— А следы? — спросил я. — Где они?

Николай кивнул Фёдору, и тот сделал знак одному из егерей подойти. Тот поспешно приблизился и поклонился нам с братом.

— Сейчас следов уже осталось немного, — проговорил он. — Однако разглядеть их ещё возможно, — мужик вдруг опустился на землю, опершись о неё всеми четырьмя руками, и сильно втянул ноздрями воздух. — Даже запах зверя стоит, — добавил он, прикрыв глаза так, что остались только щёлочки. — Такое амбре за шесть дней не выветрится!

— Макар следопыт, — пояснил в ответ на мой вопросительный взгляд Николай. — Один из лучших в империи.

— Благодарю, Николай Дмитриевич, — проговорил снизу охотник. — Вот след, если хотите поглядеть. И вот ещё один. Здоровенная тварь их оставила! Никогда таких прежде отметин не встречал.

Он раздвинул траву, и я, присев, рассмотрел огромный отпечаток раздвоенного копыта. Мда-а… Судя по нему, мы с отцом встретили просто гигантского кабана! Метра полтора в холке, не меньше.

— Можно его выследить? — спросил я, вставая.

Следопыт кивнул, но малость неуверенно.

— Постараемся, Ваша Светлость, — сказал он. — В прошлый раз я заметил, что зверь ушёл на восток, — егерь указал вправо. — Туда и двинемся.

Мы с Николаем и Фёдором сели на коней, а Макар направился пешком, то и дело припадая к земле, словно огромное насекомое. Его лошадь вёл под уздцы один из охотников.

— За это время вепрь мог уйти, куда угодно, — сказал Николай. — Быстро выследить его не получится. Скорее всего, мы тут до ночи. А то и дольше. Главное — чтобы кабан не прорвался в Пустошь.

Я ничего не ответил. Зачем? Сейчас наша экспедиция целиком зависела от Макара и стечения обстоятельств.

Таскаться по лесу пришлось часа три. Солнце скрылось за верхушками деревьев, и стало совсем темно. Однако егеря не зажгли фонари. При этом, судя по всему, они отлично видели. Следопыт же вообще будто не заметил разницы. А вот Николай вытащил из седельной сумки очки ночного видения.

— Надевай, — сказал он мне. — У тебя тоже такие есть. Поройся.

Я жестом отклонил предложение. Демоны видят в темноте не хуже, чем днём, даже если они в человеческом теле.

Лес полнился новыми звуками: ночные хищники один за другим выползали из нор и отправлялись на охоту. Я заметил, что егеря сбились плотнее и достали массивные пушки. Николай держал наготове копьё. Очевидно, нам грозила опасность со стороны лесных обитателей. И это вскоре подтвердилось: с двух сторон во мраке между деревьями начали зажигаться пары зелёных огоньков.

— Волки, — обронил Фёдор. — Внимание! Скоро они нападут.

— Что, на целый отряд? — спросил я скептически.

— Ага, — кивнул косматой головой начальник ловчих. — Сейчас вся стая соберётся, и кинутся. Как пить дать.

Он оказался прав. Не прошло и четверти часа, в течение которой животные преследовали нас, как горящих глаз стало раза в два больше. Раздался протяжный вой, и огоньки ринулись на нас со всех сторон. Охотники немедленно спрыгнули с лошадей, опустились на одно колено и открыли прицельный огонь короткими очередями.

— Свет! — крикнул Фёдор и тут же вальнул в небо ракетой, рассыпавшейся на множество сверкающих белых шаров.

Они медленно падали, заливая окрестности неярким бледным светом. Огромные косматые волки, каждый размером с телёнка, бросались на егерей с низким рычанием, щуря глаза и прижимая острые уши. Охотники отстреливали их чётко и методично. В одной паре рук они держали пушки, в другой — длинные изогнутые мечи. При этом умудрялись действовать абсолютно выверенно — словно в каждом из них было по два независимых мозга. Такая слаженная работа полушарий впечатляла.

Хищники падали в траву один за другим, но трое всё же прорвались через кольцо из егерей. Один взвился в воздух, описал короткую дугу и обрушился на Николая. Парень молниеносно ударил копьём и откинулся назад, пропуская тушу над собой. Как только она шлёпнулась на землю, Фёдор пустил в неё очередь и отвернулся, чтобы пристрелить ещё парочку появившихся из темноты волков.

