет с предохранителя. Надо сказать, он был очень хорош! Успел выстрелить первым. И попал в лёгкое, почти не целясь. Наверное, можно считать, что мне повезло. Врач сказал, ещё немного, и я отдал бы концы.