Праздничный банкет зажали. Правда подарков надарили целую кучу, в числе которых молодоженам в Кельне подарили особняк, тот самый, в котором Варвара и так жила с детьми, Гиммлер присвоил Ивану звание гауптштурмфюрера, а Гитлер дубовые листья к Рыцарскому кресту.

В практическом смысле самым ценным подношением оказалось пять тонн угля от мэрии Кельна.

На этом все закончилось. В тот же вечер, а точнее ночью, молодоженов вернули назад в Кельн.

Праздновали уже дома, соратники успели наготовить кучу вкусностей. Шмеллинг даже раздобыл ляжку оленя и настоящее шампанское.

Но сразу сесть за стол не получилось, пришлось укладывать детей спать и Ваня, как свежеиспеченный отец принимал в этом самое прямое участие. А после того, как все получилось, чувствовал себя словно его переехал танк.

— За победу! — сапер влез с тостом.

Все на него так посмотрели, что тот сник и быстренько прикинулся ветошью.

Ваня встал.

— Я хочу выпить за вас... — он поднял рюмку. — За вас, мои друзья. Ведь кто мы без друзей? Правильно, никто. Прозт...

Дальше обходились тостами за здоровье молодых и детей.

Иван выбрал момент и пока все не перепились проинструктировал группу. Вилли он забирал с собой в Швейцарию, Лемке и пока не очень здоровый Адольф оставались при Варваре с детьми — в качестве охранников. Шмеллинг, Руди и танцор — получили свои указания и должны были ждать приказа на границе со Швейцарией.

Скорцени не вмешивался, они с Иваном все это уже успели обсудить.

А потом, наконец, случилась первая брачная ночь.

А утром Ваня уже ехал в машине вместе со Скорцени и Нойером к швейцарской границе.

Границу опять переходили под дипломатическим прикрытием, груз, два огромных ящика, везли в грузовой машине.

Встречу назначили под Цюрихом, возле пустующего фольварка.

— Они на месте... — Скорцени показал взглядом на два «форда» у фермы.

Из одного из них вышел МакМерфи и махнул рукой.

И в этот самый момент, из леса ударили пулеметные очереди...

«Мерседес» Ивана от пулемета прикрыл «Опель» с грузом. От грузовика сразу полетели ошметки, он накренился и запарил, а из кабины выпал залитый кровью водитель.

— На выход, — Ваня бросил руль и вывалился из машины. Скорцени с Вилли не заставили себя ждать.

Иван сначала подумал, что это подстава от американцев, но, когда осторожно выглянул из-за колеса, увидел, что их машины тоже расстреливают. Судя по звуку, палили из МГ-42.

— Из леса бьют, на двенадцать часов, — сообщил Вилли и заржал. — Как же я соскучился по такой хрени!

— Еще успеет надоесть... — буркнул Иван. — Отто, Вилли, огонь по пулемету...

Скорцени и Нойер расползлись и начали короткими очередями из «Штурмгеверов» поливать пулеметное гнездо.

Через минуту к Мерседесу перебежал единственный оставшийся в живых охранник из «Опеля» с грузом.

— Мои все, — коротко доложил он. — Я один остался...

— Черт... — Иван снова выглянул и понял, что у американцев идут дела примерно похоже. С их стороны доносились короткие редкие очереди из «Томпсонов» и пистолетные выстрелы.

Скорцени перевернулся на спину, сменил магазин и зло чертыхнулся.

— Черт! Сейчас под прикрытием это чертовой трещотки к нам подберутся и закидают гранатами. Надо что-то делать. И пойдут они оттуда... — он ткнул рукой в опушку.

— Гранаты есть?

Охранник вытащил из-за пояса «колотушку» и перебросил их Ивану.

— У меня еще одна осталась.

Ваня сунул гранату за пазуху куртки и покрутил головой, оценивая обстановку.

Скорцени был прав, вряд ли загадочные нападавшие ставили перед собой цель просто сорвать встречу. Вероятней всего, в первую очередь, их интересовал груз. А значит, они скоро должны приступить к окончательной ликвидации сопровождения.

— Прикроете меня, я переберусь к пендосам...

Скорцени молча кивнул. Честно говоря, Ваня сначала думал, что главный диверсант Рейха кто-то вроде свадебного генерала не нюхавшего пороха, но оберштурмбанфюрер вел себя уверенно и умело — чувствовалось, что он прошел хорошую подготовку.