Другой зверь набросился на следопыта. Макар отскочил влево и практически в упор разнёс хищнику череп. Третий нацелился на меня. Я пронзил его мгновенно разложившимся в моей руке копьём. Животное охватило испепеляющее пламя. Еще прежде, чем труп рухнул в траву, от него остались одни рассыпавшиеся от удара о землю угольки.

— Обалдеть! — восхищённо воскликнул Николай. — Ты просто обязан сказать, где взять такое!

— Ничего подобного, — возразил я. — Сказал же: таких больше нет.

— Не будь жмотом, Макс!

Однако препираться было некогда. Волки продолжали нападать и, хотя от стаи уже осталось меньше половины, расслабляться не стоило. Два огромных хищника выскочили из мрака справа. Оба прыгнули на нас, разинув огромные пасти. Мы с Николаем ударили одновременно, хоть в животных уже успели несколько раз попасть пули. Один волк вспыхнул, а другой врезался в брата и придавил. Он был мёртв, но туша практически полностью погребла под собой Николая. К парню бросились два егеря. Ещё трое сомкнули перед ними строй, паля по остальным волкам. Охотники легко стащили с Николая зверя и помогли встать.

— Ты в порядке? — спросил я.

— Да! Всё отлично. Чёрт, эта тварь мне чуть рёбра не переломала. Может, даже парочка треснула, — добавил, скривившись, парень.

— Ничего, заживёт, — сказал я, заметив бегущего зигзагами волка.

Хищнику пока удавалось избегать попадания пуль, и он явно намеревался прыгнуть в центр. Когда он пружинисто оторвался от земли и влетел в круг мерцающего света, я привстал на стременах и насквозь пробил ему грудь копьём.

После этого оставшиеся волки дружно развернулись и бросились наутёк. Их было не больше пяти. Егеря не стали по ним стрелять.

Осветительные огни практически прогорели и достигли земли, так что вокруг нас сгущалась лесная тьма.

— Все целы? — быстро осведомился Фёдор. — Ваши Светлости?

— Да, — ответил Николай, хотя было заметно, что его рёбрам всё же досталось. Вдобавок, он прихрамывал на левую ноги, так что одному из егерей пришлось подсадить его в седло. — Какова вероятность, что мы выследим вепря до рассвета?

— Никаких гарантий, Ваша Светлость, — отозвался Макар. — Мы ведь понятия не имеем, как далеко ушёл кабан за шесть дней. А территория, на которой он охотится, может быть огромной. До двадцати километров. Кроме того, чем дальше мы продвигаемся, тем сильнее я утверждаюсь в подозрении, что мы имеем дело не с обычным животным.

— Естественно, он необычный! — фыркнул Николай. — Тварь размером с… не знаю даже… зубра? Явное исчадие! У тебя что, имелись на этот счёт сомнения?

Следопыт покачал головой. Было заметно, что он не решается высказать какую-то мысль.

— Говори, — велел я. — Что странного ты заметил? Дело в следах?

— Да, Ваша Светлость, — кивнул Макар с облегчением. — Вы тоже обратили внимание?

— Нет. Просто это единственное, что ты всё это время видел.

— Да, действительно.

— Так что с ними? — нетерпеливо вставил Николай.

— Животные ходят иначе, — почесав затылок, ответил следопыт. — В смысле — если передвигаются на четырёх ногах.

— А как ещё может передвигаться вепрь? — непонимающе нахмурился Николай.

— Видимо, на двух, — заметил я. — Это ты хочешь сказать?

Макар кивнул.

— У меня не было уверенности, хотя я сразу обратил на это внимание. Ещё тогда, когда вас нашли раненого, господин маркграф.

— И ты молчал⁈ — возопил Николай. — Всё это время⁈

Следопыт растерянно вздрогнул. Глаза у него забегали. Только теперь я заметил, что в них мелькают светящиеся кружки — как у кошки или совы. Значит, ночное зрение егерей — результат генных модификаций.

— Я думал, что ошибся, — начал оправдываться Макар, разведя все четыре руки. — Кабан же не может ходить на задних лапах. Вот я и… — он умолк, не зная, что добавить в своё оправдание.

— Ладно, оставим это, — сказал я. Есть дела поважнее, чем гнобить следопыта. Хотя его молчание следует запомнить — на всякий случай. Мало ли, почему он только теперь решил поделиться своими наблюдениями. — Теперь ты уверен, что тварь ходит на двух ногах?