- Мне всё-таки кажется, что Жмыхин прав: его дружкам незачем красть машину, - сказал она, осматриваясь. – Я впервые в таком авто. Что оно выдерживает?

- Всё, - ответил я. – Настоящая крепость на колёсах. Пристегнитесь.

Усмехнувшись, Марго накинула ремень безопасности.

- Зачем это? – спросила она. – Мы же в крепости.

- Крепость может перевернуться. Не хочу, чтобы вы меня придавили.

Девушка фыркнула.

- Не так много я вешу. Скорее уж, вы можете мне что-нибудь сломать.

- В любом случае, лучше соблюдать правила безопасности. Что касается приятелей инженера: красть, может, и незачем, но «Понтиак» понадобился кому-то на время. А это совсем другое дело. Скажите шофёру адрес клуба.

Марго назвала улицу и номер дома. Наш кортеж двинулся в путь.

- Какие новости по убийствам? – спросил я. – Отчёты готовы?

- Смерть Зинберга наступила в результате ранения в сердце, - ответила девушка. - Рану нанесли тем самым ножом, который был найден во дворе. На теле не обнаружены следы насилия. Его не били, не пытали. Он не вступал в борьбу, не сопротивлялся. Вот, собственно, и всё. Но есть любопытный момент: профессору вкатили дозу так называемой сыворотки правды. Кто-то очень хотел что-то у него узнать, и ему нужна была гарантия, что тот не соврёт. Это с одной стороны. С другой – тишина. Пытки не подходили, потому что поблизости находились близкие профессора.

- Что за сыворотка?

- Смесь пентотала, амитала, барбитуратов и скополамина. Очень грамотно приготовленная, надо заметить. Автор – явно профессионал.

- Можно ли утверждать, что убийца был впущен в дом?

- Можно. Окно закрыть снаружи невозможно. Это стеклопакет, а он подобное исключает. Так что убийца вошёл через дверь.

- Кто у нас, таким образом, попадает под подозрение?

- Если по максимуму? – уточнила Марго.

- Да, давай пока не будем сужать круг.

- Тогда все, кто был в квартире. Жена, секретарь, повар. Кроме них, посетители. Но лично я выделила бы как наиболее перспективного подозреваемого инженера Жмыхина. Во-первых, он заходил к Зинбергу, во-вторых, появился в институте как раз в то время, когда был убит Девятаев. Интересно, что за документы такие важные в этом деле. Может, что-то личное? Какой-нибудь компромат, который профессор почему-либо решил собрать на Жмыхина?

- Вряд ли. Из-за этого Зинберг не стал бы мне звонить.

- Да, верно. Мелковато, чтобы тревожить Ваше Сиятельство.

- Версию шпионажа отвергать нельзя ни в коем случае.

- Я распорядилась установить слежку за всеми подозреваемыми. Курников сегодня заходил в отель «Оратория», спрашивал у портье, у себя ли некий Борис Валежников, но того на месте не оказалось. Я поговорила с портье, когда Курников ушёл, и тот сказал, что Валежников въехал меньше недели назад. Ушёл за час до появления Курникова. Мы обыскали номер, но не обнаружили ни документов, ни фотографий, ни счетов. Похоже, он всё носит с собой. Вообще не было ничего личного. Вещи не распакованы, только в ванной - зубная щётка и бритва. Складывается впечатление, что Валежников либо скоро уезжает, либо редко появляется в собственном номере. Зато в пепельнице обнаружили пепел.

- Ну, и что? – не понял я.

- Его слишком много, и он не такой формы, как бывает от сигарет. Да и окурков нет. Думаю, Валежников сжёг лист бумаги. Ничего не сохранилось. Даже конверта нет.

Я задумался.

- Если это было письмо или записка, то её мог принести коридорный.

- Мы проверяли, Ваше Сиятельство. Никто Валежникову ничего не доставлял. Он либо привёз то, что сжёг, с собой, либо получил вне стен отеля.

- Выяснили, кто такой этот Валежников?

- Как раз этим заняты.

Я помолчал, обдумывая услышанное, затем сказал:

- Хорошо. Что с Курниковым?

- За ним следят. Сейчас он в ресторане. Мне сообщат, как только что-то произойдёт.