— Я с тобой! — сунулся Вилли.

— Нет... — Ваня ткнул в противоположную сторону. — Ты возьми его... как тебя?

— Густав, — отозвался охранник.

— Ты возьми Густава и перебегайте туда. Возможно нас попытаются обхватить в клещи. Отто — вы пока на месте.

Скорцени снова кивнул.

Иван замахал рукой американцам, привлекая внимание и прокричал на английском:

— Не стреляйте! Я к вам...

Поймал момент, когда в пулемете меняли ленту и рывком выскочил из-за Мерседеса.

Над головой взвизгнули пули, снег вздыбился красивыми фонтанчиками — теперь неизвестные начали стрелять еще из автоматов.

— Твою же мать... — Ваня понесся, петляя зигзагами по полю.

Воротник куртки рвануло, ногу обожгло выше колена, Иван кувырнулся, опять вскочил, но, в два приема, все-таки добежал до Фордов.

— Что это за хрень?! — бешено заорал МакМерфи, тыкая Ване в лицо своим кольтом. — Я тебя спрашиваю, сраный крауч?

— Не ори... — Иван зло отмахнулся от пистолета. — Не видишь, нас тоже расстреливают. Что у вас?

— Со мной трое осталось... — разведчик зло утер с подбородка кровь. — Надо уходить, сейчас нас совсем прижмут. Дьявол и патронов очень мало осталось...

Остальные американцы молча отстреливались.

— Со мной пойдешь? — Ваня криво усмехнулся, смотря на МакМерфи. — Надо успеть первыми к ним подобраться. Умеешь держать автомат в руках? Или дай своего человека.

Пуля с визгом вырвала кусок крыши машины.

— Дерьмо... — резидент нырнул в снег. — Ты свихнулся? Уходить надо.

— Ты понимаешь, что там лежит? — Иван ткнул рукой в немецкий грузовик. — Черт с тобой, но я груз не брошу. Валите нахер, только потом я уже с тобой разговаривать не буду.

— Я пойду с ним, шеф... — один из американцев обернулся.

— Отставить! — рявкнул МакМерфи и подхватил со снега Томпсон. — Я пойду. Говори, как и куда? Но смотри, я потом из тебя душу вытрясу, сраный крауч!

— А я думал ты трусливый говнюк... — хохотнул Иван. — Смотри туда...

Коротко объяснил задумку, после чего пополз в сторону леска. Добрался до куста шиповника, густо покрытого снегом и подозвал американского разведчика жестом.

— Ну...

— Туда. Видишь бревно. Жди там, а они, скорей всего, появятся оттуда...

Американец кивнул и уполз.

Ждать долго не пришлось, через пару минут среди деревьев замелькали три фигуры в белых маскхалатах.

Иван задержал дыхание и срезал крайнего короткой очередью, почти одновременно со «Штурмгевером» забухал Томпсон и еще один неизвестный рухнул в снег.

Третий дал длинную очередь веером из автомата и попытался убежать, но тут же споткнулся и уполз за дерево.

Иван отмахнул рукой американцу: мол, страхуй, пробежался за кустами, дал на ходу несколько выстрелов и спрятался за стволом дуба, совсем рядом с позицией неизвестного.

Только собрался выскочить, как противник не выдержал и побежал, подволакивая ногу.

— Бам, бам... — штурмовая винтовка Ивана и автомат американца бабахнули одновременно.

Неизвестный сразу ничком рухнул.

Ваня рванул, в прыжке упал на него, но сразу понял, что задерживать уже почти некого; по маскхалату на спине упавшего быстро расплывалось кровяное пятно. Судя по судорогам и предсмертному хрипу пленный уже умирал.

— Дьявол!!!

— Что тут? — МакМерфи упал на колени рядом и разочарованно ругнулся. — Сраное дерьмо...

— Какого хрена? — Иван зло посмотрел на него.

— А я тут причем? — американец пожал плечами. — Я стрелял по ногам. Может это ты попал...

— Иди ты в жопу... — Ваня перевернул неизвестного и заорал ему в лицо. — Кто? Кто навел? Говори, сука, облегчи душу...

— Фель... — умирающий закашлялся, пуская кровавые пузыри изо рта. — Фель... керзам...

— Кто? — Иван дернул пленного за грудки. — Фелькерзам? Где он?