- По другим подозреваемым что-нибудь есть?

- Пока нет, глухо. Никто не суетится.

- Как там Жмыхин? Что-нибудь рассказал?

- Нет. От всего отпирается. Я решила его не пытать пока, а отпустить, но установить слежку.

- Почему так лояльно? Ты же получила от меня карт-бланш.

Марго кивнула.

- Знаю, Ваше Сиятельство. Но у инженера стоит в башке блокиратор памяти. А это значит, что там может быть столько уровней защиты, что никакому спецу будет не пробиться. Жмыхин вполне может активировать его и закинуть часть воспоминаний так далеко, что сам будет совершенно искренне считать себя ни в чём не виноватым.

- Проклятые технологии!

- Да, очень осложняют нам жизнь, - серьёзно согласилась девушка. – Но технари часто ставят себе такие, чтобы держать в голове важные сведения, чертежи и так далее. Ну, и для безопасности данных.

В этот момент у Марго зазвонил телефон.

- Прошу прощения, Ваше Сиятельство. Это может быть важно.

Приложив трубку к уху, девушка говорила около минуты. Затем бросила мобильник в сумку и повернулась ко мне.

- Мы выяснили, что за бумагу сжёг Валежников!

- Ну, так не томи, - поощрительно кивнул я. – Думаешь, мне нужны интрига?

- Прошу прощения. Она пришла по портативному факсу. Мы нашли его у Валежникова в номере, но не придали этому значения, а потом один сотрудник предложил проверить память факса, и…

- У факса есть память? – перебил я.

- Конечно. Как и у принтеров. Они запоминают документ и распечатывают его, даже если закрыть его на мониторе.

- И что?

- Мои люди взломали память факса. Оказывается, файлы, которые распечатываются, автоматически удаляются, но не до конца. Они сжимаются и архивируются, так что потом их можно извлечь.

- Ладно, что этот Валежников распечатал?

- Одну страницу каких-то чертежей. С пометками на английском языке. Я понятия не имею, что там, но, по-моему, налицо кража информации. Думаю, этот листок ему прислали в качестве примера того, чем располагает продавец.

- От кого пришёл факс? Вы определили номер?

- Конечно. Номер зарегистрирован на Девятаева.

- То есть, профессор сам собирался толкнуть эти документы?

- Не знаю. Возможно.

- Это номер мобильного телефона?

- Да. Его сотовый нашли при нём. Телефон лежал в кармане.

- Надо выяснить, осталось ли там исходящее сообщение на факс Валежникова. Возможно, Курников и Девятаев работали вместе. И теперь, когда профессор мёртв, его лаборант действует на свой страх и риск. Меня вот, что удивляет: если Курников и Валежников договорились о встрече, то почему они разминулись?

- Кто знает, Ваше Сиятельство. Может, они связались как-то иначе и решили, что в отеле слишком опасно. Хотя, с другой стороны, Курников никому не звонил. Может, он хочет встретиться с Валежниковым, но не знает его номер? Или боится, что его станут прослушивать?

- Он должен знать его номер, если действовал заодно с Девятаевым. А иначе его знакомство с Валежниковым объяснить трудно.

- Согласна. Значит, не хочет звонить?

- А слежки не боится?

- Но как-то он ведь должен связаться с покупателем? Возможно, тот скоро уедет из города, и времени, чтобы продать документы, не так много. Курников боится потерять клиента.

- Звучит логично.

- Он всё ещё в ресторане?

Сейчас узнаю. Марго связалась с наблюдателем, ведшим слежку.

- Пьёт кофе, - сказала она через полминуты. - Достал из портфеля ноутбук.

Возможно, Курников решил срубить лёгких деньжат. Наивный мальчишка, пожелавший разбогатеть, решивший, что удача сама приплыла ему в руки. Может, он сказал себе, что не имеет права упустить шанс. Однако имеется большое «но»: если ему в руки каким-то образом попали бумаги профессора, и он решил толкнуть их сам, то почему убийца не забрал чертежи после того, как прикончил Девятаева?

Возможно, следовало бы взять лаборанта под белы руки, отвезти в участок и допросить. Но нужно выйти на след пропавших документов, а для этого было бы неплохо, прежде всего, выяснить, кто такой Валежников.